Онлайн книга «За все спрошу жестоко»
|
– Циклоп, мне бы с ним разобраться! – имея в виду Семена, проговорил весельчак. Оклемался он, только жажда реванша скорее показная, чем реальная. – Сгинь, Чумей! – цыкнул на него Циклоп и, обращаясь к вновь прибывшему, ткнул пальцем в шконку, которая находилась близко к двери, но в отдалении от сортира. – Здесь раскатайся. А когда Семен бросил на железные полосы скатку, сел. И знаком показал, чтобы он сам опустился по другую сторону пока что еще свернутого матраса. Дескать, разговор есть. Камера уже потеряла интерес к новичку. Застучали костяшки домино, кто-то сдавленно засмеялся. Люди разговаривали, но как-то тихо. И гама здесь не было. Похоже, смотрящий не любил галдежа. – Значит, по первому ходу? – тихо, чтобы не привлекать к себе внимания, спросил Циклоп. С верхнего яруса над ними свесилась чья-то лысая голова, но тут же исчезла, наткнувшись на угрожающий кулак. – По первому. – А держишься хорошо. И Чумея по делу опустил. И по уму. Сам Тулуп это оценил... – Смотрящий? – Да не просто смотрящий. Он в законе... – Сильно. – Потому и хата у нас правильная. А Чумея для затравки держим... Ты хорошо себя повел. И на хохму его поставил, и на слово поймал. Ну, и вломил тоже по делу... Хотя руки больше не распускай. Тулуп этого не любит... Короче, Тулуп еще с тобой поговорит. Он тебе все расскажет. Но и меня послушай, чтобы не офоршмачиться... Циклоп прочел ему целую лекцию о правилах поведения в камере, которые заключались в целом перечне «нельзя». Семен слушал внимательно и мотал на ус. Офоршмачиться и стать изгоем он не хотел. Впереди у него долгая жизнь в неволе, и она должна быть достойной. Циклоп не требовал и даже не просил, но Семен сам сделал вывод из его лекции. Поэтому достал из сумки большой кусок сала, палку копченой колбасы, отсыпал из пакетика несколько сигарет без фильтра для себя, а остальное отдал на общак. И еще отдал на то же благое дело одну из двух сотенных, что ему повезло пронести через тюремную таможню... * * * Утром допрос, потом встреча с адвокатом, после обеда прогулка. Кормили не густо, но адвокат существенно пополнил его личный запас провизии. Поэтому наелся Семен досыта, а на прогулке растряс завязавшийся жирок. Тоскливо в тюрьме, муторно, но все-таки жить здесь можно. И поспать после прогулки тоже. А его после свежего воздуха и на сытый желудок потянуло в сон. Но только Семен стал засыпать, как стукнула о блокиратор открывающаяся дверь, и в камеру втолкнули арестанта, чье лицом Семену показалось знакомым. Где-то он уже видел этот узкий, вдавленный назад лоб и выпирающую вперед челюсть. А может, он его просто с каким-то неандертальцем путает... – Здорово, братва! Принимай дорогого гостя! Самокур я! Привет от Старичка! К нему подошел сам Тулуп. Внимательно и угрюмо посмотрел на него. – Старичка я знаю. А тебя нет. – Мы у него в бригаде... – У вора не должно быть бригады. – Да, там Осмол на бригаде, а Старичок чисто смотрит... Теперь Семен знал, где он видел этого типа. Тот был с Осмолом, когда блатной наехал впервые на водочный цех. В другой раз он не приметил его в толпе, но там было много людей, всех не разглядеть. Может, этот Самокур уносил ноги от его пулемета... Да, тесен мир. – Я все понял, Самокур. Заяву твою принял, буду маляву от Старичка ждать. А пока на общих основаниях... Циклоп! Тулуп велел обустроить новичка, но тот вдруг заметил Семена и взвыл от показного восторга. – Ё! Кого я вижу! Беспредел отмороженный, в натуре! Самокур усиленно изображал из себя блатного. Может, он и имел на это право, но Семен не воспринимал всерьез балаган, который он собирался здесь устроить. Он уже знал, как должен выглядеть настоящий блатной. Не бакланить он должен, как Чумей, и пальцы бросать веером, как это делал сейчас Самокур, тоже неправильно. Вор должен быть таким же спокойным, рассудительным и продуманным, как Тулуп. Или как Циклоп. Как Битюк и Черчилль, что также входили в свиту смотрящего. Эти блатные не видели в Семене своего, но не бросались на него, а просто игнорировали. Если не считать Циклопа, который хоть как-то выражал свою к нему симпатию. – Эй, ты чего? – оторопело глянул на Самокура Циклоп. – Да чертилу тут у вас увидел! – все больше распалялся новичок. Семен уже поднялся со шконки, подошел к нему. – Чего орешь? – спокойно спросил он. – Не понял! – еще громче взвыл Самокур. – Ты че, лошня, на вора наезжаешь? – У нас здесь не кричат, – сказал Семен. Он заметил, с каким интересом смотрит на него Тулуп. И даже Циклопа по плечу легонько хлопнул, чтобы тот не вмешивался. – Ну, ты в нату-у... Семен ударил его без замаха, резко и точно в подбородок. Такой удар не отшвыривает человека назад, он укладывает его на то же место, где он и стоял. А Семен еще и помог упасть, одной рукой обжав Самокуру затылок, а другой – заткнув его рот. Он аккуратно уложил его на пол и спокойно вернулся на свою шконку. – Это верно, – кивнул Тулуп. – У нас здесь не кричат... Циклоп, давай этих двоих на разбор. Еще позавчера Циклоп сказал, что смотрящий собирается поговорить с Семеном, и вот, похоже, этот момент настал. Самокура привели в чувство, посадили по одну сторону стола, а Семена по другую. Тулуп сел с торца спиной к окну, а его свита осталась на ногах, внимательно наблюдая за враждующими сторонами. – Что ты хотел предъявить Сэму? – хмуро глянул на Самокура Тулуп. Его слова обнадежили Семена. Ведь сам смотрящий назвал его Сэмом, значит, никто больше не посмеет обратиться к нему по-другому. А ему нравилась его кличка Сэм. Хотя дал ее ненавистный Кит. – А то, что он ханку ящиками гнал и в общак не хотел отстегивать. – Похоже, Самокур хотел было оскорбить Семена, назвать его козлом или кем-то в этом роде, но не рискнул сделать это. – Ты же знаешь, брат, что цеховые должны на общак отстегивать. А этот не захотел. – Я тебя понял, Самокур. – Тулуп перевел взгляд на Сэма. – Ты что скажешь? – Я не цеховой. У нас бригада. Мы с кооператорами работаем, товар им свой поставляем, ну и сами с них снимаем, за охрану... – Что за товар? Ханка? – Да, спирт с водой бодяжим, в бутылки разливаем. С ханкой сейчас напряг, а людям надо. – Это понятно. Непонятно, почему на общак отказался отстегивать? – Так надо было нормально все объяснить, обосновать. А у них Осмол быковать начал, – кивком Семен указал на Самокура. – Лохом назвал. Ну, я за лоха спросил. На этом разговор и закончился... |