Онлайн книга «Страга Севера»
— Разыщи Кутасова, — на ходу приказал секретарю Арчеладзе. — И срочно ко мне! На улице моросил мелкий дождь, окна «плакали», а полковник в своём кабинете вдруг начал испытывать ощущение праздника. Он принёс из комнаты отдыха бутылку вина, бокал и сел за рабочий стол. С удовольствием выпил, но не для того, чтобы выгонять стронций из организма: сегодня он забыл о белёсой пыли, исторгаемой из тела. Сегодня росли волосы и пробивалась борода… Подвижный, лупоглазый Кутасов был человеком жизнерадостным и, видя начальство, отчего-то всегда улыбался — слегка ехидно и добро. — По вашему приказанию!.. — играя солдафона, козырнул он, появившись на пороге. — Садись, Сергей Александрович! — предложил Арчеладзе. — Насколько знаю, ты не пьёшь? — Только на Новый год, Эдуард Никанорович! — засмеялся Кутасов, а сам ждал какого-нибудь слова о вчерашней своей работе. — И хорошо, — одобрил полковник. — Тебя не смутит, если я буду потягивать винцо? — Ради Бога! — Мне понравилось, как ты вчера сработал. Кутасов просиял — рот был до ушей. — Ничего мы их! Пока они тыры-пыры-пассатижи, мы их хоп! За Кольцевой выпустил на травку. «Спасибо, началнык!» — кричат. Думали, расстреливать везут, как у них. — Ты им одежду отдал? — Рубахи оставил. И наручники. У них же в Осетии ещё тепло. — Логично. А наручники-то снял? — Нет. А зачем? Дорога ровная, спотыкаться не будут. Чего доброго, разбредутся ещё. Поставил лицом в сторону Кавказа и скомандовал. — Ты до службы у нас кем был? — спросил Арчеладзе, восхищаясь непосредственностью командира группы захвата. — Я-то? О!.. Сначала каскадёром на «Мосфильме», потом постановщиком трюков недолго… Ну а потом в группу «Альфа». — Так вот, Сергей Александрович… — полковник отпил вина. — Тебе надо поставить два трюка. Первый — кадровый, второй — каскадерский. — Любопытно, товарищ полковник! — Опять рот до ушей. — С сегодняшнего дня твоя группа полностью освобождается от всяких посторонних нагрузок. Будешь тренироваться ежедневно. План занятий представишь мне. — Об этом и мечтать не смел… А тренироваться опять на полигоне? — Будет и пленэр, погоди, — остановил полковник. — Нужно увеличить группу до пятнадцати человек. Подыщи кадры. Порыскай в «Альфе», в «Вымпеле», в общем, собери звёзд из всех созвездий. На кого пальцем покажешь — тот и твой. — Эдуард Никанорович! Что я слышу?.. Эх, не дожидаясь бы Нового года, сейчас махнуть… — Я тебе махну! — Шутка, товарищ полковник! — Сегодня ночью у тебя будет пленэр, — заявил Арчеладзе. — Меня интересует российско-шведская фирма «Валькирия». Располагается она в помещении бывшего Института кладоискателей. Прямо сейчас начинай изучать обстановку, вышли разведку. В три часа ночи войдёшь в здание фирмы, откроешь все столы, сейфы и отснимешь все бумаги. Все до единой! В том числе и финансовые. Получи необходимую аппаратуру… Версией для следственных органов потом должны стать факты, свидетельствующие о налёте конкурентной организации, плюс к этому имитация лёгкого ограбления. Пусть твои ребята поиграют уголовничков: наколки, сленг, мат и всё прочее. Вы — наёмники, жлобы, наподобие вчерашнего ОМОНа. Часть компьютеров разбить, изъять все дискеты, память, где заложены номера телефонов, имена, адреса, все фотоматериалы. Окурки внести с улицы, резину автомобилей уничтожить по окончании операции, а также обувь. Работать в перчатках, оружие самого разного производства, желательно китайского и западноевропейского сороковых годов. Охрану и обслуживающий персонал, что будет на месте, не изолировать, держать в помещениях, которые обыскиваются. Действовать профессионально, но профессионализма не выказывать, друг друга называть по кличкам. Перед окончанием операции обрезать телефонную связь, вывести из строя радиотелефоны. При отходе в трёх километрах от фирмы рассыпать на дороге «ежей», за ними в кювете должна лежать разбитая машина с проколотыми колёсами. В машине — кровь, какое-нибудь оружие, бумаги фирмы «Валькирия», зэковская наборная авторучка, окурки, собранные на улице. Проработай легенду этой машины, желательно из угона… Всё ясно, Сергей Александрович? — Так точно, товарищ полковник. — Кутасов больше не улыбался, рот стал маленьким, аккуратным, детским. — За операцию отвечаешь лично. И только передо мной. В её суть никого не посвящать, даже моих помощников. — Спасибо, Эдуард Никанорович. — За что, Серёжа? — За возможность почувствовать себя профессионалом… — Если так — на здоровье! И — вперёд на мины! Он не мог произвести взрыва, когда встречался с Зямщицем. Но погром в «Валькирии» уж точно всполошит всех, кто связан с фирмой. Комиссар, возможно, поймёт, чьих рук дело, — на это и рассчитано. Любопытно будет взглянуть, как поведёт себя Кристофер Фрич. Побежит к Комиссару просить охраны и защиты от «конкурентов» или не побежит? В кабинет вошёл помощник по кадровым вопросам, рыжеусый, пожилой человек, имеющий право входить без доклада и садиться без приглашения. — Эдуард Никанорович, сотрудники в некоторой растерянности. Обсуждают указ президента, толки разные… Что прикажете? — Нас не должна интересовать политика, — сказал полковник. — Мы служим Отечеству. — Так-то оно так… Объяснить бы ситуацию. — Пройди по группам и объясни. Золото необходимо России. А кто ею правит, какой временщик на троне — не имеет значения. Пусть все занимаются своим делом. — Вас понял, товарищ полковник, — козырнул кадровик, единственный, кто носил форму во всём отделе. Арчеладзе подошёл к окну — дождь перестал, и над крышами домов плыли рваные холодные тучи, на фоне которых мельтешила несомая ветром листва. Ему вдруг захотелось полного одиночества, тишины, и с подступающей осенней грустью он подумал, что скоро выпадет снег и до самой весны теперь не увидеть травы, не походить по мягкой, талой земле, не услышать запаха листвы, хвои, грибов… Решение созрело спонтанно, резко и необратимо, словно шапкой оземь ударил. Полковник вызвал Воробьёва. Едва борода его просунулась в двери, как хитрый выпуклый глаз завертелся, изучая настроение начальника, чтобы в соответствии с ним избрать манеру общения. Взгляд его остановился на бутылке вина. Опыт подсказал ему начать с доклада, поскольку вино на столе шефа могло означать и утоление радости, и утоление горя. — С Зямщицем-младшим происходят странные вещи. Он считает, что значок фашистской партии рассосался из его кишечника и попал в кровь. Ему кажется, что он теперь — воплощение символа НСДАП, живая свастика. Врач Масайтис ничего сделать не может, гипноз бессилен. |