Книга Нас учили рисковать, страница 37 – Альберт Байкалов

– Чем прямо сейчас докажешь, что не врешь? – прищурился Джин.

– У меня в кармане записная книжка, – переведя дыхание, заговорил Ханпаша. – В середине номера телефонов. Только четвертую и последнюю цифры надо менять местами. Потом к последней прибавлять два. Понял?

– Ну, – кивнул Джин.

– Выйдешь в район, где сотовый телефон работает, позвони. Скажешь, Нурдин, дядя твой, телефон дал. Как только Саловди это услышит, сразу поймет, что от меня человек говорит.

– Скажи, а в каком районе они живут?

– Вот это не знаю, – цокнул языком Ханпаша.

Джин отложил автомат на кровать и перевернул бандита на спину. Расстегнул разгрузочный жилет, запустил руку в нагрудный карман куртки и вынул записную книжку.

В это время раздался шорох. Шаман вскочил и направил ствол автомата на вход, однако тут же опустил. В свете керосиновой лампы появился Дрон, за которым протискивался Филиппов.

– Заждались?

* * *

С утра за окном моросил дождь. Зарема накапала себе валерьянки и направилась на кухню, чтобы плеснуть в стакан воды.

– Зачем так много пьешь эту гадость? – поморщился сидевший за столом Саловди. – Сердце болит? Или тебе страшно умереть? – Его глаза при этом сузились, а взгляд сделался подозрительным. – Боишься стать шахидом?

– Ничего я не боюсь, – Зарема плеснула немного воды. – Наоборот, не могу успокоиться, что так долго приходится ждать своего часа.

Удовлетворенный ответом Саловди раскрыл нарды и стал расставлять вдоль бортиков шашки. Каждое утро они с Андреем начинали с нескольких партий. Как правило, выигрывал Атабаев.

– Все равно плохо, что ты пьешь лекарство, – поморщился Саловди. – От этого запаха уже тошнит.

Зарема прополоскала стакан и направилась в комнату.

– Стой, – неожиданно приказал ей Саловди.

Она повиновалась.

– Сегодня поедем тебе цель искать, – он посмотрел на часы. – Поэтому соберись.

– Разве я не должна, как Кемиса и Нурпат, взорвать поезд? – удивилась молодая женщина.

– Нет, – покачал он головой. – Надо несколько тем. Так кафирам страшнее будет. Ты пойдешь в кафе или ресторан.

– По-моему, это неверное решение, – на кухню вошел Андрей, услышавший последнюю фразу.

– Почему? – склонил голову набок Саловди.

– Большинство баров, гостиниц и ресторанов принадлежит вашим землякам, которые отправляют деньги на войну. Люди станут бояться после этого ходить в такие заведения, и прибыль упадет.

– Многие из тех, про кого ты сейчас говоришь, совсем не дают на джихад денег, – возразил Саловди. – Вот мы и выберем заведение такого шакала.

– Москвичам-то все равно, – удивился Андрей тупости Атабаева. – Они откуда знают, кто, кому и за что платит? Взрывают бары – значит, туда опасно ходить.

– Ты прав, – нехотя согласился Саловди. – Тогда рынок взорвем.

– Ими владеют азербайджанцы, – снова возразил Андрей. – Они мусульмане. Тут вообще такое может начаться… Вплоть до погромов чеченских семей.

– Что тогда ты предлагаешь? – растерялся Атабаев.

– Рвануть надо здание милиции или ФСБ.

– О! – Саловди даже подскочил на стуле. – Правильно говоришь. Только как?

– Она придет туда под видом заявителя, – стал рассказывать свой план Андрей. – В коридорах, где расположены паспортные столы, всегда много людей. Кто-то получает, другие меняют…

– Значит, поедем искать милицию, – принял решение Саловди. – Надо навестить сразу несколько отделов. Зарема зайдет в каждый. Посмотрим, как пропустят, будут обыскивать или нет…

– Тебе понравилась Кемиса? – услышала Зарема, выходя из кухни, и замедлила шаг.

– Оказывается, у нее только один раз мужчина был, – усмехнулся Андрей. – Бревно с глазами.

– Бери Зарему, опытная женщина, – предложил Саловди. Раздался стук покатившихся по доске кубиков.

Женщина приуныла. Она не хотела спать с русским. Хотя и такого страха, как раньше перед мужчинами, уже не испытывала: чувство стыда притупилось.

Ближе к обеду Андрей остановил свой «жигуленок» у ОВД Западного района и посмотрел на Зарему в зеркало заднего вида:

– Все помнишь?

Она кивнула.

– Иди.

Зарема прошла по небольшой аллее, поднялась по мраморным ступенькам крыльца и потянула за ручку массивные двери. Справа, в окошке дежурного, появилось лицо немолодого капитана:

– Вы к кому?

– Телефон сотовый украли, – глядя ему в глаза, ответила Зарема.

– Понятно… – Потеряв всяческий интерес к девушке, милиционер стал что-то писать.

– Куда мне идти? – спросила она.

– Второй этаж, двадцать третья комната, – не поднимая головы, продиктовал милиционер.

Зарема прошла через рамку, похожую на ту, что проходила в аэропорту Нальчика, и вопросительно посмотрела на стоявшего с автоматом милиционера. Он кивнул. Зарема медленно поднялась по лестнице и пошла по коридору. Найдя нужную дверь, постучала.

– Войдите, – раздался голос.

– Здравствуйте, – едва слышно проговорила она и потупилась.

Три пары мужских глаз изучали ее фигуру. Она была в куртке-ветровке и плотно обтягивающих ноги джинсах, на ногах кроссовки. Соловди потребовал, чтобы так одевались все женщины. Она чувствовала себя голой.

– Что случилось, красавица? – спросил, наконец, ближе всех сидевший за столом сотрудник в штатском. Он был совершенно седой, хотя выглядел относительно молодо.

– Телефон отобрали, – едва слышно проговорила она.

– Проходи, садись, – погрустнел сотрудник милиции и указал на стул.

Зарема подчинилась.

– Где и при каких обстоятельствах? – спросил он и тут же стал что-то писать на листке бумаги. Это не касалось ее вопроса. Он на треть был уже исписан.

– Пошла в магазин, хотела по дороге маме позвонить, мимо два парня пробежали, вырвали из рук, – скороговоркой произнесла она заученную фразу.

– Когда это случилось? – продолжая свое занятие, спросил он.

– Вчера.

Милиционер вскинул на посетительницу удивленный взгляд:

– Так пришла бы через год. Мы их по горячим-то следам не находим… а вы на следующий день пришли.

– Она, наверное, ждала, что принесут, – усмехнулся сидевший за соседним столом милиционер.

История с телефоном была придумана специально таким образом, чтобы в конечном итоге Зарема отказалась писать заявление.

– Какой, кстати, телефон и сколько стоит? – вновь заговорил седой.