Онлайн книга «Страга Севера»
— Пожалуй, нет, — согласился полковник. — Но я очень самолюбивый и тщеславный. Можно сказать, по своей природе дуэлянт. Всегда с удовольствием принимаю вызов. — На сей раз промахнётесь, генерал… Вернее, уже промахнулись. — Коля, ну что же делать? — Он развёл руками. — Не отпускать же тебя? Если уж встал к барьеру — надо драться. — Но не со мной же вам драться, генерал. — Однорукий стал сглатывать кровь, накапливающуюся во рту от дыхания, — не хотел показывать её. — Я вам не по достоинству. — С тобой я и не дерусь, — спокойно ответил Арчеладзе. — Мне любопытно посмотреть на живого смертника. Даже хочется руками пощупать… Кстати, а что же ты себя-то? — Он провёл ребром ладони по горлу. — Не успел, что ли? Мои перехватили? Однорукий на миг поднял глаза — чувствовалось: задел за живое, но промолчал. Он был стреляный воробей и на рану крепкий, как матёрый кабан. Взорвать его было не так-то просто… — Да, Коля, понимаю, — продолжал Арчеладзе. — Те, кто стоит за тобой, люди-тени. А драться с тенью — занятие бессмысленное, заведомо проигрышное. Поэтому я не стану махать впустую. У вас всё равно есть ещё ловкачи, ножом по горлу достанут… Я буду рыбку ловить, Коля. На майора-пескарика тебя, окунька, поймал, а на тебя покрупнее рыба пойдёт. Глядишь, и завалится какой-нибудь лещ. — Я для наживки не гожусь, — вымолвил он. — На меня никого не поймаете. — Ничего, — усмехнулся полковник. — Не годишься, так сделаю наживку. Пока ты у меня, друзья твои бестелесные всё равно будут чувствовать себя неуютно. Сам себя убрать ты не успел, значит, постараются тебе помочь. — Зря, генерал, меня уже списали и сняли с довольствия. — А я им стану напоминать, что ты жив и здоров, — возразил Арчеладзе. — И сидишь на моём довольствии. Знаешь, Коля, говорят, на всякого мудреца довольно простоты. Поэтому я твоими портретами сначала обклею все фонарные столбы в Москве с такой примерно надписью: «Я смертник! Помогите мне! Иначе не выдержу пыток!» Я твоих друзей буду раздражать днём и ночью! И тебя тоже. Мои ребята достали японский приборчик, занятная штука. Всего несколько присосок к голове и такой чёрный ящик, а результаты даёт потрясающие. Ты мне, Коля, такого нарасскажешь в бреду-то, что твоим друзьям-невидимкам придётся поснимать свои шапки. — Сожалею, генерал, — с достоинством проронил однорукий. — На меня не действуют приборы. — Понимаю, ты профессионал и подготовка у тебя соответствующая, — оценил полковник. — К тому же ты убийца и терять тебе нечего. Но будь ты трижды смертник, всё равно состоишь из мяса, крови и мозгов! И нервы крепкие, да не железные. Если у тебя мозги не бараньи, а человеческие, то у них есть одно интересное свойство — в необычной среде делать переоценку ценностей. Понимаешь, Коля, зомби и герой — это разные психологии. Не может быть ни героического зомби, ни зомбированного героя. И ты это мне сам доказал! По инструкции-то ты должен был в критической ситуации себя по горлу. Ты же начал отбиваться и резать моих сотрудников. Значит, и смертнику жить хочется! — Это получилось машинально, естественная защита… — Правильно, — Арчеладзе приоткрыл дверь и знаком позвал дежурного. — В человеке естество всегда выше любой приобретённой психологии. — Слушаю, товарищ генерал, — козырнул дежурный. — Вызови к нему нашего врача, — распорядился полковник. — Пусть приведёт его в порядок и дежурит в камере. — Мне не нужен врач! — воспротивился однорукий. — Я совершенно здоров. — Станет сопротивляться — пусть дадут ему наркоз, — посоветовал Арчеладзе. — Этот человек нужен живым и здоровым. Однорукий по-прежнему сидел на полу, скорчившись, но теперь уже смотрел на полковника исподлобья, словно загнанный в угол и затравленный зверь. Арчеладзе вышел из комнаты и чуть не столкнулся с Кутасовым. Улыбчивый капитан в горе не походил сам на себя, и авантюрный блеск в его глазах сейчас напоминал слёзы. — Пономаренко умер не приходя в сознание, — сообщил он. — По дороге к «Склифосовскому»… Полковник молча прошёл по коридору, затем стремительно вернулся назад. — Вот что такое профессионалы, Серёжа… — В «Валькирии» тоже были профессионалы, — возразил Кутасов. — Но мы их взяли! — Там была охрана, нормальные люди… А это — камикадзе. — Товарищ генерал, — зашептал он, — скажите, кого мы взяли? Кто он? Что всё это значит? — Это значит, капитан, кончилось искусство кино и все поставленные трюки, — жёстко проговорил Арчеладзе. — Началась настоящая работа. Ты же мечтал нервы пощекотать? Он развернулся и зашагал по коридору. В приёмной, возле стола Капитолины, сидел Воробьёв. Полковник вошёл неожиданно и не слышал, разговаривали они или нет, но почувствовал, что прервал какой-то диалог: казалось, сказанные слова ещё витают в воздухе… — Из архивной группы, — сказала Капитолина и подала ему тонкую папку. — И ещё звонил Зямщиц из МИДа, просил ему перезвонить. — Хорошо, — обронил Арчеладзе, направляясь к двери. Воробьёв пошёл за ним следом, но остановился сразу за порогом. — Сегодня утром Жабин переоделся в какое-то рваньё и уехал на городском транспорте в Лианозово, — доложил он. — Вероятно, к своему знакомому, работнику милиции Козыреву Борису, и сейчас находится в его квартире. Ночью у Жабина с женой состоялся разговор. Записали на плёнку… Он положил кассету на стол. Полковник хотел было вставить её в магнитофон, однако передумал — некогда. — О чём разговор? — Жабин признался, что он является членом тайной масонской ложи, — сообщил Воробьёв. — Принадлежит к Мальтийскому ордену и был посвящён на Мальте. Всю ночь рассказывал, что такое масоны… — У него крыша поехала, — отмахнулся Арчеладзе. — С чего бы тогда он стал прятаться? — Я установил: на острове Мальте он никогда не был, — невозмутимо продолжал Воробьёв. — Дальше Болгарии в восьмидесятом году никуда из страны не выезжал. — Шизофрения у твоего Жабэна. — Нет, он вполне здоров. Таким образом интригует жену, создаёт у неё интерес к себе. Она молодая и романтичная особа… — И плевать на него! — отмахнулся Арчеладзе. — Ты в баню хочешь? — Не хочу, товарищ генерал. — Всё равно поедешь, — полковник бросил ему ключи от машины. — Садись и жди меня там. Где Нигрей? — Звонил вчера мне домой, — сказал Воробьёв. — Меня не было, а запись автоответчика я прослушал только сегодня… — Где он? — Не могу знать, товарищ генерал. В свободном поиске! — Что за глупости! — возмутился полковник. — Он мне нужен сейчас позарез!.. |