Онлайн книга «Перебиты, поломаны крылья»
|
– Если это допрос, то без адвоката я разговаривать с вами не буду, – выложил он рожденную в дороге фразу. – Это не допрос, это беседа, – усмехнулся следователь. – И советую беседовать со мной начистоту. Поверьте, это в ваших же интересах… Я не буду сейчас искать пропавшую цепочку и серьги, достаточно перстня, который мы изъяли у вас… – Вы наконец-то скажете, в чем меня обвиняют? – в паническом состоянии духа, но возмущенно спросил Илья. – Вас не обвиняют, вас пока что подозревают в убийстве гражданки Окуловой. – В убийстве?! Если бы сейчас где-нибудь рядом за окном взорвалась бомба, Илью бы это не потрясло так, как потрясло это обухом опустившееся на голову известие. – То есть вы хотите сказать, что Эльвиры больше нет? – Я не хотел бы этого говорить, но скажу. Да, ее больше нет. И никогда не будет. Ее зарезали. Перегудов смотрел на него в упор, намертво вцепившись в него внимательным взглядом. – Зарезали?! – Да, ножом… Или нет? – Кто ее зарезал? – Вы! – Я ее не резал! – Верно, вы ее не резали. – Зачем же вы мне тогда голову морочите? – Илья с облегчением перевел дух. – Вы сбросили ее с моста в реку. И снова у него перехватило дыхание. – Я?! С моста?! В реку?!.. Вас не поймешь, то я ее зарезал, то сбросил с моста! Вы что, издеваетесь надо мной? – Прежде чем сбросить ее с моста, вы ее изнасиловали, а затем и ограбили – с мясом из мочек ушей вырвали сережки, сорвали цепочку с кулоном, с пальца сняли перстень… В какой-то момент Илье показалось, что Перегудов обвиняет в убийстве и ограблении кого-то другого. Да и как могло быть иначе, если он не убивал Эльвиру? Но помимо них двоих в кабинете никого не было, значит, следователь обращался именно к нему, а не к кому-то другому. – Это неправда… – А это что? Тоже, скажете, неправда? Перегудов выложил перед ним ряд фотографий. Мертвая Эльвира в одной ночной рубашке на песчаном берегу, она же, с закрытыми глазами и неживым лицом, но уже без ничего на железном столе в морге. Жуткие снимки, жуткие впечатления… – Но это не я! – схватился за голову Илья. Сознание отказывалось воспринимать навалившуюся на него действительность, душа не хотела соглашаться с тем, что Эльвиры больше нет. – А кто? – Не знаю… Я ничего не знаю… – Может быть, я вам подскажу. Насколько мне известно, вы с Эльвирой долгое время были в ссоре. – Можно сказать, что да. Но мы помирились. – Когда? – Позавчера. – Сколько лет вы были в ссоре? – Четыре года. – А позапрошлой ночью вы вдруг помирились, и в эту же ночь Эльвиры не стало. Вам не кажется это странным? – Не кажется… Это муж ее убил, ее муж, Антон его зовут… – Как он мог ее убить, если он больше не видел ее живой после того, как она уехала с вами. – Я отвез ее домой. – Когда? – Около двух часов ночи. – Но домой она не возвращалась. Мы просмотрели запись с домашней системы видеонаблюдения, которую нам представил господин Окулов, так вот – домой через калитку или ворота она не проходила. Глупо думать, что она перелезла через забор, вы не находите? – Я отвез ее домой. – Если бы вы подвезли ее к дому, ваша машина попала бы в объектив видеокамеры. – Она вышла за два перекрестка до дома: захотела пройтись пешком. – За два перекрестка? Не слишком ли далеко? – Ну, далековато… Может, с ней по пути что-то случилось? Наконец-то до Ильи во всей своей полноте дошло, что Эльвиры больше нет и никогда не будет. Он очень сожалел о том, что так случилось. Но еще больше он сожалел о том, что в убийстве обвиняют его. Эльвиру уже не вернешь, а ему еще жить и жить, поэтому он думал сейчас больше о себе, чем о ней. – Ночь темная была, поздно, может, подонки какие-то навстречу ей попались. Вы говорите, что ее с моста скинули, а там и мост недалеко. – Мост недалеко, – кивнул Перегудов. – Северный мост недалеко. А ее с Южного сбросили, а это выезд с другой части города, туда пешком долго идти… – Почему пешком? Может, они на машине были. – На машине вы были. И вы могли отвезти ее к Южному мосту… – Чтобы ограбить и убить? Но зачем мне было грабить ее? У меня все есть, я ни в чем не нуждаюсь… – Значит, грабить было незачем. А убивать, значит, было зачем? – Не цепляйтесь к словам. – А вы объясните мне, как у вас оказался перстень гражданки Окуловой? – Она мне его подарила… Э-э, в знак примирения… – А почему так неуверенно? – Потому что на самом деле… Это долго объяснять… В общем, она хотела убежать от своего мужа вместе со мной. Я обещал подумать. Она и подарила мне кольцо, чтобы я скорее думал… – Скажу вам так: ваше объяснение звучит как детский лепет. Вы путаетесь в своих показаниях, а путаетесь, потому что врете. Выслушайте меня внимательно, молодой человек, и поверьте, что я говорю правду. В ночь с двадцать девятого на тридцатое апреля сего года вы были с гражданкой Окуловой в своей машине. С тех пор как она села к вам в машину, живой ее больше никто не видел. Перед тем как убить свою жертву, преступник изнасиловал ее и ограбил. Перстень с изумрудом, который по описанию ее супруга принадлежал ей, нашли у вас!.. Чем вы еще занимались с ней в своей машине, перед тем как убить? – Я ее не убивал! – нервно мотнул головой Илья. – Но вы же чем-то занимались с ней в машине? – Да, мы любили друг друга. – Без использования изделия «номер два», – скорее утвердительно, нежели вопросительно сказал Перегудов. – Без, – подтвердил Илья. – Тогда, поверьте мне, экспертиза докажет, что в половую связь с гражданкой Окуловой перед самой ее смертью вступали именно вы, а не кто-то другой. Это, а также обнаруженный вами перстень накрепко привяжет вас к убийству. Вам не отвертеться, гражданин Теплицын, уверяю вас, вы будете признаны виновным в убийстве при отягчающих обстоятельствах. Вам сказать, что это значит? Это значит, что вам грозит очень и очень большой срок, возможно, пятнадцать лет. А может случиться так, что вас осудят на пожизненное заключение… – Но за что? – навзрыд, в полном упадке сил и духа спросил Илья. – За убийство, дорогой мой, за убийство. Сначала вас отправят в тюрьму, в грязную, вонючую камеру, до отказа набитую всяким уголовным отребьем… Я вижу, ты, Илья, парень крепкий, но поверь, в общении с уголовниками это тебе не поможет. Это очень страшные и опасные люди, это тараканы, которые живут в своем таком же страшном и опасном мире, и таких красавчиков, как ты, предпочитают исключительно в качестве веселой забавы – для них веселой, но никак не для тебя. Я даже боюсь думать, что будет с тобой в тюрьме. Вряд ли ты долго там протянешь… |