Онлайн книга «Мужчина, которого предала женщина»
|
– А я тебя знаю, – широко улыбнулся он. – Ты Юра, а фамилия твоя Медник. Валентин тоже мог позволить себе чуточку снисходительности. В конце концов, он уже не новичок, а во-вторых, сегодня он одержал, может, и не самую убедительную, но все же победу над сильным противником. – Откуда знаешь? – напрягся парень. Он сидел на табурете, как монументальное изваяние; тело будто застывшее. Но лицо живое, и взгляд быстрый. – По телевизору тебя видел. Ты у нас личность известная. – Да я бы не сказал, – покачал головой парень. – Ты первый, кто меня здесь узнал… По телевизору, говоришь, видел. – Голос у него мягкий, шелестящий, не сказать, что громкий, но какой-то объемный. Говорил он тихо, но не нужно было напрягать слух, чтобы его слышать. – Там меня одного показывали или со всеми? – Со всеми, – кивнул Валентин. – А почему я – Юра? Может, я – Леша? – Нет, Леша – это Теплов. Прапорщик Теплов… Да ты не напрягайся, я вместе с Лешей в одной камере сидел, в Лефортове. – В Лефортове?! С Лешей?! Точно не врешь? – пристально, будто вкручивая взгляд, посмотрел на него парень. – А ты сомневаешься? Леша бы сразу определил, правду я говорю или нет. Он человека насквозь видит… – Это верно, – расслабился Медник. – У Теплова не взгляд, а рентген… Значит, в Лефортове с ним сидел? Москвич? – Москвич. – А в Лефортово как попал? – Козел один оружием торговал, а я его слил. Чеченцам гранатометы продавал… Валентин помнил, как воспринял это объяснение Теплов. Спокойно воспринял, почти без интереса, даже с юморком. А Юра вдруг возмутился, глаза налились кровью. – Это не козел! – гневно мотнул он головой. – Это черт с рогами и на козлиных копытах! Таких не сливать, таких на месте расстреливать надо!.. Спохватившись, он взял себя в руки, усилием воли подавил эмоции. – Ты извини, это больная мозоль… Да, кстати, меня правда Юра зовут. – Валентин… Старший лейтенант. – Ты – старший лейтенант? – настороженно повел бровью Медник. – Нет, ты… Мы с Лешей про вас говорили, я спросил, кто у вас такой рыжий, он сказал, что это старший лейтенант Медник. – Я не рыжий! – отрезал Юра. – Я – медный, понял! – Э-э, понял… – То-то, – успокоился он. – Нервный ты какой-то. – Еще скажи, что контуженый. – А что, было? – Ты меня не заводи, не надо. Валентин понял, что разговор не состоялся. Юра был резким, импульсивным, принимающим все близко к сердцу. Может, и вправду контуженый… Полунин взял тетрадку, ручку, направился в комнату отдыха, где можно было и письмо маме написать, и телевизор посмотреть. Людей в помещении было не густо, Валентин легко нашел свободное место за столом, но только он раскрыл тетрадку, как появился Миша. Мокрые волосы дыбом, лицо красное, как у рака, роба распахнута настежь, майки под ней нет – грудные мышцы угрожающе бугрятся, перекатываются. – Завтра я тебя урою, чувак! – надвигаясь на него, зашипел он. – Завтра на ринге, понял? – Ну, понял, – растерянно кивнул Валентин. Он поднялся со своего места, чтобы, если Миша ударит с ноги, блокировать его выпад. Если получится. – Что, страшно? – В ШИЗО неохота. – Слюнтяй! – Может, завтра поговорим? – Я тебя порву, дятел! – Тогда уж лучше грелкой меня назови, а себя Тузиком. – Ты мне еще поговори! Миша отчаянно замахал руками, желая сказать что-то обидное, но, видно, гора в голове не родила даже мышь, которая могла хотя бы пикнуть на Валентина. Так ничего больше и не сказав, он пулей вылетел из комнаты. Но тут же его место занял Медник. – Чего он от тебя хочет? – внешне спокойно спросил он. – Реванш ему нужен. Я его сегодня на ринге уложил, – похвастал Валентин. – А чего такой бледный? – Кто, он? – Да нет, ты. – Я не бледный, просто загара нет, – сострил Валентин, вспомнив недавнюю отповедь Медника. – Зима, холода, весна только начинается… – А что, летом здесь есть где загорать? Юра подал знак, что хочет присесть рядом с Валентином, и он покорно перекочевал с одного стула на другой, освободив ему место. Может, он и нервный, но с ним интересно. – Не знаю, не пробовал. Я всего два месяца здесь. – А сколько осталось? – устало сложив руки на столе, спросил Юра. – Тринадцать с копейками. – Лет? – Ну не суток же. – Круто. А мне одиннадцать лет вкатали. – За убийство мирных жителей? – Шутишь? – Ну да. Теплов говорил, что никакие они не мирные. – Что он еще говорил? – Много чего, да все не по теме. Про убитых чеченцев ничего не говорил. Сказал только, что никакие они не мирные. – Это его стиль. Он умеет говорить много, а сказать мало… Ему самому девять лет впаяли. – Да? Я не в курсе… Я в Лефортове пять месяцев провел, а Теплова от нас через два месяца забрали. – Знаю, там постоянно тасуют с места на место, – кивнул Медник. – Я сам в Лефортове был. Про Теплова ничего не слышал, ни про Илью, ни про остальных. Как будто на разных планетах были… Валентин кивнул, соглашаясь. Условия в Лефортове более-менее приличные, но режим лютый. Никакой возможности связаться с подельником, который мог находиться в соседней камере. Даже унитазы там были с секретом. Утечка воды через них – пожалуйста, а утечка информации – извините, подвиньтесь. – Только в суде и встречались… Ничего, мы еще позагораем, – мечтательно усмехнулся Юра. – Где? – В Караганде. – Там холодно. – Нет, жарко. Как в тропиках… Караганда – это такой тропический остров. – Не слышал о таком. – Зато сейчас услышал. Я тебе даже больше скажу, ты первый про этот остров услышал. Ну, вместе со мной… Будет остров, и мы его Карагандой назовем… – Кто это мы? – Много будешь знать, скоро состаришься. – Мне бы быстрей состариться, чтобы поскорей выйти отсюда. – Через тринадцать лет? – Через вечность. – Я к этому времени в гамаке между пальмами качаться буду. – Ты сегодня на пальме поселился. |