Онлайн книга «Огневой контакт»
Сергей не ошибся, среди всей галиматьи, замешенной на отборных нецензурных словах, было и два телефонных номера, выведенных в разное время белой и синей краской. Внизу одного была приписка «Сергей, позвони Марине», под другим «Сорокина Галя, шлюха, принимает круглосуточно». – Это уже кое-что! – воскликнул Туров. – Погоди радоваться, кто его знает, когда и кем они писались. Возможно, что и людей этих в живых нет. – Если исходить из того, что первые цифры тридцать три, то это где-то в центре, – выдвинул гипотезу Антон. – Необязательно, – возразил Туров, – ясно же, что это написали какие-нибудь подростки, а места их тусовок непредсказуемы. – Чего гадать. – Антон, напрочь забыв о том, что с самого утра ничего не ел, а на кухне стынет яичница, принялся собираться. – Ты куда лыжи навострил? – удивился Еж. – Поеду в центр и из автомата прозвоню оба телефона. – Он подошел к видеомагнитофону и, вынув кассету, положил ее в карман: – Нужно разыскать этих людей. – Почему «поеду»? – удивился Еж. – Вместе поедем! – Двигайтесь следом так, чтобы вас никто не видел, и попробуйте вычислить, есть за мной слежка или нет. – Ты думаешь… – Туров не договорил. – Однозначно. Стоит только войти в дом, как сразу по телефону звонят. – Считаешь, что в твое отсутствие никто не звонит? – усмехнулся Еж. – Может, и звонят, но я экспериментировать не собираюсь. Они уже направлялись к выходу, когда позвонил Саяпин и сообщил, что Спартака уже больше двух суток никто из соседей не видел. -…Я кому надо тут на лапу дал, так что как он объявится, нам сразу сообщат, – закончил он. Судя по голосу, Юра был расстроен исчезновением главного подозреваемого. * * * С раннего утра двое особо приближенных к Мадату Шадиевичу человек рыскали по городу в поисках похожего на Спартака молодого мужчины. В первую очередь подверглись осмотру все рынки, где значительную часть торговцев составляли выходцы с юга. Уже к обеду на примете у Нурика и Рената были двое парней, которых несведущему человеку было бы трудно отличить от сына хозяина. Вторую половину дня они потратили на то, чтобы навести справки и собрать максимум информации о них. Большой помехой могли оказаться родственные связи потенциальных двойников. Удалось выяснить, что оба они из бедных семей, живущих в Азербайджане. Оставалось последнее, решающее слово за Мадатом Шадиевичем. Он сам проехал по рынкам и издалека глянул на ничего не подозревающие потенциальные жертвы. В итоге выбор пал на двадцатидвухлетнего, еще не обремененного семейными узами парня. После того как рынок закрывался, Мухаметдин ехал на окраину города, где ночевал в одном из детских садов нового микрорайона, одновременно выполняя роль сторожа. Внешняя схожесть его со Спартаком была поразительной. – Да, – протянул Алишер, когда увидел Мухаметдина, идущего через двор ко входу в дом. – Как две капли воды… Они находились на втором этаже дачи, в которой обосновался Спартак. Сюда привезли и Мухаметдина, перехватив по дороге с рынка. Люди Мадата Шадиевича остановили его в безлюдном месте и сказали, что с ним хочет поговорить очень большой человек. Обращение на родном языке, солидный автомобиль и респектабельный вид земляков сделали свое дело, и парень, прикинув, что за пару часов с садиком ничего не случится, сел в машину. – Как тебя зовут? – спросил Мадат Шадиевич, как только «двойник» вошел. – Мухаметдин, – смущенно ответил тот. – Ты знаешь меня? Парень неопределенно пожал плечами. Человек говорил с ним на азербайджанском языке. Судя по всему, он был большой фигурой, и Мухаметдин опасался, что тем, что не знает такого важного земляка, может его обидеть. Когда же Гулиев представился, лицо парня просияло. Мухаметдин был наслышан об одном из самых состоятельных земляков в этом городе. После этого ему предложили сесть. Завязался разговор. Парень, теряясь в догадках, отвечал на вопросы. В основном его расспросили о его родителях, жизни. Наконец Мадат Шадиевич протянул ему фотографию Спартака. – Ты знаешь этого человека? – Нет, – внимательно посмотрев на фото, ответил он. Однако по его лицу было заметно, что он обратил внимание на сходство. – Это мой сын. – Мадат Шадиевич изобразил скорбь на своем лице. – Но не будем о грустном. Вы очень похожи, и поэтому предлагаю тебе работать у меня. – Я согласен, но мне нужно время! – Мухаметдин сильно волновался. По его виду можно было понять, что он искренне рад этому событию. Но ему нужно было еще поставить об этом в известность хозяина на рынке и директора детсада. Поняв, о чем речь, Алишер похлопал его по плечу: – Не беспокойся, этот человек все решит. – Не мешало бы его постричь, – осторожно заметил Мадат Шадиевич, когда Мухаметдин в сопровождении Ичмета пошел осматривать свою комнату. – Это лишнее, хозяин, – подал голос молчавший все это время Рашид, – они все равно обгорят. – Вы со взрывом не переусердствуйте, – встрепенулся Алишер, – так, слегка. Внешний вид подпортить. А то Решетова это насторожит. Вернулся Ичмет и что-то шепнул на ухо Мадату Шадиевичу. Лицо того просияло. – Экипаж в сборе! – он хлопнул в ладоши и поднялся. – Влад нашелся. * * * Антон устало опустился на скамейку. Из темноты, словно призраки, появились Ежов и Туров. – Ну что? – шепотом спросил Сергей. – Ничего, – Антон скрипнул зубами. – Не понимаю, что за народ пошел? Козлы! – Ты ближе к теме можешь? – не выдержал Туров. – Нас тут, между прочим, пока ты звонил, комары жрали. – По первому номеру ответили, что живут в этой квартире всего месяц и по подвалам у них никто не шляется. Ни адреса, ни телефона прежних хозяев не знают. – Врут, – уверенно заявил Еж. – Все при переезде свои координаты оставляют. Мало ли что. Вдруг письмо по старому адресу придет или телеграмма… – Так-то оно так, – вздохнул Антон, – но тем не менее положительных результатов нет. – А со вторым что? – не унимался Анатолий. – Там категорически не хотят никуда влезать. Своего адреса не дают. Думают, что это какая-то новая методика облапошивания людей. – Да, я бы тоже не дал, – протянул Еж. – Мало ли что? Как же теперь быть? – Остается одно. – Антон хлопнул присосавшегося на щеке комара. – Менты. – Чего? – поперхнулся Еж. – Какие менты? В этом случае или Регина пострадает, или всплывет то, что трупы на Партизанской – наших рук дело. |