Онлайн книга «Очень сложная задача»
|
Воспользовавшись остановкой, пленники устало повалились на успевшую пропитаться влагой первых ливней землю. Хитросплетения лиан, бамбука и диких бананов, устремивших свои похожие на перья листья вверх, плотной стеной обступали людей. Солнечный свет практически не достигал земли из-за налезающих друг на друга ветвей деревьев, которые словно пытались ими растолкать своих соседей, также тянувшихся к небу. Приглушенные эхообразные голоса птиц и крики невидимых зверюшек казались недружелюбными. Неожиданно женщина закричала. Подскочив, словно ее ударило током, она, не обращая внимания на мужчин, сорвала с себя блузку, оставшись в одном бюстгальтере, и повернулась спиной к своему коллеге: – Павел Федорович, посмотрите, что там! Осторожно, словно спина дамы была раскалена докрасна, мужчина смахнул на землю огромного муравья. – Можете одеваться, – он отряхнул руки. – Это муравей. Только очень большой. – Он меня укусил! – Она посмотрела в сторону Гнатенко и натянула блузку обратно. – Нам еще долго идти? – Сколько надо, столько и будем, – не отрывая взгляда от карты, ответил Гном. Раздались шаги. Рядом опустился Буценко: – Что, не работает? – Да черт его разберешь. – Дай посмотрю. Он взял из рук командира карту и навигатор. – По моим прикидкам, мы недотянули около ста километров. – Хочешь сказать, что мы еще в Камеруне? – Возможно, – подтвердил Стас. – И это очень не радует. – Ты имеешь в виду мины? – догадался Гном, с тревогой посмотрев на товарища. Буценко промолчал. То ли он не расслышал вопроса, до сих пор не придя в себя после ранения, то ли не счел нужным подтверждать то, что и так было известно обоим. Отчаявшись обороняться от не признающих границ и никаких правительств неподконтрольных племен, многие африканские страны установили вдоль своих рубежей минные поля. Зачастую на них подрывалось местное население, дети и животные. Сейчас уже точно никто не мог сказать, сколько этих «игрушек» зарыто в землю многострадального континента. На месте некоторых уже выросли деревья. Наконец штурман оторвался от карты и, окинув окрестности взглядом, поманил к себе командира: – Слышь, Гном, – он перешел на шепот, – с этого места вперед надо пустить заложников. – А если… – Не всех, – догадавшись, отчего тот заволновался, Буценко вытянул три пальца и провел ими по горлу, – за глаза хватит. Только надо узнать, кто из них не особо ценный. – Мигом изобразим! – повеселел Гном и направился к пленникам. При виде приближающегося главаря террористов заложники заволновались. Один даже встал. – Ну что, господа, – окинув их веселым взглядом, заговорил Гном, – уже столько времени вместе, пора и познакомиться. Начнем с дамы. Как вас зовут и кто вы? – Павлова Галина Александровна, – стрельнув по сторонам взглядом, ответила она. – Юридический консультант. – Вы? – Он перевел взгляд на мужчину, который только что помогал Павловой избавиться от муравья. – Разве это имеет какое-то значение? – усмехнулся тот. – Для нас нет, для вас точно имеет. Те, кто нам менее интересен, пойдут первыми. Впереди может быть минное поле. Сказанное повергло пленников в шок. Они изумленно уставились на Гнатенко. – Откуда здесь мины? – не выдержал один из них, самый высокий, седой мужчина в очках, с треснувшим во время приземления стеклом. – И какое вы имеете право?! – неожиданно перейдя на крик, он поднялся со своего места. Стоявший рядом с ним Ром ударом опрокинул его на землю. Спустя некоторое время Гном уже знал должности и имена всех заложников. Среди них был даже представитель министра сельского хозяйства. Выброшенный из вертолета оказался чиновником департамента по туризму. Район, в котором оказался со своими людьми Гном и заложники, уже пострадал от человеческой деятельности. Тропический лес, удобный для передвижения, попадался небольшими островками. В большинстве своем территория представляла собой джунгли, выросшие на месте брошенных лесоразработок. Ценные породы древесины, судя по превратившимся в труху пням, вывозились из этих мест еще во времена колонизации. Отправив вперед троих мужчин, с небольшим разрывом следом выдвинулась остальная часть пленников и бандиты. Однако скорость передвижения оставляла желать лучшего. До сумерек они прошли чуть больше двух километров. Идущим впереди приходилось то и дело прорубать проходы в непролазном смешении самой разной растительности. Вновь пошел дождь. Скорость упала до нуля. Пленники едва передвигали ноги. Не привыкшие к таким прогулкам мужчины, на которых ко всему экипаж навесил свои рюкзаки, сникли. Галине Александровне Гнатенко пожертвовал вместо туфель свои кроссовки. Она походила на растрепанную куклу, которую дети вывозили в грязи. Растительность стала еще обильней, но крупные деревья попадались все реже и реже. Под ногами то и дело чавкала грязь. Наконец, пройдя с полсотни метров через напоминающий камыш тростник, они оказались на берегу реки. Все сгрудились, нагнав идущих впереди мужчин. – Что это? – Гном вопросительно посмотрел на Стаса. – Джа, – вздохнул тот, сдувая стекающую с носа каплю воды. – До границы несколько километров. Гнатенко взял Буценко под локоть, и они отошли к воде. – Сколько еще до места? – Не меньше ста пятидесяти, – пожал плечами штурман и покосился на заложников. – С ними мы за неделю не дойдем. – А без них нам вообще там делать нечего, – хмыкнул Гном. – Что предлагаешь? – Может, по реке? – Ром вопросительно посмотрел на командира. – Соорудим плоты… – Что говорит карта? – Джа впадает в Нгоко. От нее до Весо сто сорок километров. Перед городом сходим на берег и обходим его с севера. Через тридцать километров наша деревня. Только… – Что только? – насторожился Гном. – Это пограничная река, – нахмурился Стас. – Ко всему это она здесь спокойная. Местами есть пороги и водопады, а у нас даже лодок нет. – С утра двинемся вдоль берега, – немного подумав, заговорил Гнатенко. – Возможно, наткнемся на какую-нибудь деревеньку. Разживемся лодками. – Хорошо бы, – Буценко ощупал повязку. Щека под ней распухла и посинела. За весь день он проглотил несколько таблеток антибиотиков. Однако в ухе пульсировала боль, а кожа под грязным и мокрым бинтом страшно чесалась. Подошел Романенко. На переносице красовалась ссадина – результат падения. – Ну так что будем делать, Сусанины? |