Онлайн книга «Путь к сердцу мужчины»
|
– Да, под тем кожаным диванчиком лежат, на котором спала Лен. – А вчера они были? – спросила я, обводя всех взглядом. К сожалению, никто под диванчик не заглядывал и точно сказать не мог. Возможно, и были. – Значит, ты во сне ее надул? – посмотрел Вова на Ника. – Ты же на полу спал. Наверное, увидел бабу и… – Я не сумасшедший! – закричал американец. – Меня вон привидение изнасиловало, так что ты вполне мог надуть куклу в состоянии транса, – невозмутимо заявила Ксения, намазывая крекер икрой минтая. – Кто? Что? – Ник выпучил глаза. Я спросила у американца, не посещали ли его ночью какие-то видения. Лассе спросил, нормально ли у него двигались руки и ноги, и пояснил про наше странное состояние. Но Ник крепко спал. Видений после тех, про которые они с Лен рассказали нам ночью, больше не было. Он ничего не видел и не слышал. Главное – не слышал, иначе он остановил бы Лен от рокового шага. Или спас бы. В результате перед нами встал все тот же вопрос: что делать? Кто виноват, нас волновало гораздо меньше. По-моему, в эти минуты каждый думал только о спасении собственной жизни. – Может, начнем заложенный кирпичом черный вход разбирать? – предложил Вова. – Таким образом появляется хоть какой-то шанс. – Давайте посмотрим, что здесь есть под кроватями, – предложила я. – Под нашей мы нашли портреты депутата с рогами, под кожаным диванчиком оказались надувные женщины. Мы еще не смотрели в детской, у Кирилла с Ксенией и в зале. Может, найдем что-то интересное? – Я смотрел: ничего там нет, – объявил Шедевр. – Я дырку искал, – пояснил он. – Так чего ж не сказал про надувных женщин?! – обиделся Вова. – Тебе, может, не надо, а мне… – Их вчера не было, – сказал Родька. Все замерли на своих местах. – Ты хочешь сказать, что они появились ночью? – уточнил Лассе. – Я не знаю, когда они появились, но я вчера тут все облазил. Только в нашей комнате под кроватью лежат плакаты. Под другими кроватями ничего нет. То есть не было. – Пошли, – тут же встал Лассе. Вова тоже поднялся, за ними увязался Шедевр. Кирилл Петрович сделал большой глоток кофе и отодвинул чашку. Я последовала за мужчинами. За нами потянулась Ксения. Агриппина Аристарховна с Иваном Васильевичем вызвались помыть посуду. Гена невозмутимо курил в углу. На лице было написано: как мне все надоело! В зале и в детской ничего не оказалось. В комнате Кирилла и Ксении, или гостевой спальне, нас всех ждал шок. Под светло-бежевым диваном лежала еще одна мумия, только эта была в новых белых одеждах. При виде них Ксения грохнулась в обморок, успев произнести три слова: – Я с этим?.. * * * Придя в себя, Ксения в одиночку выхлебала полбутылки коньяку, которую ей принес Вова. Остальные, за исключением Агриппины Аристарховны и меня, тоже приложились к различным спиртосодержащим напиткам. С такими темпами депутатских запасов спиртного нам надолго не хватит. – Так все-таки пробиваем стену или нет? – подал голос Вова. – Да, – сказал Лассе. – Да, – кивнул Гена. – А если лестница заложена? – спросил Кирилл Петрович. – Как заложена? – подал голос Ник. – Да как угодно! Это – верхний этаж, дальше – чердак. Выход заложен кирпичом. Там вполне может быть какая-нибудь свалка. Строительный мусор, который не донесли до помойки, старая мебель, бог знает что. – Надо попробовать, – высказал свое мнение Шедевр. – Вы только пробейте дырочку, в которую я просочусь – и я приведу помощь. – Вы можете привести консула? – поинтересовался Ник, который извлек из кармана бронзового божка и снова периодически прикладывал к глазу. – За консулом я точно не пойду, – ответил Шедевр. – Но спасателей приведу. – А если пробивать потолок? – вдруг подал голос Иван Васильевич. – Дом старый. Значит, перекрытия старые. Навряд ли депутат тут все менял… Все подняли глаза вверх. – Высоковато, – заметил Вова. – Но его же белили! – воскликнула я. – В квартире должна быть стремянка. Люстры находятся довольно высоко, чтобы поменять лампочки, недостаточно встать на табуретку. – Вроде бы я видел в кладовке, – растягивая слова, произнес Вова. – Куда мы покойников складываем. – А если обвалится? – спросил Кирилл Петрович. – Ты, по-моему, вообще не хочешь отсюда выходить, – заметил Гена. – Я хочу остаться в живых, – очень серьезно ответил Кирилл Петрович. – И совсем не хочу быть погребенным под обвалившимся потолком. Если перекрытия старые – а они наверняка не менялись – то здесь все может рухнуть к чертовой матери. Давайте лучше черный ход пробивать. Это безопаснее. И соседи услышат. – Через потолок скорее выберемся, – заявил Иван Васильевич. – Черный ход заложен кирпичами. И слоев как минимум три. Кирилл прав насчет лестницы – там может оказаться черт знает что. А через чердак мы всяко выйдем. Они тут часто общие с соседними домами. Мы по ним от ментов неоднократно уходили. – Но именно на этом чердаке вы не бывали? – уточнил Кирилл Петрович. – На этом нет, – признал историк. – Кто в курсе, что устраивают депутаты на чердаках над своими квартирами? – хохотнул Кирилл Петрович и посмотрел на Ксению. Она была единственной, кто мог знать ответ на этот вопрос. Ксения пожала плечами. – А у тебя что над квартирой? Над всеми вашими квартирами? – поинтересовался Вова. – Другие квартиры. Я живу в современном доме. Вернее, советской постройки. Года этак семьдесят пятого. Отец категорически против новостроя. В советские времена была строгая проверка качества, а теперь сами знаете – дома принимаются за взятку. – То есть как за взятку? – подался вперед Ник Хаус. – А так. Дал взятку – дом принят, пусть и с недоделками и нарушениями технологии. Не дал взятку, но все идеально (хотя такого у нас просто быть не может) – дом не примут, – пояснил Кирилл Петрович. Ник Хаус рот открыл, потом закрыл. – Так что, если соберешься покупать у нас жилье, выбирай или старый фонд, как некоторые депутаты, или дом постройки советских времен, как… Ксения, кто у тебя сейчас папа? – Президент фонда «Возрождение». Я же говорила уже. – А что возрождаем-то? – поинтересовался Иван Васильевич. – Культуру, – недовольно сказала Ксения. – И это мы уже обсуждали. – Какую культуру? – подалась вперед я. – Всякую, – пожала плечами Ксения. – Это вам лучше у папы спросить. И вообще, при чем здесь мой папа? – Она явно заводилась. |