Онлайн книга «За все спрошу жестоко»
|
Правда, радуется он зря. Семен приехал сюда только для того, чтобы посмотреть, как устроен этот загадочный центр и стоит ли он того, чтобы люберецкие рвали за него жилы. – Олег! – бодро подал руку комсомолец. Семен какое-то время глядел на нее, как будто высматривал грязь под ногтями, только затем нехотя пожал ее. – Сэм. – Алекс звонил, сказал, что ты можешь помочь. – Алекс? – хмыкнул Семен. – Это Усыгин который? Он же против этих буржуазных имен. – Кто, Алекс? Да он просто любит морочить голову. Буржуазная мораль, происки капитализма, светлое социалистическое будущее, да? – засмеялся Олег. – Что-то вроде того. – Это он пыль так в глаза пускает. А на самом деле он свой парень. – Да я это уже понял... Что тут у вас за бизнес? – Да какой там бизнес! – махнул рукой Олег. – Ты сам посмотри. По широкому светлому коридору они подошли к двери, за которой открылось помещение, где за длинным столом сидели молодые люди. Амперметры, осциллографы, прочая измерительная техника, о назначении которой Семен мог только догадываться. Транзисторы, резисторы, плата. Канифольный дым коромыслом. – Обычное творчество молодежи, – сказал он. – Транзисторные приемники собираем, которым в базарный день рубль цена. – И что, из-за этого люберецкие наехали? – Нет, конечно. Олег открыл следующую дверь, и Семен увидел комнату, заваленную тканью в тюках: кожа здесь в рулонах, резина в листах. И еще здесь был с десяток пятидесятилитровых бидонов, из которых в магазинах разливают молоко и сметану. – Кстати, если джинса́ нужна, обращайтесь. Качество хорошее, только без выварки. – Ну, с вываркой у нас своя технология. – А материал глянь, может, понравится? – У нас Джема этим занимается. Приедет – посмотрит. А в бидонах что? – Спирт, – с покаянным видом вздохнул Олег. – А говоришь, что бизнес так себе... – В общем-то, дела идут, с этим не поспоришь. Но ты пойми, отдавать пятьсот рублей в месяц нерентабельно. Мне легче от спирта отказаться, чем такой налог платить. Если все по закону будет, мы просто милицию вызовем, и все вопросы решатся... – Может, и решатся, а может, и нет. Всех люберов не закроешь. Обязательно найдется такой, кто башку в подъезде проломит. Поверь, если на крючок попался, слезть с него уже трудно. – Да, тебе легко говорить... У вас и спорт, и кооператив. Одно защищает другое, а это другое развивает первое... А у нас, увы, таких спортсменов нет, чтобы челюсти ломать. – Плохо... Больше ничего нет? Только это? – А что, мало? Мы на этих перепродажах три тысячи в месяц имеем. – Негусто. – Да, и еще туда отдай, сюда... Только тысяча себе остается. По пятьсот на брата, на меня и на Алекса, – жалобно сказал Олег. – Не хнычь, а то расплачусь, – хмыкнул Семен. – Да нет, я не хнычу. Просто обидно... – хлюпнул носом парень. Он открыл дверь своего кабинета, жестом пригласил Семена зайти. Кабинет у него не очень большой, зато мебель добротная. И еще какой-то непривычного вида телевизор, стоящий на видеомагнитофоне. Олег заметил, куда смотрит Семен. – Знаешь, что это такое? – Видеодвойка? – Ну да! Компьютер!.. Это монитор, это системный блок. По блату достал! Вещь! Хочешь, пока люберецкие не подъедут, в игры поиграть. Знаешь как интересно!.. Олег стал рассказывать про какого-то Аладдина, но Семен его уже не слушал. – А что, люберецкие должны подъехать? – удивленно спросил он. – Да, я сказал, что вы должны подъехать. Правда, почему-то ты один. – Я и должен быть один. И я не говорил, что стрелку с люберецкими забивать надо. Это уже наши проблемы, а не ваши... – Да? Значит, Алекс не так все понял. Он мне позвонил, сказал, что этим сказать надо. Я позвонил... – Лучше бы ты в колокол позвонил. А потом с колокольни вниз головой. Ну, ничего, у тебя еще все впереди... Стрелка с люберецкими в планы Семена никак не входила. И встречаться с ними он не собирался. Поэтому мог уйти с легкой совестью. Но уйти не удалось. Он выходил из центра, когда к нему подъехал «четыреста двенадцатый» «Москвич», который показался ему знакомым. Из машины, расправляя плечи, вышли Арбат, Каток, Тоха и еще один незнакомый Семену бугай. Увидев их, Олег поспешил исчезнуть за дверью. Семен последовать его примеру никак не мог: гордость не позволяла. – Сэм? – узнал его Каток. – Ты здесь какими ветрами? – А ты что, не понял? Комсомолом его надуло! – криво усмехнулся Арбат. – За комсомол подписываешься? – Не было такого решения, – покачал головой Семен. – Я – за, братва – против. Не хотят с вами связываться. – Что, жим-жим сыграло? – Нет, просто дело того не стоит, – показывая на дверь, кивнул через плечо Семен. – Было бы из-за чего бодаться. Да и опасно – ну, в смысле на ментов можно нарваться... Но это братва так думает. – А ты как думаешь? – И я так думаю. Только у меня здесь личный интерес. – Что за интерес? – Я же говорю – личное, значит, личное... – Потому и стрелку нам забил? – Выходит, что так. – Чудной ты пацан, Сэм, – усмехнулся Арбат. – Ты что, смерти ищешь? – Не ищу, – с невозмутимым видом пожал плечами Семен. – Просто интерес у меня здесь. – А если мы тебе кости сейчас переломаем? – Все может быть. Семен внутренне напрягся, но боевую стойку не принял. Этим он мог выказать свой страх, а это подействует на люберов, как красная тряпка на быка. – Я слышал, ты в субботу с долгопрудненскими замутился? – съехал с темы Арбат. – На Рижском? Так я не знаю, кто там был. Я не мент, чтобы паспорт спрашивать... Значит, долгопрудненские были? – Странно, что ты не знаешь. Мы знаем, а ты нет. – Долгопрудненские – это серьезно. Долгопрудненские бы ответили. А эти засохли, как навоз на солнце... – Еще не вечер, Сэм. Они могут ответку дать. – Не страшно. – Да я вижу, что не страшно. Ты вообще какой-то непробиваемый... Давай вылазь из танка. Поговорим как люди. – Ну, если как люди... Арбат мягко шагнул к Семену, доверительно коснулся рукой его локтя, встал к нему боком. – Что ты там про опасность говорил? – спросил он и кивком показал на клуб. |