Онлайн книга «Мент без ценника»
|
– Давай разбирайся. Через неделю ты должен перечислить деньги на счет «Самнефтесбыта». Или тебе придется перечислить их на счет фирмы ритуальных услуг, которая займется твоими похоронами. Вопросы есть? – Но недели мало… – Хорошо, пусть будет две. Две недели, и без штрафных санкций. А дальше включаем счетчик. Сто зеленых штук за каждый просроченный день. Но по счетчику выплачивать будет твой преемник. Ты же к этому времени будешь уже лежать в морге… А с твоей крышей я поговорю потом, когда в крышку твоего гроба забьют последний гвоздь. И поверь, я никаких разборов не боюсь… Леня ушел, нагнав тоску. Виктор нервно схватился за сигарету. А через час в приемной зазвонил телефон. Секретарша переключила его на кабинет. – Что там у тебя такое? – не здороваясь, спросил Махор. – Надо бы встретиться, поговорить. – Какой встретиться? Я тут на Мертвом море загораю, сейчас не могу. Давай в двух словах, что там… Виктор понимал, что международный телефонный разговор – удовольствие не из дешевых, а оплачивать переговоры придется ему, поэтому постарался обойтись без лишних подробностей. Махор выслушал его очень внимательно. – Долги – это плохо, Витя. Долги надо отдавать… Но ты пока не торопись. Я тут наведу мосты, что за Леня на тебя наехал; может, левый какой-то. А через недельку подъеду, скажу, что делать. А ты пока деньги подготовь, чтобы не тянуть, если вдруг что… На этом разговор закончился. Быхалов снова потянулся за сигаретой. Не хочет Махор впрягаться за него. Хотя и попробует сделать это. Но если Леня Тюменский действительно реальная сила, то связываться с ним Махор не станет. Он же не свои деньги отдавать будет… Может, ему половину суммы от полумиллиона предложить, чтобы разобрался с тюменскими? Но ведь Махор не жалует кровавые разборки, он старается улаживать вопросы мирным путем. А с тюменской братвой миром вопрос не решить, потому что правда за ними, и Махор это понимает. Ну, а если вдруг Махор сможет решить вопрос с Леней? Но где гарантия, что вслед за ним не появится другой, такой же криминальный представитель «Самнефтесбыта»? Что ему делать тогда? Отдать вторую половину, чтобы Махор снова подключился к делу? Какая же здесь выгода? А если появится третий проситель, вернее требователь, то это уже убытки. Или самому решить этот вопрос? Почему бы не послать в Тюмень Вятка со своими людьми? У них и стволы есть, и ножи. Ребята они отчаянные. Глядишь, и разберутся с быковатым Леней. Тогда у тюменских пропадет охота соваться в Народовольск… Но может, не надо ставить Вятку столь кардинальную задачу, как устранение бандитского авторитета? Ведь это может выйти боком и ему, и самому Виктору. Нет, надо послать его в Тюмень с более простой задачей – навести справки о Лене, выявить его сильные и слабые стороны, а потом уже решать, как с ним поступить. Вяток числился на фирме водителем бензовоза. И даже иногда работал. Сейчас же должен быть дома… Виктор позвонил ему, но телефон молчал. И Гром с Ашотом не отвечали. Отозвался только Рудик. Но тот смог только сказать, что не видел Вятка со вчерашнего дня. Виктор велел Рудику найти Вятка и положил трубку. А вскоре в кабине появился Грицыхин. – Там какой-то тип к вам ломится, – сообщил он. – Братва? – Из блатных… Сказал, что с Вяткиным в одной камере сидел. Его только что из КПЗ выпустили. Послание у него. – Вяткин в КПЗ? – разволновался Быхалов. – Там что-то серьезное. Я сам пытался разобраться, а этот блатной сказал, что будет разговаривать только с вами. – Давай его сюда. Только обыщи… – Уже. – За щеку гляньте, вдруг у него «мойка» там… Виктор отмотал четыре года за спекуляцию и хорошо знал, что такое зона и на какие фокусы способны ее обитатели. Уголовник вызывал отвращение своим видом. Неряшливые слипшиеся волосы, темное то ли от грязи, то ли от какой-то болезни лицо, желтушные глаза, и еще он скалил гнилые зубы. И воняло от него, как от бомжа… Уголовник направился к нему, но Виктор велел Грицыхину усадить его на противоположный конец длинного приставного стола. И еще возникло желание побрызгать вокруг себя дорогим одеколоном. Но Быхалов лишь закурил, чтобы перебить вонь запахом хорошего табака. – Привет тебе с кисточкой, начальник! Уголовник озирался по сторонам в поисках поживы. Или действительно с ночным визитом сюда собрался, или это у него на ментальном уровне… – Какой я тебе начальник? – поморщился Виктор. – Ну, ты же здесь начальник, типа большой босс, да?.. Как тебя зовут? – А это важно? – Ну, я должен знать. Мне сказали, к Вите Быхалову обратиться. – Я Быхалов. Только не Витя, а Виктор Валентинович. – А я Гудок. Слыхал о таком? – Я рубрикой «Их ищет милиция» не интересуюсь. – Да? А может, зря? Может, там и твоя фотка светится? – Не понял, – похолодел Быхалов. – Да ладно, расслабься. Нормально все. Вяток все на себя берет. – Что берет? – Ну, он не говорил, кого там конкретно замочили. Но я понял, что дела у него не фонтан. Мусора ему мокруху предъявили. Виктор закашлялся, поперхнувшись дымом: – Мокруху?! Ты в этом уверен? – Он так сказал. А как там на самом деле… Вот, тут малява от него… В нос ударил резкий запах немытого тела и грязной одежды, когда Гудок подошел к директорскому столу. Морща нос, Виктор взял записку от Вятка. «Все нормально. Все беру на себя. Надо встретиться. Чем скорей, тем лучше». Да, это почерк Вятка… – Непонятная какая-то ситуация. И убийство здесь ни при чем. Но Степе я должен помочь, – решительно для Грицыхина сказал Быхалов. – Степа мой друг, мы с ним срок мотали… Ты должен понимать, Гудок, что я не могу бросить такого друга в беде. Я знаю одного хорошего адвоката. Мы сейчас поедем к нему, а ты по пути мне все расскажешь. Виктор оделся, спустился к своей машине, сам сел за руль. Охране он дал отбой: никто не должен слышать, в чем обвинялся Вяток. В салоне «Мерседеса» приятно пахло кожей, но Гудок все испортил. В машине резко запахло тюрьмой. Виктор с ужасом отогнал от себя мысль о том, что пора привыкать к этому запаху, завел двигатель и открыл окно. Охрану Быхалов с собой не брал, но и с территории офиса выезжать не торопился. Зачем ему это? Если Гудок что-то задумал, то вряд ли решится напасть на него здесь. А разговор их подслушать никто не может, и это сейчас главное. – Убийство, говоришь, Степе предъявляют? – Да, убийство. Что конкретно, я не знаю, но думаю, это тебя касается, – ухмыльнулся Гудок. |