Онлайн книга «От звонка до звонка»
|
– Ты думаешь, мы не знаем, кто ты, – сказал старший из прессовальщиков. – Знаем. Ты из этих, из авторитетов. Только братками своими нас пугать не надо. Пуганые. Сами кого хочешь напугаем… – Мы, мужик, твою братву на зонах пачками давили. И в Чечне «чехов» били. – Ну да, вижу, что герои, – хмыкнул Родион. – Трое одного не боитесь. – Ну вот, теперь ты нас на понт берешь… Ты думаешь, нам в радость из тебя отбивную делать? – Может, и не в радость, – пожал плечами Родион. – Но начальство приказало… – Верно, начальство. И не приказало, а попросило… Говорят, ты мента грохнул. – Кто говорит? – А кто должен сказать? – Не знаю. Меня ваши ментовские расклады не волнуют. – Зато нас твои бандитские расклады волнуют… Ты это, не мучил бы себя. Скажи, зачем нашего человека грохнул, и никто тебя больше пальцем не тронет. А не скажешь, больно будет. Очень больно… Ну так что, будем говорить? – Это допрос? – Очень даже может быть. – Где следователь? Где прокурорское постановление? – Все будет. И следователь будет, и постановление. А тебя может и не быть. Упадешь с нар, случайно сломаешь шею… – Пугаешь? – Предупреждаю. – Плевать я хотел на тебя и на твои предупреждения. – Кровью плевать будешь. – Пусть кровью. Но тебе ничего не скажу, не жди. – А я все-таки подожду… И ты жди. Лежи и жди, когда наступит ночь. Недолго осталось. Жди. И думай, как больно тебе будет… Родиона не трогали весь день. Он отлеживался на нарах и ждал ночи. Его мучители не сводили с него глаз. И тоже ждали. Руоповский полковник обыгрывал его пока по всем статьям. Сумел изолировать от внешнего мира. Родион не мог ни с кем связаться, и его люди не знали, как выйти на него. Он был брошен на произвол ментовского самодурства. Но скоро все изменится к лучшему. На его защиту встанут адвокаты, пресса. Прокурор предъявит ему обвинение в хранении наркотиков, а судья выпустит на свободу под расписку или залог. Надо всего лишь набраться терпения… Кабальцев собирался навести большой шухер. Спустит с цепи РУОП, ОБЭП – будут аресты, прокатится волна больших и малых шмонов. И все под вывеской президентского указа. Но ментов надолго не хватит. На защиту Родиона встанут депутаты, люди из правительства. Это большая сила. Большая прикормленная сила. С ее помощью все утрясется, дела пойдут на поправку. Родиона вытащат из-за решетки. Пока этого не случится, ему будет худо. Но он все вытерпит… Да его по-любому вытащат. Ведь за ним стоит весь Заволжск. Кабальцеву туда не дотянуться. А там основная сила, на которой стоит Родион. Витек и Колдун не бросят его в беде. Скорее всего они уже в Москве. И уже что-то делают. Скоро все будет о'кей… А еще раньше начнется ад. Сегодняшней ночью… Так просто сдаваться Родион не собирался. За день он успел поднабраться сил, продумать все возможные варианты. Как будто знал, с чего начнут менты. Так и случилось. На него швырнули одеяло. В падении оно должно было развернуться и накрыть его с головой. И одновременно с этим на него должны были наброситься менты – всем скопом. Но Родион не дал застать себя врасплох. Он на лету перехватил одеяло и швырнул его в ближайшего противника. Родион выиграл не так уж много времени. Всего секунду. Но этого ему хватило, чтобы обеими руками вцепиться в горло старшего мента. С диким, устрашающим ревом он повалил его на нары, затем вместе с ним скатился на асфальтовый пол. Как ни пытался мент вырваться из-под него, Родион только сильней пережимал ему горло. Два других мента пытались сорвать его с жертвы. Но тщетно. Тогда они принялись лупить его что есть мочи. Родион не сдавался и не ослаблял мертвую хватку. Мент уже задыхался от нехватки воздуха. Дикая, первобытная злость в десятки раз увеличивала силы Родиона. И как ни сильны были менты, близился момент, когда им воздается по их заслугам. Один сдохнет, а двое других будут всю жизнь жалеть, что связались с Родионом… Мент хрипел под ним, еще немного, и он забьется в предсмертной агонии. Родиону не было его жаль. Не в том он состоянии, чтобы кого-то жалеть… Менты тоже не собирались его жалеть. Тяжелый замок из сцепленных рук со всей силы обрушился на его шейные позвонки – Родион потерял сознание и ослабил хватку… Менты зверствовали почти всю ночь. Приводили его в чувство и били, били. Этот кошмар просто невозможно было вынести. Но Родион вынес. И даже остался жив… Все утро он провалялся в отключке. Ребра гудели, все внутренности отбиты. Но, как ни странно, внешних повреждений как бы и нет. Только синяки кое-где по мелочи. Да еще на груди синячище – но это след от пулевого удара… Профессионально поработали менты, ничего не скажешь. Но им и самим досталось. Нет в них прежней бравады. На Родиона косятся с опаской. Как на дикого зверя, от которого можно ожидать чего угодно. Не он, а они его боятся… Ничего у них не вышло. И не выйдет… Родион с огромным трудом поднялся. Каждое движение давалось ценой большой боли. Но он все же доковылял до чугунной параши, через силу справил малую нужду. Так и есть, струя была красной от крови. Да оно и без того было ясно, что почки опущены конкретно. А менты рядом. Сидят, смотрят на него, скупо усмехаются. Родион ощутил прилив животной ярости. Он развернулся к ментам, до белизны в костяшках сжал кулаки. В бешенстве он готов был на любое безумие. Менты все как один подорвались со своих мест. Возможно, они были напуганы, возможно, нет. Но, так или иначе, они готовились не нападать, а защищаться. – Волки позорные! – зло прошипел Родион. В этот момент открылась дверь. Нарисовались руоповские опера. – Космачев, на выход! На Родиона надели наручники, вывели из камеры. Каждый шаг давался с огромным трудом. Но Родион собрал всю волю и остатки сил в кулак – он не позволил, чтобы его страдания прорвались наружу. Никто не должен видеть, насколько сильно он измучен. Далеко ему идти не пришлось – всего лишь до комнаты, где его ждал Кабальцев. Родион приветствовал его презрительной улыбкой. – Присаживайтесь, Родион Сергеевич. Вам, наверное, очень больно стоять. Говорят, вы упали с нар и очень сильно разбились, – юродствовал полковник. Родион присел на привинченный к полу табурет. Оперативник ловко пристегнул его наручниками к специальной скобе. – Родион Сергеевич, я давал вам время подумать. Надеюсь, вы провели это время с пользой для себя. – Где адвокат? – мрачно спросил Родион. |