Книга Досье на адвоката, страница 27 – Наталья Борохова

– Но дело Климова необязательно будет рассматриваться присяжными. – Вострецов упорно цеплялся за последнюю ниточку, оставшуюся от крепких веревок, некогда надежно связывающих Климова по рукам и ногам.

– Дубровская была у меня на приеме, – выложил последний козырь прокурор, – и убедила меня в том, что она всенепременно заявит ходатайство о рассмотрении дела Климова жюри присяжных. Надо ли рассказывать вам, что последует за этим? Стыд и позор, да еще огласка! Журналисты сбесятся. Дело Чулочника окажется полным провалом!

– Что же делать? – Игорь Валентинович чуть не плакал.

– Закрывать дело к чертовой матери! – выпустил пар прокурор. – Закрывать, пока есть возможность обойтись малой кровью…

Следователь потупил глаза. Он проиграл. Это было яснее ясного.

– Не забудьте извиниться перед Климовым! От имени государства.

Вострецов прощался с мечтой. Хохочущая красотка с длинными ногами мчалась мимо него на роскошной иномарке. На месте водителя сидел кто-то другой.

В отличие от невезучего Вострецова Елизавета в последнее время просто парила над землей. Вернее, ей казалось, что ее босоножки на неизменно высоких каблучках отрываются от раскаленного летней жарой асфальта и она летит в яркой синеве июльского неба. Ощущение счастья дурманило голову, а каждый день казался новым подарком в череде непрерывного везения.

Вечером ей позвонила давняя подруга.

– Лиза, мы организуем ежегодную встречу выпускников. Ты приедешь?

Еще бы! Она ни за что на свете не пропустила бы подобное мероприятие. Студенческие годы оставались самой незабываемой порой ее жизни, а беспечная Татьяна – лучшей подругой, несмотря на то что они жили в разных городах.

– Надеюсь, ты приедешь не одна, – заметила Татьяна, деликатно оставляя мужскую тему на скорое будущее, когда поздним вечером на ее кухне можно будет посплетничать обо всем на свете, и главным образом о молодых людях.

– Я тоже надеюсь, – загадочно ответила Лиза, справедливо полагая, что Андрей согласится составить ей компанию для поездки.

Как будет замечательно встретиться с ребятами и почувствовать себя вновь юной и полной надежд. Они повзрослели, пережили немало разочарований и мало напоминают тех похожих на жизнерадостных поросят выпускников, какими были совсем недавно. Им есть чем гордиться. Кстати, ей, Елизавете Дубровской, тоже грех жаловаться. Пускай путь к завоеванию профессиональных высот оказался тернистым и она, конечно, не Плевако в молодости, но определенные достижения у нее есть. Взять, к примеру, дело того же Климова. Будет что рассказать ребятам и чем похвастаться.

Минут через десять после звонка подруги телефон затренькал вновь.

– Адвокат Дубровская? – осведомился мужской голос сухим, официальным тоном. – Прошу вас подойти завтра к одиннадцати часам в прокуратуру области.

– Следователь Вострецов?! – догадалась Лиза. – Вот так неожиданность!

Игорь Валентинович, по всей видимости, не считал телефонный разговор с Лизой приятным занятием и демонстрировать свою радость не посчитал нужным.

– И что у нас завтра? – не унималась Лиза, доводя бедного следователя до состояния тихого помешательства. – Допрос, очная ставка или же выезд на место происшествия? А может быть, вы объявите нам об окончании предварительного следствия?

– Я прекращаю дело, – тихо прошелестел Вострецов.

– Очень плохо слышно! Повторите еще раз.

Вострецов, должно быть, посчитал, что Дубровская издевается над ним, демонстрируя временную потерю слуха, и поэтому гаркнул в трубку:

– Жду к одиннадцати часам! Конец связи.

Раздались гудки. Елизавета с телефонной трубкой в руках не переставала улыбаться. Ну что же! Такой финал громкого дела был закономерен. Она победила!..

– Распишитесь вот здесь и вот тут еще, внизу. – Вострецов метал на письменный стол бумаги, которые Елизавета с Климовым не успевали подписывать. Дубровская исподволь следила за Игорем Валентиновичем. Тот осунулся, похудел и больше не искрился тем редким жизнелюбием, которое когда-то, в самом начале их сотрудничества, вызывало у Елизаветы зубовный скрежет.

– Итак, я разъяснил возможность компенсации материального и морального вреда, причиненного вам содержанием под стражей, – выплевывал слова следователь.

– Незаконным содержанием под стражей, – поправила его Елизавета, сделав акцент на слове, произнести которое Вострецов так и не решился.

– Мне не нужно никакой компенсации, – торопливо встрял между ними Климов. Что до него, то он мечтал вырваться отсюда по-хорошему. Бог с ними, с потерянной зарплатой и испорченными нервами! Только бы выпустили, только бы не передумали.

– Нельзя быть таким великодушным, Климов! – попробовала сделать ему внушение Елизавета.

Но ее подзащитный, робко озираясь, уже пятился к двери.

– Постойте, Климов, – остановил его Вострецов.

Бывший подследственный дернулся, как от разряда тока, и затравленно взглянул на следователя. Тот закашлялся.

– Я… приношу вам извинения… от лица государства, – выжал он через силу.

Лиза с трудом удержалась от смеха. Где, спрашивается, былой апломб?

Она поспешила к выходу.

– А вас, госпожа Дубровская, я попросил бы остаться, – сказал Вострецов.

Лиза усмехнулась. «Попрошу вас остаться, Штирлиц», – некогда говаривал Мюллер. Она сделает такое одолжение Вострецову.

Они остались в кабинете одни. Игорь Валентинович стоял лицом к окну. Внезапно он обернулся и в упор посмотрел на Лизу.

– Надеюсь, вы понимаете, что делаете, – после недолгого молчания произнес он. – Вы только что выпустили на свободу маньяка!

Улыбка сползла с лица девушки.

…"Упрямец! Ни за что не хочет признать свое поражение, ведь невиновность Климова очевидна. Ну да бог с ним, что касается меня, я собираюсь отметить свою победу как следует», – так думала Елизавета, покидая здание прокуратуры. На улице ее дожидался Климов.

– Елизавета Германовна, я вам так признателен. – Он чувствовал себя виноватым. – Боюсь только, что я не смогу отблагодарить вас так, как вы того заслуживаете.

– Ерунда! – великодушно отмахнулась Дубровская. – Слушай, Климов, у меня сегодня прекрасное настроение, и я хочу отметить благополучное завершение нашего дела. По такому случаю я приглашаю тебя к себе домой. Приходи!

Климов смутился.

– Я бы, конечно, с удовольствием, но мне неловко. Будет ли это удобно?

– Еще как! Придет мой друг. Он отличный парень, ты увидишь. Мы немного посидим, отпразднуем твое освобождение.

Лиза записала на бумажке адрес и поспешила домой. Ей надо было еще столько сделать до вечера. Настроение у нее было замечательное.