Онлайн книга «Мама, я жулика люблю! [= Держи удар, парень ]»
|
– Чача у грузин. А чечены вообще не пьют. Они типа мусульмане... – Это фундаменталисты не пьют. А эти наши, советские, эти еще как пьют... – Какие они, к черту, советские?! Сколько они наших побили? – Ну так и наши тоже им вкатили. Нормально же все, спокойно. Вон люди к миру тянутся. – Поодиночке они, может, и тянутся. Но у них стадный инстинкт очень развит. Сами по себе все хорошие, а когда в стае... Один волком завыл, и все туда же... Короче, смотреть в оба! – распорядился Мальцов. Женя наблюдал за подступами к позиции справа. Поэтому он первым увидел довольно-таки симпатичную и опрятную чеченку лет двадцати. Кроссовки, джинсы, свитер. Полное пренебрежение к местным обычаям. И улыбка какая-то чересчур смелая. Призывная, что ли... В руках у нее поднос – три шампура с крупными кусками мяса, лепешки, поллитровка с мутноватой жидкостью. Она молча поставила поднос на пенек в двух шагах от скамейки. – Вкусный шашлык, дядя Аслан прислал, кушайте на здоровье! – Она обращалась ко всем, но смотрела на Женю. Очень внимательно смотрела на него. Понравился он ей. – Спасибо, красивая! – развязно подмигнул ей Достов. – С нами или как? – Нет, я пойду, – с сожалением вздохнула она. – Но когда надо будет, приду. – А когда надо? – Посуду обратно унести. Может, еще что-то принести. Дядя Аслан сказал, чтобы я о вас заботилась. Уходила она, плавно покачивая бедрами. Чуть ли не «восьмерки» задницей рисует. – Ни фига себе, чеченка, а как выписывает! – возбужденно заметил Достов. – Это мне и не нравится, – недовольно глянул на него Юрка. – Да чего тебе все не нравится? Как будто чеченцы не люди!.. Такие же люди, как и мы! И бабы у них есть гулящие. У них же кровь горячая! Они же страстные! – Есть такое. Только их в узде держат. А если сорвалась какая, так проклятье на всю голову. Это как на зоне – один раз, и на всю жизнь опущенный. И у «чехов» так. Согрешила баба, все – сука на веки веков. Что угодно можно с ней делать. Когда война была, так их под танки бросали. Взрывчаткой обвяжут – и вперед, искупай свою вину. А все равно не искупишь... – И откуда ты все знаешь? – не очень любезно спросил Достов. – Да знаю, рассказывали... Короче, бойся чеченку, себя приносящую! – А если она только самогон принесла? – не унимался Паша. – Вылей самогон. И скажи, что лучше в своей жизни ничего не пил. – Так это, Шажков же разрешил... – Козел он, твой Шажков. Помнишь, как Ленку трахал. Воспользовался моментом, гад... – Козел! – хоть раз согласился с ним Достов. Но все же продолжил крутить свою шарманку: – Так, может, все-таки по пять капель? – Давай. Только ты первый, – усмехнулся Мальцов. – А мы с Женькой посмотрим, что с тобой будет. Если не сдохнешь, то и мы остограммимся. Ну чего смотришь, давай, пробуй! – И попробую! Достов взял один-единственный стакан, плеснул в него мутноватой жидкости. Выпил, закусил шашлыком и луком. – Ничего вроде... Сладковато, но ничего... Кровь разжижается... – Хорошо, если только кровь, – усмехнулся Юрка. – Как бы не пронесло тебя, Пашок! Но с Достовым было все в порядке. Чуточку захмелел. Но умирать уж точно не собирался. И на пьяный дебош вроде бы не тянуло. Женя и Мальцов угощались шашлыком на сухую. Мясо сочное, жирное, чертовски вкусное. Без всякого самогона настроение поднялось. И захотелось, чтобы оно поднялось еще выше. – Ну что, давай попробуем! – первым решился Мальцов. За ним хлебнул самогона и Женя. Термоядерная реакция в грушевом сиропе... Забористая гадость. Крепко хмель завязался. Женя выпил граммов пятьдесят, не больше, но почувствовал себя пьяным. Но с ног не валило, в сон не клонило. И на песни душевные не пробивало. Нормальное такое опьянение, спокойное. – Что, может, еще по чуть-чуть? – предложил Достов. – Да можно, – кивнул Юрка. – Только осторожно. Пили они осторожно, но пол-литра как не бывало. И от шашлыка остались одни кости. Но чеченка не заставила себя долго ждать. За грязной посудой пришла. На губах загадочная улыбка, в глазах шальной блеск. Мальцов уже не замечал никакого подвоха. У самого глаза замаслились. Да и Женя вдруг осознал, что его тянет на половые подвиги. А чеченка так смотрит на него, что хоть сейчас бери ее за руку и в кусты... – Вкусно было? – весело спросила она. – Очень! – кивнул Паша – чуть до земли подбородком не коснулся. – Может, еще принести? Дядя Аслан спрашивал, сказал, если вы захотите, то стесняться не надо... – И захотим... Как зовут тебя, красивая? – Зарема... – А я Паша... Зарема, ты можешь еще немного выпить принести. Ну, если дядя Аслан разрешит. – Дядя Аслан все разрешает, – многообещающе улыбнулась чеченка. – Лишь бы дорогим гостям удовольствие... Она ушла. Но минут через двадцать вернулась. Снова шашлык, но не на шампурах, а на блюде, да и остывший уже. Зато самогона – целая плетеная бутыль. – Это много! – покачал головой Мальцов. – А вашего командира не скоро отпустят, – все так же призывно улыбалась Зарема. – А скоро темнеть будет... – И что? – обволок ее огнедышащим взглядом Достов. – Ну, вам прямо так и скажи, что? – смущенно хихикнула она и пошла в обратном направлении. На этот раз бедрами она вихляла без всякого зазрения совести. – Вот это засада! – с трудом пошевелил отвисшей челюстью Достов. – Как бы самим по самое не хочу не засадили! – пытаясь встряхнуться, сказал Юрка! – Да ладно тебе! – замахал руками Паша. – Ну прыгает у бабы по кочкам... – Пусть прыгает... А у нас оружие... Короче, еще по одной – и баста! Но выпили по две, прежде чем Мальцов решился вылить самогон в землю. Стемнело. Но Зарема не появлялась. Хотя ее ждали все. Даже Мальцов. Хоть и ждал от нее подвоха, но против природы не попрешь. Долго вглядывались в темень. Может, потому глаза так быстро и устали. Женя почувствовал тяжесть в веках. И голова сонной хмарью окутывается. – Э-э, так нельзя! – через силу сорвался со скамейки Юрка. – Так и заснуть можно! Женя последовал его примеру. Движение разогнало засыпающую кровь, резкие разминочные упражнения вернули бодрость. И только Достов не смог подняться. Наоборот, принял горизонтальное положение – лишенный опоры, растянулся на скамейке. И захрапел... |