Онлайн книга «Влюблен и очень опасен»
|
– Врешь. – Правда... Только ты все равно не поверишь. – Почему? – Потому что я на Скорохата работаю. А он отмашку нашему старшему дал, ну, чтобы с Настей закончить... – И много у вашего старшего таких баранов, как ты? – Я не баран... – А хочешь узнать, как чувствует себя баран на заклании? Его подвешивают за ноги, затем широким круговым движением перерезают горло... – Я знаю, как это делается. И как людям отрезают головы, тоже видел! – Где? – В Чечне. Такие уроды, как ты, нашим пацанам головы отрезали! – с пеной у рта заорал на Марка Игорь. Он извивался ужом, пытаясь вылезти из пут, но шансов у него не было. – Когда ты там был? – Девяносто девятый – двухтысячный год. Девяносто восьмая парашютно-десантная дивизия!.. И в Кадарской зоне был, и в Чечне... Я таких, как ты, голыми руками! – Ты в стакане шторм не поднимай, не надо. Хорошо, что в Чечне был. Плохо, что Настю хочешь убить... – Ты сам хочешь ее убить! – Но ведь она живая. – Еще не вечер! – Давай с самого начала. Ты работал на Скорохата, так? – Я работал в охранной фирме. А потом Сергей Карпинский приехал, взял меня к себе в группу, Настю Каховцеву охранять... – Ты работал простым охранником, а стал телохранителем. Тебе не показалось это странным? Ведь Настя не абы кто, ее профи охранять должны, а не дилетанты... – Я не дилетант. Я курсы телохранителей заканчивал. А иногда меня нанимали, ну, бизнесмены тепломорские, на разовые встречи, в основном чтобы пыль в глаза пустить. Иногда на месяц-два нанимали, один раз я три месяца подряд человека охранял... Так что я не просто охранник, у меня опыт... И стреляли в меня. Покушение было, пуля в бронежилете застряла... – Не надо, – оборвал его Марк. – На том свете мемуары писать будешь, там свободного времени – целая вечность... Кто такой Сергей Карпинский? – Он у Скорохата в охране. Раньше с нами работал, а когда Скорохат поднялся, к нему перешел... – Карпинский велел тебе Настю убить? – Не мне. И не убить. Он Олегу сказал, что девушку надо будет пропустить... Ну, как в прошлый раз, когда Насте укол сделать хотели. А меня убрать сказали, ну, в другую смену... А мы с Олегом сдружились, он мне сказал... – Где вы с ним сдружились? – Когда Настю охраняли. – Вы что, голубки, чтобы так быстро сдружиться?.. Да и не подставит голубок свою голову из-за дружка. А Олегу твоему голову могут оторвать. И он это понимает... Нестыковка получается. Давай, парень, колись, как все было. Как с уколом спектакль организовали, как ты Настю из больницы увез... Кто тебе задачу ставил? Карпинский? Или Скорохат? – Никто. Я Настю спасти хотел! – Да? Тогда тебе повезло. Спасителей на небесах с почетом принимают... В Чечне, говоришь, был? Рядовой, сержант? – Лейтенант. – Ух ты... Офицер, значит. Офицер – это благородно. Тогда не стану тебя убивать. Сам застрелишься. Это не самоубийство. Это – врагу не сдается наш гордый Варяг... – Думаешь, духу застрелиться не хватит? – осатанело протянул парень. – Ствол давай! Ну? Марк вынул из-за пояса ижевский пистолет, который не так давно забрал у него же, загнал патрон в патронник, вынул обойму. Не хотелось убивать парня. Все-таки в Чечне воевал, боевой товарищ, можно сказать. Но ведь он угрожал и Насте, и ее ребенку. Ну и ему самому... Надо с ним кончать. Пистолет он положил перед собой, достал из кармана финский нож, чтобы освободить пленнику левую руку. Этого ему хватит, чтобы застрелиться... – Только попробуй! – сиреной взвыла Настя. С ребенком на руках она подбежала к Игорю, своим телом закрыла его от Марка. – Только попробуй тронь его! В глазах ярость, в лице ни кровинки, подбородок дрожит. – Не трону я его, – покачал головой Марк. – Сам застрелится. Как благородный человек, осознавший свою вину. – Нет за мной никакой вины, – сказал из-за ее спины Игорь. – Не собирался я никого убивать! Но тебе же ничего не докажешь... – Докажи, что ты мужик. – Хватит! – зажмурив глаза, взвизгнула Настя. – Не хватит... У нас нет другого выхода, – попытался вразумить ее Марк. – Этот человек опасен. – Если ты его хоть пальцем тронешь, я спрыгну со скалы!.. Или ты этого хочешь? – Дура... Как была, так и осталась дурой... Настя разжала губы, чтобы оскорбить его в ответ, но Марк резко подскочил к ней и рукой закрыл ей рот. – Тихо!.. У нас гости! Он услышал негромкий, но пронзительный писк из автомобиля. Это сработал один из датчиков движения, который он установил на дороге, что вела к их поляне. Спустя секунду-другую подал сигнал тревоги второй, более ближний датчик. Это означало, кто кто-то быстро приближается к ним. Наверняка на машине. Расстояние до первого датчика метров пятьсот. Примерно на этой дальности преследователи, если это они, могут остановить машину, покинуть ее, рассредоточиться и выйти к поляне с нескольких сторон. Поэтому Марку нужно было спешить, пока это не произошло. Вернув нож в карман, он бросился к «девятке». На ходу вынул из-под куртки другой пистолет, гораздо более серьезный – «вальтер». Завел двигатель, стартовал с места на третьей скорости. Машину он бросил перед поворотом, за которым должна была показаться подозрительная машины. Дорога узкая, поэтому она станет и приманкой для возможных преследователей. Главное – не зевать и вовремя жать на спусковой крючок... Маскхалат в багажнике, пока его достанешь, уйдет время, а уже слышен звук мотора приближающейся машины. В запасе у Марка всего две-три секунды. Так что придется обходиться тем, что есть. Обогнув брошенную машину, он тихонько скользнул под листву орешника и быстрым, бесшумным шагом под прикрытием зелени направился навстречу опасности. Лес низкий, кустарниковые деревья в изобилии, листва свежая, плотная, и это упрощало задачу маскировки. Он смог незаметно подкрасться к джипу, что встал на дороге метрах в десяти от «девятки». Пистолет на боевом взводе, цилиндр глушителя на месте. И цель уже обозначена. Один блэкмен уже вышел из машины, водитель за рулем, а третий на заднем сиденье, но за открытой дверью; на коленях у него ноутбук, и он внимательно всматривается в экран. – Не в машине он, где-то дальше, – услышал Марк его голос. Это значило, что блэкмены вышли на цель по радиомаяку. Или у Насти эта закладка, или у Игоря. Скорее всего, у последнего. |