Книга Земля Сияющей Власти, страница 60 – Сергей Алексеев

— Я предпринимаю ответные меры! — рассердился Стратиг. — Или ты думаешь, я спокойно стану смотреть, как рвут Землю Сияющей Власти?

— Отошлите Мамонта на Балканы, — внезапно посоветовала Валькирия. — После гибели Зелвы у нас нет Страги Запада.

Мамонт продолжал сидеть у огня, и весь разговор шёл так, словно его тут не существовало. Но не это волновало Странника; из диалога он понял, что Валькирия сейчас находится на Балканах!

— Ты продолжаешь настаивать? — с лёгким недовольством спросил Стратиг. — Замечательно! Нормальное женское упрямство, лишённое логики и аргументов.

— Не забывайся, Стратиг! — одёрнула его Валькирия гневным и решительным тоном.

— Я не забываюсь, Дева, — с достоинством ответил он. — Прости… Но я вижу все твои замыслы. Ты хочешь отправить к Валькирии её избранника, ты ратуешь об их человеческой судьбе, забывая о судьбе Будущего.

— Нет, ты не видишь моих замыслов. Наверное, долго смотрел в огонь и ослеп. Скажи, а какой ты заготовил урок для Мамонта?

— Он поедет в Президио.

— Вот как? А способен ли он исполнять урок Страги Нового Света? И согласится ли? Что, если снова изберёт путь Странника? Ты плохо знаешь рок Мамонта.

— Он поедет в Президио! — с внутренней холодной яростью повторил Стратиг. — Или — навечно останется… Блаженным Странником, как Василий Московский. И пусть бросает камни в окна тёмных изгоев.

— Мамонт не знает Нового Света, — спокойно вымолвила Валькирия. — Он много ещё чего не знает… И отсылать его в Президио, не посвящая, без хлеба и соли — обречь на гибель. Вскоре найдут со струной на шее.

— Пришли к нему Авегу, пусть даст ему меру соли и… краюшку хлеба. А я окружу его надёжными Дарами.

— Для тебя он всего лишь резерв…

— Нет!.. Я знаю, он продлит твой род. Потому ты стараешься сберечь его. Но будучи Блаженным Странником, он всё равно останется… избранным.

— Это не утешение! Запомни, Стратиг: я всегда буду против, чтобы Мамонт поехал в Президио. И не говори мне, что это против всякой логики.

— Мне нужен в Президио Страга с качествами Мамонта! Он неплохо справился с уроком, когда искал в Москве золотой запас России.

Валькирия отошла от очага к маленькому окну, сквозь которое пробивался зимний рассвет. Протаяла пальцами лёд на стекле и стала смотреть на улицу. Участковый тем часом спокойно похрапывал, развалившись на лавке.

— Скажи, чего ты хочешь? — не выдержал Стратиг.

— Ты уже слышал: отправить Мамонта на Балканы.

— Не реально, — сразу же отозвался он. — Страгой Запада может быть лишь Вещий Гой, как Зелва.

— Да, это так, — невозмутимо проговорила она. — И потому надлежит отправить Мамонта не к Авеге, а за солью Знаний, к Весте. Сегодня же.

Он сделал паузу, скосил глаза на спящего участкового и вдруг начал сгибать ноги. Ломал их, как ломают несгибаемые деревья, гнул, чтобы поставить себя на колени перед Валькирией.

Поставил с великими трудами, опустил руки и свой пронзительно-яростный взор.

— Дева! Позволь и мне хотя бы прикоснуться к соли Знаний.

Она обернулась, и стало видно, как от дыхания её растаял весь лёд на стекле и в очистившемся окне проглядывали заиндевевшие высокие сосны.

— Это невозможно, Стратиг!

— Почему? Потому что ты… Потому что я не избран тобою?

— Да.

— Но я всю жизнь… люблю тебя. А ты избрала когда-то тёмного изгоя, — он снова скосил взгляд на спящего участкового.

— Я повиновалась своему сердцу.

— Сердцу, но не року!

— Сердце Валькирии — это рок. А я не властна над ним, — она положила на лавку свесившуюся руку мужа, поправила волосы, сбившиеся на лоб. — И не смей называть моего избранника изгоем!

— Прости, Дева…

Она чуть смягчилась.

— Встань, Стратиг. Мы пришли сюда решить судьбу Мамонта, а не твою. Говори, согласен ты задать ему урок, определённый мной?

Он так же медленно встал с колена и как всегда, через плечо, взглядом гордым и надменным, долго смотрел Мамонту в лицо.

— Да, согласен, — наконец с великим трудом выдавил из себя Стратиг. — Но!.. Нет гарантии, что он исполнит его как подобает. Не знаю, что ему взбредёт в голову? Отведав соли в пещерах, захочет ли он выйти на свет? Тем более, отправиться в Землю Сияющей Власти.

Валькирия медленно приблизилась к Мамонту, и он встал на ноги.

— Дай мне слово, что исполнишь урок Страги Запада, — потребовала она, глядя в глаза немигающим взором. — Поднимешься из пещер и исполнишь.

— Поднимусь и исполню, — сказал Мамонт неожиданно для себя спокойно и даже устало, будто решалась не его судьба и не его заветная мечта исполнялась в эти секунды.

— Я верю ему, — твёрдо проговорила Валькирия и присела у очага.

— Ну что, Мамонт, — впервые прямо обратился к нему Стратиг. — Извратил ли я твой рок, посылая Страгой Севера? Какой урок ты исполнял, когда прибрел на Урал странником? — Он усмехнулся. — Правды ради должен сказать, ты только разворошил муравейник кощеев Востока, но они забегали, засуетились и обнаружили себя. Этого я добивался давно и только потому задавал тебе урок Страги. Но ты сказал, знаешь свой рок, и ушёл с сучковатым посохом. Так кто из нас был прав?

— Ты, Стратиг, — выдерживая взор его, проговорил Мамонт. — Почему ты так смотришь?

— Хочу понять, что есть в тебе особенное, замечательное. За какие необычные качества ты оказался избранным Валькирией? Из каких соображений Атенон одобрил её выбор?

— Не старайся, ничего не получится, — задумчиво улыбнулась Валькирия-мать, глянув снизу вверх. — Этого не понять ни одному гою.

Стратиг посмотрел на Деву, но ничего ей не ответил.

— Не задавай себе вопросов, Стратиг, — посоветовала Валькирия. — Это бесполезное занятие, отыскивать какие-то особенные качества, за что выбирают. Ты же знаешь, Валькирии перестанут рожать Валькирий, если позволят расчесать свои волосы мужчине, не избранному сердцем. И только сердце позволяет нам держать обережный круг над избранником.

— Но твоя дочь уронила его, и погиб Страга Севера! — заметил он.

— Да, это случается. Если сердце избранного больше не принадлежит Валькирии. Страга Севера изрочил себя, попытавшись сделать выбор. И потому Атенон хоть и наказал мою дочь, назвал её Карной, но не обрезал ей волосы.

— Нет, нет! Нет! — почти закричал Стратиг и встряхнул своими густыми, длинными волосами. — Никогда не смогу согласиться. Считаю это несправедливым, когда Валькирия избирает изгоя и открывает ему дорогу к Вещим Знаниям! Так мы никогда не достигнем совершенства!