Онлайн книга «Нет жалости во мне»
|
– А вот ротик нам придется открыть. Татьяна Геннадьевна посадила его на кресло, обследовала рот, щупом постучала по обломкам передних зубов. – Ну что ж, думаю, за два дня управимся... Золото нынче не в моде, лучше всего металлокерамика. Это, конечно, дорого... Вы где-то работаете, молодой человек? – Нет, училище заканчиваю. – Военное? В голосе Татьяны Геннадьевны послышался плохо скрытый сарказм. – Нет, профессионально-техническое. А военное училище в июне будет. Забреют, и в армию на два года. В стройбат скорее всего... – Почему в стройбат? У вас есть судимость? – всполошенно спросила женщина. – Еще не хватало. Просто училище дорожно-строительное. В дорожные войска заберут, а это тот же стройбат. Там такие головорезы, что им даже оружие в руки не дают... – Головорезов и здесь хватает. Катя говорила, что вам от бандитов досталось. – И ей, между прочим, тоже. – Вы из-за нее дрались? – Ну... Ну, можно сказать, из-за нее. – А чего нельзя сказать? – Нельзя сказать, что это была драка, – нашелся Алик. – Их было трое, а я один. Свалили на землю и давай ногами... Какая уж тут драка? – Понятно... А родители у вас где работают? И здесь Алик не смог порадовать Татьяну Геннадьевну. Отец у него работал в котельной кочегаром, мать – уборщицей в собесе. Старшая сестра с мужем где-то на Севере, деньги зарабатывают, младший брат перешел в пятый класс. Мягко говоря, ничего особенного... Впрочем, в зятья Алик не набивался, поэтому о себе и о своих родных рассказывал с легким сердцем. У Катьки тоже была старшая сестра, но пропадала она не на Севере, а в Ленинграде, училась в институте живописи, скульптуры и архитектуры. Алик всерьез подозревал, что и ей он не придется ко двору. Так же как и ее матери. Наверняка он не понравился Татьяне Геннадьевне. Но, как бы то ни было, через два дня он смело мог улыбаться своему отражению в зеркале. Татьяна Геннадьевна вставила ему три зуба из дефицитной металлокерамики. Столь приятное событие Катька решила отметить у себя дома. Родители на работе, бутылка шампанского и фрукты в холодильнике, конфеты в вазе... Квартира ее родителей впечатляла. Три комнаты, на стенах дорогие обои с позолотой, антикварная мебель, картины, серебро, хрусталь. Но больше всего Алику понравился телевизор и видеомагнитофон с целой фильмотекой. Когда-то он был завсегдатаем видеосалонов, которые сейчас отживали свой век, поскольку видеомагнитофон могли позволить себе многие. Жаль, что Алик в число этих «многих» так и не вошел. – Боевики, ужастики или лучше клубничку? – кивнув на телевизор, с жеманной улыбкой спросила Катька. – Лучше боевик. Он прекрасно знал, чем может закончиться знакомство с шедеврами германской и шведской киноиндустрии. А возбуждаться и копировать порносцены в постели с Катькой не хотелось... Хорошая она девчонка, заботливая, но не лежит к ней... То есть как раз-то и лежит. – А может, все-таки клубнички попробуем? Она села к нему на колени, обняла за шею, губами обжала мочку его уха... Недурственное ощущение, но было бы лучше, если бы она отправилась на кухню. – Ну, если под шампанское, – без усилия попытался оттолкнуть ее Алик. Катька накрыла стол, запустила порнушку, воз-будилась сама, помогла завестись ему. Диван уже вовсю скрипел под ними, когда в дверь позвонили. – Это папа! – испугалась она. – Ну, ничего, как-нибудь в другой раз, – потянулся за брюками Алик. Его совсем не разозлило, что пришлось оторваться от Катьки. Не настолько она хороша и желанна, чтобы рвать на себе волосы от отчаяния. Хотя, пожалуй, он бы не отказался спокойно поваляться с ней в постели после этого. Отец у Катьки был еще более важной птицей, чем мать. Раньше он заведовал универсамом, а сейчас у него был свой коммерческий магазин. Судя по всему, дела у него шли неплохо. Но у Алика не было никакого желания знакомиться с ним. А, похоже, придется... Он готовился к встрече с Катькиным отцом, но в дом зашел Эрик. – Ты? – удивилась она. – Как ты узнал, где я живу? – Ирка сказала! – быстро сообщил он. Глаза навыкате, щеки красные, дыхание быстрое и тяжелое. Глянув на него, Алик почуял неладное. – А где она? – Да без разницы!.. Алик, беда! Валек в реанимации! Стреляли в него! – Стреляли?! Ничего себе! – Тебе еще повезло, а в него из волыны... – Кто, черняховские? – А то кто же! Я так думаю, Игорек постарался... Валек через речку шел, а этот скот со спины... Что да как, я толком не знаю. Мне Михалыч сказал, что Валек с пулей до самого дома дошел, а там уже свалился. «Скорая» его забрала... – Ну, чего стоим? Ехать надо! Алика трясло как в лихорадке. Одно дело, когда тебя бьют, и совсем другое, когда стреляют из пистолета. – Не пущу! – взвыла Катька и остервенело вцепилась Алику в руку. – Ты что, чокнутая? – Они тебя убьют! – Кто? – Бандиты... Тогда не убили, а сейчас убьют. А я не хочу! – Это мы еще посмотрим, кто кого... – Ты что, не понимаешь, у них оружие! Что ты с ними сделаешь? – Не знаю... Но мне к Вальку надо! Алик вырвал руку, открыл дверь, но Катька снова вцепилась в него: – Постой! – Да иди ты! – «Наган» возьми! – Что?! – вытаращился на нее Алик. – Какой «наган»?! – Я сейчас... Она отправилась на балкон. Друзья недоуменно переглянулись. – Ствол бы нам, конечно, не помешал, – в растерянности пожал плечами Алик. – У нее с головой все в порядке? – Не знаю, сейчас посмотрим. Но, вообще, она все может... Катька не заставила себя долго ждать. Принесла какой-то сверток, развернула тряпицу, и Алик увидел самый настоящий револьвер системы «наган». Тяжелый, вороненый, теплый и внушительный на ощупь. И еще от него возбуждающе пахло оружейным маслом. – Что, и патроны есть? – взбудораженно спросил Эрик. Катька как-то странно посмотрела на него и вдруг вырвала пистолет у Алика из руки. – Нет ничего! – прижав пистолет к груди, заголосила она. – Ну, как это нет! Алик попытался отобрать у нее оружие, но не тут-то было. Катька упала на пол, накрыв телом руки, в которых мертвой хваткой сжимала револьвер. – Не дам! Отец меня убьет! |