Онлайн книга «Адвокат на час»
|
Вешая плащ Элеоноры в шкаф, Николай Иванович лихорадочно соображал, под каким благовидным предлогом спровадить нежданную посетительницу. Может, сказать, что у него важная встреча? Бесполезно. На Дворецких этот довод не действует. Мать и дочь считали себя особо важными персонами и искренне полагали, что выше их может быть разве что президент или папа римский. Может, сослаться на больное сердце? Пожалуй, прокатит, если его тут же, не сходя с места, хватит инфаркт. Дворецкая еще не сказала ему причины своего появления, а Родионов уже чувствовал исходящую от нее опасность. – Мне много не надо, – хищно улыбалась она. – Скажи только, что мать указала в своем завещании? – В завещании? – тупо повторил он. – Ну, да. В завещании. Ты что, глухой? Он облизнул губы. – Боюсь, что я не могу этого сказать. Это тайна. – О какой еще тайне ты толкуешь, милый? – проворковала она. – Ты не забыл еще, что я являюсь дочерью Вероники? – Никак нет, – пробормотал он. – Но последняя воля завещателя становится известна родственникам только после его… ее… – Смерти, – подсказала Элеонора. – Ну, да, смерти. – Скажи, а какой прок мне от моих знаний тогда, когда я уже не смогу ничего предпринять? – Не знаю. Но закон говорит… – Ой, да чихала я на твой закон. Я сейчас хочу знать, что мне полагается. – Но я могу лишиться работы! – воскликнул Родионов. – Не болтай ерунды! – Если Вероника узнает… – А кто будет говорить Веронике? Лично я не собираюсь. Дворецкая поднялась и сделала шаг в направлении Родионова. Он отступил к окну. Ее кошачьи глаза сощурились, словно при виде добычи. Нотариус почувствовал себя неуютно. В довершение всего, исходящий от нее запах духов дурманил ему голову. В нем чувствовалось что-то животное, дикое и необузданное. Так, должно быть, пахнет хищник, крадущийся к жертве. – Но, Элли, я правда ничего не могу сказать, – пролепетал он. – Правда? – Она расстегнула верхнюю пуговку на блузке. Он как завороженный уставился в вырез, где отчетливо виднелась ложбинка между грудями. Она улыбнулась и расстегнула еще одну пуговку. Николай Иванович сглотнул. Дворецкая наступала, оттесняя его к дивану. На расстоянии метра Родионов чувствовал жар ее большого красивого тела. Он зажмурил глаза, словно собираясь броситься в омут. Элеонора не позволила ему упасть. Диван оказался как нельзя кстати… – Значит, говоришь, все в равных долях? – переспрашивала она, поглаживая чахлую растительность на его груди. Он кивнул. – А может так получиться, что все достанется мне? – Только если на то будет воля наследодателя. – Значит, Дворецкая может еще переписать завещание? – Конечно. И не раз. Например, если кто-то из детей утратит ее доверие, она может наказать его, уменьшив его долю, а то и вовсе отказав ему в наследстве. – Ну это мне известно, – проговорила она, переворачиваясь на живот. Ее большая грудь уютно разместилась на подушке. Она слушала разомлевшего нотариуса. Он говорил еще о каких-то нюансах, а она думала о чем-то своем, изредка выхватывая из его повествования отдельные фразы. – …убийца не может наследовать, – закончил он. – Какой убийца? – встрепенулась Дворецкая. – В случае, если наследодатель погибнет по вине наследника, – невинно повторил Родионов. – Так что закон не рекомендует ускорять естественный процесс. Завещания нужно дожидаться… «Сложа руки? – спросила себя Дворецкая. – Ну это мы еще посмотрим. А что касается ускорения процесса… М-м-м…» – Ты обещаешь предупредить меня, если моя мать захочет что-нибудь поменять в своем завещании? – спросила она почти нежно, но ее длинные ногти едва не впились в грудь бедняги. – Обещаю? – переспросил он недоуменно. – Да. Мы же теперь друзья. Так? Рука Элеоноры спустилась ниже. Ее движения поначалу были плавными и методичными, потом более быстрыми и энергичными. Внезапно она остановилась. Он застонал и задвигал бедрами. – Да… Да… Ну, пожалуйста. – Так обещаешь? – Обещаю, конечно, – проговорил он, еле ворочая языком. «Может, стоило сказать ей, что Дворецкая вызвала меня на завтра именно по этому поводу?» – подумал он, растворяясь в новой волне блаженства и забывая о Веронике. И вправду, какое это имело значение? Тот памятный ужин в кофейне прошел замечательно. К удивлению Насти, Логинов оказался очень легким в общении человеком. Он знал массу занимательных историй и умел преподнести их так, что Настя смеялась до слез. Правда, поначалу она немного стеснялась своих эмоций и одаривала рассказчика скупыми улыбками и робким хихиканьем, но Олег сумел раскрепостить ее, выпустить наружу сдержанное тисками приличий заразительное веселье. – Ой, не могу больше! – выдохнула она, вытирая слезы, набежавшие на глаза. – Ты замечательно смеешься, – сказал он, глядя на нее без улыбки. – Я просто не могу отвести от тебя глаз. Она внимательно посмотрела на него. Разговор приобретал какой-то очень личный оттенок, но Настя оказалась к этому не готова. – Мне пора, – засобиралась она, глядя на часы. – Уже половина одиннадцатого. Боюсь, Вероника будет недовольна. Она терпеть не может поздних возвращений. – Обещаешь, что завтра пойдешь со мной обедать? – спросил он. – Я не знаю, вдруг будут какие-нибудь дела, – туманно ответила она. – К черту дела! Ты же живой человек и можешь, в конце концов, проголодаться. Так идешь или нет? – Иду, – улыбнулась она. – А сейчас мне действительно пора… Так все начиналось. А потом закружилось, набирая обороты. Обеды, поздние ужины, воскресные прогулки – все, что обычно бывает у двух людей, которым вместе интересно проводить время. Логинов не торопил события. Они просто общались, осторожно прощупывая друг друга, делая все новые и новые открытия. Молодые люди подолгу гуляли в парке, а потом, усталые и проголодавшиеся, совершали набеги на кафе и небольшие уютные ресторанчики. Они любили рассматривать творения уличных художников и даже решились запечатлеть себя для потомков, правда, пока только в виде дружеских шаржей. Картинки оказались такими забавными, что Настя и Олег тут же, сделав памятные надписи друг другу, поклялись поместить шедевры в своих рабочих кабинетах. Спасаясь от непогоды промозглым сентябрьским днем, они как-то раз заглянули в сувенирную лавку, где провели целый час, рассматривая забавные вещицы и отвлекая покупателей взрывами совершенно необузданного смеха. В конце концов, игнорируя суровые взгляды охранника, они выбрали друг для друга подарки. Олегу пришлись по вкусу необычные песочные часы, выполненные в старинном стиле. |