Онлайн книга «Перстень Иуды»
|
– Это Латышев, контра, не повел солдат в атаку! – злорадно продолжал Хрущ. – Старых порядков придерживается, сволочь, за звания офицерские держится, белой костью себя считает… – Вот к весне от него белые кости и останутся! – с натужной веселостью заметил молодой, продолжая играть пистолетом. – Что ты за чушь несешь?! – возмутился Латышев, повернувшись к Хрущу. – Кто не повел солдат?! Я первым из окопа поднялся, в проход заграждений на нейтральную полосу выбежал! А ты был против атаки, ты и подговорил ребят остаться в окопах! Это и Сабельников подтвердит, да кто угодно… Темное лицо комиссара потемнело еще больше. – Как так, Петр Иванович? – строго обратился он к Хрущу. – И вправду свидетели есть? – Брешет, волчье вымя! – зло мотнул головой тот. И вызверился на капитана: – Ты что меня перед товарищами из Комитета армии дискредитируешь? – На все есть свидетели! – не останавливался Латышев. – И на то, что Хрущ ни в одну атаку не ходил, ни одного немца не убил, только языком болтает… А мы с ребятами давеча немецкий аэроплан сбили! У меня вон, целых три свидетеля! Да сам аэроплан лежит за лесополосой. – Брешет, гнида! – повторял свое Хрущ. Лицо его налилось кровью. – Это ты брехун! Вот доказательство, – Латышев сорвал перчатку и вытянул сжатый кулак. Получилось – под самый нос комиссару. – Видал? Перстень трофейный, с пилота снял! Лев скалился комиссару в лицо, черный камень острыми лучиками колол глаза. Тот недовольно отодвинулся. – Убери свою цацку! Это никакое не доказательство! Мы ее потом рассмотрим! – он бросил быстрый взгляд на товарища Хруща, и тот сметливо кивнул. – Про аэроплан – правда, наблюдатели доложили, – подняв взгляд от стола, сказал капитан Земляков – заместитель комбата Ускова. – Вас не спрашивают! – развязно сказал круглолицый. – Сейчас не об ероплане речь и не о товарище Хруще. О срыве атаки говорим, о революционной дисциплине. Не надо уводить нас в сторону, не получится! Он многозначительно похлопал по маузеру. Товарищи одобрительно зашумели. Земляков вновь опустил голову. Другие офицеры тоже смотрели в исцарапанную столешницу. – А кто вы такие? – спросил Латышев. Вопрос прозвучал дерзко и большинству не понравился. – Это председатель солдатского комитета армии Сыроежкин! – с вызовом сказал темнолицый в папахе и с бинтом, кивнув направо. – Это особоуполномоченный Лишайников! – последовал кивок налево. Молодой осклабился и крепче сжал браунинг. – А я комиссар Поленов! – А где командование полка? – спросил капитан. – Где комбат? – Они арестованы как предатели, саботирующие решения солдатских комитетов! – отрезал комиссар и стукнул кулаком по столу. – Мы окончательно взяли власть в армии и железной рукой наведем стальную дисциплину! С улицы донесся винтовочный залп. Следом хлопнули два револьверных выстрела. – Одним предателем меньше! – товарищ Хрущ многозначительно поднял руку. – Правильно сказал товарищ Поленов: мы наведем порядок! – Как ты его наведешь? – презрительно усмехнулся Лишайников. – Даже расстреливать не умеете! Добивать приходится… – Не сомневайтесь, этого я сам, лично, в лучшем виде расстреляю! – Хрущ рванул ворот гимнастерки. – А ну, пошел на выход! В его руке появился наган Латышева. – Куда? По какому праву? – возмутился капитан. – Сейчас тебе будет право! – кивнул Поленов. И обратился к собравшимся: – Товарищи, за нарушение революционной дисциплины предлагаю согласиться с мнением товарища Хруща и расстрелять командира… Как там его? – Латышева, – подсказал Хрущ. – Расстрелять командира Латышева! – закончил комиссар. И уточнил: – Бывшего командира. Потом обвел всех тяжелым взглядом. – А как вы думали? Репрессии – локомотив революции! Кто за такое решение? – А чего еще с ним делать? – загалдели товарищи, вскидывая заскорузлые ладошки. – Конечно, надо расстрелять! Офицеры опустили головы, но не голосовали. – Кто против? Кто воздержался? Комиссар пошевелил губами. – Восемь за, против нет, четверо воздержались. Демократическая процедура соблюдена! Он улыбнулся. – Ну, Петр Иванович, теперь имеешь полное право привести в исполнение, коль вызвался… – Пошел! – рявкнул Хрущ и ткнул Латышева стволом револьвера между лопаток. Двое здоровенных солдат с лицами скотобойцев схватили его под руки и вытащили на улицу. Хрущ шел следом и подталкивал наганом в спину. Несколько минут назад так обходились с командиром второй роты Стаценко. Хотя Латышев шел сам, не вырывался и ничего не кричал. Он почему-то был спокоен и уверен в том, что все обойдется. Ветер стих, зато посыпалась мелкая снежная крупа, кружась в воздухе и присыпая черную смерзшуюся землю, словно подгоревший пирог сахарной пудрой. Где-то неподалеку, за рощей, гудел мотор – наверное, летал еще один немецкий аэроплан. Что он может разобрать в мутных сумерках низкой облачности… – Колечко немецкое сымай! – приказал Хрущ. – Оно, видать, товарищу комиссару приглянулось. Сам похвастался, дурак! – Застрелишь – снимешь, – отрезал Латышев. – Можно и так, – покладисто согласился Хрущ. Расстрельная команда привела капитана в глубину усадьбы и завела за сарай. Здесь, раскинув руки, лежал на спине убитый Стаценко. Кроме двух черных дырок от винтовочных пуль, контрастно выделяющихся на серой шинели, у него имелась рана на лбу с обожженной каемкой по краям – признаком близкого выстрела. – Палачи проклятые! Мясники! – Латышев развернулся к сопровождающим. – Ну, давайте, гады вшивые! «Скотобойцы» почему-то не снимали винтовок и выжидающе смотрели на Хруща. Тот потерял важный вид, побледнел и был заметно растерян. Полуопущенная рука дрожала, наган ходил из стороны в сторону. – Струсил?! В штаны наложил?! Какое-то новое чувство распирало Латышева. Сейчас он не боялся ни боли, ни смерти – ничего! Напротив, внутренняя сила рвалась наружу, подсказывая – если он набросится на этих ублюдков, то порвет их голыми руками! – Стреляй, скотина! – Стреляйте, товарищ Хрущ, – сказал один из «скотобойцев». – Негоже только языком чесать да за чужими спинами прятаться! Хрущ поднял, наконец, руку и выстрелил. Но наган по-прежнему рыскал справа налево и обратно – пуля ушла далеко в сторону. – Эх, опять нам работать, – с досадой сказал «скотобоец» и стал стягивать винтовку. Второй последовал его примеру. |