Онлайн книга «Шумный балаган»
|
Костя попробовал ему объяснить, что к фонду имеет лишь косвенное отношение. Но Бабушкина не так просто было сбить с толку. – Не надо мне вешать лапшу, Любимов! Тебе не отвертеться от ответственности! – Я и не пытаюсь отвертеться, – покачал головой Костя. – Просто вы должны понимать, что есть председатель фонда со всеми правами и полномочиями. А я даже не заместитель его. – Да, но сядешь ты! И я тебе это устрою! – Верю, что вы человек очень влиятельный. Но давить на меня не надо. Эффективность и стабильность нашего предприятия не должны давать вам повода для беспокойства. Вы можете быть уверены за свои деньги. Кстати, если не секрет, откуда у вас два миллиона рублей? – с самым невинным видом спросил Костя. Даже с учетом гиперинфляции эта сумма казалась внушительной, тем более для полковника милиции. – Ну… Э-э… – замялся Бабушкин. – Это не мои деньги… По поручению заинтересованных лиц… Это не важно, Любимов! – Разумеется, тайна вкладов гарантирована! – заверил он. Но если вдруг Бабушкин сделает что-то не так, эта тайна может стать достоянием компетентных органов. Тогда в его жизни наступит поздняя осень – полковничьи погоны слетят с плеч, как листья с пожелтевших крон. Бабушкин должен это понимать. И, кажется, понял. Об этом свидетельствовал изменившийся тон. – Да, я верю тебе, Любимов. Ты производишь впечатление надежного человека. Тут у меня есть справка о тебе. Ты характеризуешься как положительная личность. А ведь мог стать бандитом, да… Я верю в тебя, Любимов. Но, как говорится, доверяй, но проверяй! – И я верю, гражданин… э-э, товарищ полковник… Верю, что вы встанете на защиту чужих и своих вкладов – из личной заинтересованности и по долгу службы. Надеюсь, вы понимаете, от кого нужно их защищать? – От кого? Или Бабушкин в самом деле не понимал, или у него было слишком много вариантов ответа на этот вопрос. Может, он считал, что активы фонда нужно защищать от самих его основателей. – У нас проблемы с банди… э-э, с представителями организованной преступности… Криминальный элемент угрожает спокойствию нашего предприятия. Если по их вине фонд рухнет, то боюсь, что у вас не будет возможности вернуть свои деньги назад. О процентах я уже не говорю. Нам нужна стабильность, Василий Романович. Стабильность и уверенность в завтрашнем дне. Тогда и вы можете спать спокойно. «На всю жизнь»… – Я вас понимаю, Константин Алексеевич. С кем конкретно у вас проблемы? – Старшина. – Да, это проблема так проблема. Но у нас в управлении работает шестой отдел, в наше распоряжение поступила рота ОМОНа. Будем работать, будем работать. А на пожарный случай запишите мой телефон. Бабушкин протянул Косте отпечатанную в типографии визитную карточку. – Звоните, всегда будем рады помочь. Да, кстати, мой начальник… пока не буду говорить кто… хотел бы разместить свои сбережения… – Он хотел бы получить гарантии от меня лично? – широко улыбнулся Костя. – Нет, достаточно, чтобы я убедился в вашей надежности. Кажется, мы сработаемся. Нет, я в этом уверен. Уверенность Бабушкину внушал дамоклов меч правосудия, зависший над Костиной головой. Срок условно-досрочного освобождения уже закончился, но сама-то судимость осталась. Снимут ее или нет, уже не важно. Над Костей довлел сам факт уголовного прошлого. Его судимость развязывала Бабушкину руки. Он мог привлечь Костю по любому сфабрикованному делу, и суд, учитывая его прошлое, может признать его виновным… Да и не собирался Костя связываться с ментами. Ни с ними, ни с представителями городской администрации, которые также являлись клиентами фонда. Он собирался работать честно, на долгую перспективу. В ближайшем будущем от фонда для подавляющего большинства вкладчиков реальной отдачи не будет. Но со временем его предприятие встанет на прочные рельсы и покатит доверившихся ему людей в светлое капиталистическое будущее… В коридорах ГУВД Костя столкнулся с майором Мироновым. – Какими судьбами? – ничуть не удивленно спросил Дмитрий. – Да вот с начальством твоим объяснялся. – Проблемы? – Ну, в общем-то, да. – Братва? – Как ты догадался? – усмехнулся Костя. – Да ходит разговор, что ты в гору круто пошел. А у нас успешных не любят. То есть любят, но не для того, чтобы холить и лелеять. Любят, чтобы доить. С кем у тебя проблемы, со Старшиной? – Угадал. – Да нет, Костя, на кофейной гуще гадают гадалки. А я опер. Я оперирую фактами. Слышал, что Старшина совсем распоясался, три шкуры с людей дерет. – Точно, – кивнул Костя. – Потому что в три горла жрать хочет. Но ведь нельзя так, подавиться можно. Похоже, Миронову не понравился блеск в его глазах. Он взял его под руку и провел в свой кабинет. Посадил за свой стол, а сам занял место посетителя или допрашиваемого. Разговор тет-а-тет. – Что ты задумал? – достаточно жестко спросил он. – Ничего. Вот вашему Бабушкину пожаловался. – Бабушкин не для того тебя вызывал. Значит, Дмитрий знал, о чем Костя разговаривал с его начальником. Уж не он ли слил Бабушкину информацию на него? И характеристику дал. Впрочем, это не важно. – Не для того, но и о том разговор был. – Бабушкин тебе не поможет. То есть может помочь, но пока он растормозится… Мужик он хороший, но долог на подъем. А у меня все нити в руках. Я сейчас в шестом отделе, замначальника. – Поздравляю! – Чего поздравлять. Ничего еще не сделано. Старшину так и не смог тогда прижать. Через Кудлакова мог, а его чеченцы убили. Но ничего, Старшина своего дождется. И чеченцам не поздоровится. Это я тебе обещаю. Наконец-то взялись за организованную преступность всерьез, а то твердили, что нет у нас таковой. А сейчас задумались. Хотя у нас больше думают, чем делают. А мы делать будем. Пока я на этом месте, покоя бандитам не будет. – У нас общие интересы. – На это и надеюсь. Нам как воздух нужно взаимодействие с частными предпринимателями, коммерсантами. Люди боятся сотрудничать с органами, а бандиты на этом выезжают. И наезжают. – Пусть наезжают. Мы не боимся. – Я знаю, у вас сплоченная команда. Но таких, как вы, мало. – Пока мало. Люди поднимаются – и по деньгам, и по сознанию. А старшины там всякие мельчают. Для меня он – клоун. И для других скоро клоуном станет. А с клоунами как поступают? Пинка под зад – в лучшем случае. – А в худшем? Пулю промеж глаз? Я же вижу, задумал ты что-то не то. Не пытай судьбу, Костя. – Пусть судьба пытает меня? – Что там у тебя со Старшиной? То есть с Миклухой. Он же тебя, гм, курирует. |