Книга Затемненная серебром, страница 28 – Алла Соловьева

– Да. Он рассказал мне. Мракауры прошли защиту?

В ее лице что-то проскользнуло. Не любопытство, а что-то странное, неопределенное.

Я кивнула.

– Они должны остаться здесь. Я хотела сама поговорить с Николаем, но Макс!.. – Нахмурившись, я топнула ногой, выражая недовольство.

Мама совсем не удивилась, и это насторожило.

– Макс хороший парень. Он всего лишь выполняет свои обязанности. А ты бываешь с ним слишком резка, – укорила Ирина. – Николай, как всегда, примет правильное решение. Тебе не нужно беспокоиться.

– Ты не удивлена? – спросила я.

Губы Ирины дрогнули, гладкий лоб прорезала тонкая складочка, лицо покраснело и тут же стало белым. Быстро отвернувшись к окну, она вцепилась руками в подоконник. Руки дрожали, костяшки пальцев побелели.

– Удивлена, конечно. – Ирина старалась справиться с дыханием.

– Мам? – Не понимая, что происходит, я глядела на ее подрагивающие плечи. – Что с тобой?

Ирина глубоко вздохнула, затем медленно повернулась. В темных глазах блестят слезинки, но теперь на губах улыбка – вымученная, искаженная, но все же улыбка.

– Нет, ничего. Я просто подумала, что, если бы они оказались другими, я могла бы потерять тебя.

Я улыбнулась:

– Они замечательные, необыкновенные и очень похожи на нас!

– Если это так, то тебе нечего бояться. К тому же они не первые мракауры, которые хотели поселиться с верлафами.

Вцепившись в столешницу, я подскочила.

– Мракауры живут среди верлафов? – От изумления я раскрыла рот.

Мимо кухни прошел Макс с моими чемоданами в руках. Поздоровавшись с ним, Ирина улыбнулась.

– Только один… жил. Николай не разрешил ему остаться в городе верлафов, но позволил поселиться на территории одной из семей. – Ирина открыла дверцы шкафа и, достав тарелки, начала накрывать на стол. – Долгое время он жил среди оборотней. Тренировал Хранителей, защищал смертных вместе с ними. Однажды он погиб в схватке с Охотниками Виктора Коншина. – Взглянув на меня, мама замолчала.

Погиб в схватке с Охотниками. Я вздрогнула и осторожно присела на краешек стула. Еще один мракаур, не убивающий смертных? Что это? Снова сбой в генетике? Может, именно благодаря этому мракауру Николай так быстро согласился на встречу с Елизаром? Возможно, он и им позволит остаться, но не здесь. И тогда они тоже подвергнутся опасности. Глубоко вздохнув, я постаралась скрыть эмоции.

– Охотники не появляются на наших территориях, – задумчиво сказала я.

– Не появляются, – кивнула Ирина. – Тогда они пришли именно за мракауром. Виктор Коншин объявил его предателем и приказал уничтожить.

– Ты знала его? – тихо спросила я. – Как его звали?

Ирина поставила чайник на плиту. Не поворачиваясь, она покачала головой:

– Я не знала его, Злата. Слышала, что многие уважали и любили его, но я не знала.

– Николай должен позволить остаться им здесь, – прошептала я. – Под защитой города они будут в безопасности!

Только теперь мама повернулась. В серых глазах появился холодный огонь. Странно видеть ее такой. Эмоции меняются на лице одна за другой. Обычно она спокойна, уравновешенна, а сейчас едва справляется с чувствами.

– В безопасности они не будут никогда! Жизнь вампиров продолжительна. Они не смогут жить под защитой города все время. Если о них узнает Виктор Коншин, за ними придут, чтобы уничтожить.

Голос мамы прозвучал как приговор, но я не испугалась. Неужели она не понимает, что город верлафов – самое безопасное место для них? А ведь она могла бы помочь. Мысль пришла внезапно, и я мгновенно ухватилась за нее.

– Здесь самое большое поселение верлафов. Охотники никогда не появлялись на этой территории. Виктор Коншин не узнает о них! – уверенно сказала я. – Главное, чтобы Николай позволил им остаться здесь! Ты можешь попросить его. – Я умоляюще сложила руки. – Мама, пожалуйста!

– Никто не сможет повлиять на решение Николая. – Ирина отрицательно мотнула головой.

– Он любит тебя! Он послушает.

Щеки Ирины покраснели. Светлые брови взметнулись вверх.

– Ты забываешься, Злата! – В ее голосе появились предупреждающие нотки. – Николай – мой друг!

И так на протяжении нескольких лет. Я вздохнула. О любви Николая она знает, но предпочитает ничего не видеть. Все усилия Вязина разбиваются о глухую, прочную стену. Отца жаль, но его не вернуть. Сколько можно лгать, даже не мне, а себе? Он ведь нравится ей, и очень давно! Я недовольно поджала губы, но молчать была не силах.

– Ты считаешь его другом, но он любит тебя. Он послушает. – Я встала и взяла маму за руки.

Голова Ирины безвольно упала на грудь. Она тяжело вздохнула.

– Я уже просила его об этом. – Ирина говорила так тихо, что я напряглась, пытаясь расслышать ее слова. – Он пообещал сделать все возможное. Расскажи мне о своих новых друзьях, – попросила она.

Я снова села на стул и, повертев в руках пустую чашку, начала рассказывать. Ирина слушала внимательно, затаив дыхание и боясь пропустить хоть слово. В серых глазах что-то вспыхивало, а когда я рассказала, что моих друзей разыскивает Коншин, мама побледнела.

– Двое мракауров, и оба другие, – сказала она, когда я окончила рассказ. Ирина села на стул напротив и в упор посмотрела на меня: – Почему ты решила помочь им, Злата?

– А как бы поступила ты? – испытующе спросила я.

Пожав плечами, Ирина нахмурилась, растерялась. Повертев в руках льняную салфетку, она подняла голову.

– Так же, – призналась она и резко сменила тему: – Макс сказал Николаю, что ты потеряла много крови. Светлана еще здесь, и ты могла бы попить.

– Макс слишком много говорит. – Я поморщилась. – Сейчас не хочу. Боюсь, что лопну от злости к Фадееву и меня стошнит!

Ирина рассмеялась, но как-то неестественно. Сложилось впечатление, что думает она совсем о другом. Странное поведение, странные взгляды. Кажется, она что-то недоговаривает или скрывает. Или мне только кажется?

– Ты не знала о Елизаре и Марке, но попросила Николая позволить им остаться. Почему?

Ирина улыбнулась.

– Если ты считаешь их друзьями, значит, они этого стоят, – спокойно ответила она.

Разговор не ладился с самого начала – случай небывалый. Мы всегда понимали друг друга, но сейчас что-то грызло ее. Плохое настроение? Но я не видела ее такой никогда. Может, неприятности на работе? Не в силах дать объяснение ее поведению, я вздохнула.

На лестнице второго этажа послышались шаги. Громоподобный хохот Макса и мелодичный женский смех. Покачивая необъятной грудью, в кухню вплыла Светлана – наш донор.

Добросердечная, хозяйственная, веселая брюнетка сорока лет – оплот и благополучие нашего дома. Конечно, кровь нам нужна нечасто, но Светлана к нам приезжает через день. «Моя помощница по дому», – так называет ее мама.