Онлайн книга «Отпусти браткам грехи»
|
– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! – бодро, но без всякой истошности отчеканил Гарик. Он знал свое место и распахнул бы дверцу для своего нового начальника, но, к счастью, он был избавлен от этой необходимости. Ему уже успели объяснить, что Новиков не уважает холуйские прогибы. Генерал скупо кивнул в знак ответного приветствия, мельком осмотрел своего водителя. Гарик уже успел подготовиться к событию. Форма на нем новенькая, солдатского покроя, но из офицерского сукна. Ордена нет, вместо него колодка цвета бордо с продольной серой полоской посередине. И никаких значков – ни «Отличника», ни «Классности». Про красный флажок с Лениным и говорить было нечего. Из комсомола Гарика исключили еще в восьмом классе, было за что... Но, похоже, генералу его вид не понравился. Он даже хотел что-то сказать по этому поводу, но, видно, решил отложить это на потом. В машину он сел на переднее сиденье – как боевой, а не паркетный генерал. Прислушался к звучанию мотора. Двигатель работал ровно, без перебоев, и звук спокойный, шелестящий. Никакого цокота, никакого троения. Машина плавно тронулась с места, быстро, без рывков набрала ход. – Как часики работает, – удивленно заметил генерал. – Старался. У Гарика было время подготовить машину к выезду. «Волга» почти новая, каких-то четыре года в эксплуатации, но предыдущие водители довели ее до предынфарктного состояния. Он сам перебрал двигатель, заменил кольца, поршни, отрегулировал клапана, карбюратор, прокачал тормоза, топливную систему, трансмиссию и ходовую привел в порядок. На любовь и ласку машина отозвалась мягкой и тихой послушностью. Еще два дня Гарик вместе с инструктором ездил по Москве, изучал город вообще и свой маршрут в частности. Заполоцк не большой город, движение в нем не сравнить со столичным. Но Гарик быстро приноровился и сейчас чувствовал себя в плотном транспортном потоке так же вольготно, как птица в небе. – Неплохо ездишь, – похвалил его генерал. – Спасибо. – Как нога, не тревожит? – Да нет, нормально все... На этом разговор и закончился. Продолжился он вечером, после того как Гарик привез генерала со службы домой. Жил он в большом красивом здании на Патриарших прудах. Огороженная территория, утопающий в зелени двор, подъезды с портиками... Гарику такая жизнь и не снилась. И сейчас он мог похвастать тем, что был холопом при номенклатурном хозяине и видел, как живут большие люди. Но хвастать этим не хотелось. Лучше дома про Афган рассказать, он сам был человеком пусть и не самым большим, но в какой-то мере уважаемым... – Завтра суббота, – собираясь выходить из машины, сказал Новиков. – Мы с женой на дачу поедем, ты нам не нужен, но моя дочь здесь останется. У нее машина сломалась. Возьмешь увольнительную, приедешь сюда, посмотришь машину, если сможешь сделать, хорошо, если нет, ну что поделаешь... – А инструменты есть? – Да, что-то есть... Вечером в казарме ротный сам вызвал к себе Гарика, выписал ему увольнительную записку на завтра. И Серега не заставил себя долго ждать. Подсел к нему после ужина в курилке, предложил «Мальборо». – Ну, как успехи? – как бы невзначай спросил он. – Нормально, – тем же будничным тоном ответил Гарик. – Как генерал? – Ничего. – Ты мою машину завтра не посмотришь, с клапанами что-то... Серега быстро смекнул, что Гарик соображает в машинах лучше всех, раз попросил помочь, другой. Гарик отказать ему не мог. – Завтра не могу. Давай на воскресенье. – Генерал напряг? – Угадал. У дочери машина сломалась. – У Лариски? – Ты ее знаешь? – Ну а то, в МГИМО вместе учились. У нее международно-правовой факультет, я по внешней торговле... Она до сих пор учится, а мне восстанавливаться... Короче, знаю ее, пересекались однажды... – Где? – Что, интересно знать? – снисходительно усмехнулся Серега. – Да так. – Баба она красивая, не поспоришь... А где пересекались? Да так, на вечеринке у одного общего знакомого... Она с Эриком была, у них роман тогда был... – Тогда – это когда? – Ну, года два назад. Я тогда второй курс начинал. С которого и поперли... С кем она сейчас, не знаю. Но не с Эриком. Я слышал, он женился недавно... Навороченный парень, упакованный, от баб отбоя не было, а потом раз-два – и окольцевали. Но там понятно, там тесть из ЦК, супершишка... Так что, у Лариски машина сломалась? – «Восьмерка» у нее. А я, если честно, в электронном зажигании не очень волоку... – Ничего, разберешься... – Разберусь. Сразу после завтрака Гарик отправился на Патриаршие пруды своим ходом, в форме, все как положено. Старик-вахтер на пункте охраны пропустил его без слов, но консьержка в подъезде, хоть и была предупреждена о его визите, все же позвонила Ларисе. Та сама спустилась за Гариком. Красивая, небрежно-нарядная... Она ничуть не удивилась, увидев его. Как будто знала, кто служит водителем у отца. Гарик поприветствовал ее скупым движением головы. – А где твое фирменное «здрасте»? – усмехнулась она, нажимая на кнопку лифта. – Почему фирменное? – А разве нет? Я думала, это твоя визитная карточка. – Издеваешься? Они зашли в лифт, Лариса нажала на кнопку с цифрой «семь». – И куда мы? – спросил он. – Ко мне домой. А что? – Я машину приехал чинить. – Не надо ничего чинить. Машина на ходу, мотор, правда, что-то барахлит. Заводится плохо. А так ничего... – Все равно смотреть надо. Антон Васильевич сказал... – На даче твой Антон Васильевич. И ты не к нему, а ко мне приехал... Кофе попьем и в гараж... Гарик представлял примерно, какими могут быть квартиры в этом роскошном доме. И все равно был поражен. Огромный холл, просторные комнаты, золоченые обои, шикарная мебель, ковры, хрусталь, фарфор. Лариса провела его на кухню с прямым выходом на столовую, насыпала в турку молотого кофе. Прическа, косметика, парфюм, шелковый халат с длинным подолом и глубоким запахом. Утонченная, изнеженная. В ее облике не было ничего вульгарного, но в голову почему-то лезли вакхальные мысли. Он и сам не понимал, почему вдруг в нем возникла уверенность, что Лариса не оттолкнет его, если он подойдет к ней сзади, обнимет и очень крепко прижмет к себе. – Ты чего замолчал? – спросила она, помешивая закипающий кофе. И улыбнулась, как будто уличив его в скабрезности помыслов. – А что говорить? |