Онлайн книга «Леди-мафия»
|
– Эй, кто там в кабине? Вылезайте. Домой валите! – крикнул кооператор. – Мужик, ты чего? – грубо спросила Ирина, высовываясь из кабины. Но тот ее как будто не заметил. – Три минуты времени вам, – сказал он Архимеду. – Оставляйте машину и сваливайте. Товар мы у вас конфискуем... – Сила твоя, мужик, – подошел к нему выпрыгнувший из машины Леха. – Но учти, я тебя из-под земли достану! – Не достанешь, сосунок. Кишка тонка... – Ну, что, пойдем? – Ирина спрыгнула на землю, взяла Архимеда и Самовара под руки. – Пока, дядя! Мы еще встретимся... Ее спокойствию мог бы и удав позавидовать. – Идите, идите... – Мужик, ты хоть бы по червонцу за пару заплатил. Так и быть, уступаю, – обронил напоследок Архимед. – А ты мне задаром все уступаешь, – торжествуя, усмехнулся кооператор. – Ну, ну, смотри не подавись... * * * Василий Агафонович мысленно поздравлял себя с большой удачей. Еще бы, урвал на халяву целый фургон превосходной обуви. Совесть его нисколько не мучила. Еще чего! С утра до поздней ночи горбатится он, чтобы заработать себе на хлеб с маслом. Кооператором быть дело хлопотное. Только успевай поворачиваться. С сырьем прокрутись, производству не дай засохнуть, сбыт организуй. Круговорот этот изматывает, все соки из тебя выжимает. Деньги, правда, неплохие в карман идут. Но это честно заработанные деньги, трудом и потом нажитые. А тут юнцы какие-то безусые из озорства, наверное, фуру с обувью сперли. И на сторону толкнуть норовят. Парни на вид вроде бы крепкие, но молоко на губах еще не обсохло, чтобы по-серьезному делами-то заниматься. Хватит с них и семи «кусков», которые он им за сто пар отвалил. Семь тысяч! Большие деньги. А мужики у него толковые. И крепкие, главное. Вон какого страху на юнцов нагнали. Машину они сейчас к себе на склад погонят. Никто и никогда их не отыщет. А если юнцы вдруг серьезных людей на помощь позовут – всякое ведь может быть – и сюда нагрянут, ничего им не узнать. Дом этот бесхозный. Старый хозяин его продал, а новый еще не вселился. А у стен языка нет. И на барахолке своей показываться больше нельзя. Ну да это не беда. Не сегодня-завтра он свой магазин откроет. Через него-то и протолкнет халявный товар. Огромные деньги заработает. Больше миллиона рублей... А вдруг фургон пустой?.. Эта мысль заставила его похолодеть. – Эй, Валерьяныч, давай на товар глянем, – распорядился он. И всей толпой его хлопцы повалили вскрывать фуру. Он последовал за ними. Василий Агафонович вытаращил от удивления глаза, когда из раскрытой пасти фургона как горох на землю посыпались круто накачанные парни с железными прутьями в руках. Первый, второй, третий, четвертый, пятый... На этом счет оборвался. Мелькнула тень, и в голове его вспыхнула молния. Теряя сознание, он опустился на бесчувственное тело Валерьяныча. Парни из фургона не церемонились – били наверняка. Видно, уж очень ненавидели они халявщиков... * * * Вот она наконец и дома. Не квартира, а сарай какой-то. Брезгливо морщась, не снимая кроссовок, Ирина прошла по пустому коридору, остановилась перед дверью в свою комнату. Достала из кармана джинсов ключ, но замок отпирать не пришлось – он был взломан. Зашла в комнату и обомлела. От ее кушетки, двух стульев и старого трюмо не осталось и следа. Тьфу ты! И сюда ее предки добрались, алкаши окаянные! – А-а, явилась не запылилась, – послышался за спиной пресный голос отца. Она повернулась к нему. Заросший весь как орангутанг, рожа синяя, глаза навыкате, перегаром за версту тянет. И пьяный, конечно. Как всегда. Даже злиться на него смешно. – Какого крена? – покачав головой, она многозначительно обвела рукой свою комнату. – А? Ты про это, – вздохнул он обреченно. – Знаешь, дочка, я ведь на работу устроился. Мебелью торгую... Вспомнил, крен старый, любимый свой анекдот. – На бутылку хоть наторговал? Ну, конечно же, вместе с матушкой толкнули мебель из ее комнаты. А бабки уже пропили. – На две... Отличный первачок был... На испитом его лице идиотская радость. – Лечиться вам с мамкой надо! Ну что им, алкашам, еще посоветуешь? – Ты же знаешь, бесполезно... – Это мы еще посмотрим. У нее уже давно была мысль насильно затолкнуть их в ЛТП. Когда-нибудь у нее хватит на это решимости. Но только не сейчас... – Дочка, ты мне «чирик» до получки не займешь? В глазах отца светилась мольба. – До какой получки? – ехидно усмехнулась она. – До какой получки, спрашиваю? Ты же нигде не работаешь! И давно уже не работает. Да и кто его возьмет, пьянь хроническую? Но какой-никакой, он ее отец. И ей было его жаль. – На, держи! – Она достала сотенную купюру и протянула ему. – Я отдам, я отдам, – запричитал он, жадно хватая деньги. Скомкал их в кулаке, посмотрел на дочь, как на какое-то божество, и бочком, бочком затерялся в своей комнате. Хоть бы спросил, откуда у нее деньги. Впрочем, она бы все равно не ответила... Три недели тянулась эпопея с фургоном и обувью. В Ростове они заработали тридцать «кусков». Но чуть было не лишились товара. Хорошо, чутье ее звериное не подвело. Предугадала сволочной шаг мужика-кооператора. Сама с Самоваром и Архимедом села в кабину машины. А боевое звено плюс к ним Шницеля и Сарая затарила в фургон. Груз отстояли, да только чуть бедолаг кооператорских на тот свет не отправили. Ничего, с месячишко в больничке поваляются, умнее станут. Будут знать, как зариться на чужое добро. Из Ростова решили убраться. Ну никак не хотела им улыбаться фортуна в этом городе. Рискуя нарваться на ментов, добрались до Воронежа. Там ей в голову пришла шальная мысль. Зачем им связываться с перекупщиками, если и самим можно товар сбыть? Наглость – второе счастье, в какой уже раз она убеждается в справедливости сей мудрости. Работали с размахом. Нашли толковых девок, осчастливили их «капустой», поставили за прилавок. Прилавок, хм, одно название. Сценарий был прост. Подъезжали к какому-нибудь универмагу, ставили у входа стол, за ним двух девок в голубеньких халатиках, как у продавцов из магазина. И выставляли на продажу туфли, ни от кого не прячась. Цена – двести «рваных» за пару. Полчаса, самое меньшее, и вырастала очередь. Ничего удивительного, при нынешнем-то дефиците две сотни за классную обувку – великий праздник. |