Книга Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха, страница 38 – Юрий Гаврюченков

Впоследствии мы с Лешей неоднократно навещали селище и еще кое-чем там поживились. Однажды я выцарапал гвоздем на новенькой алюминиевой ложке инициалы «Ал. Б.» и аккуратно припрятал под кирпичами на месте некопаной избы. Есиков ложку нашел и очень дорожил ею потом, считая, что вещь нашла владельца. Потом мы с Лешей нашли одиноко стоящую церковь, раскопали ее и по-настоящему озолотились. Моей ошибкой было доверить реализацию хабора [11] компаньону. Дурачка Есикова приняли опера и начали запугивать своими отработанными гестаповскими приемчиками. Вскоре он написал под диктовку явку с повинной. На основании его показаний следователь успешно пришил мне то, чего не было. От того, что было, я отвертелся, но срок за надругательство над могилой получил, а Леше дали год условно, учитывая его чистосердечное признание. Вот и доверяй после этого людям.

— Ты о чем задумался, Ильюха? — оборвал мои мысли Слава.

— Да так, о ментах.

— А че о них думать? Будем смотреть телевизор.

— Телевизор? Зачем?!

— Будем криминальную хронику смотреть, — объяснил Слава, удивившись моей несообразительности. Он любил на зоне пялиться в дебилизатор, вероятно, рассчитывая отыскать там правду жизни. — Про наши сегодняшние дела обязательно покажут.

— Не исключено, — сказал я. — Только нам от этого что?

— Узнаем, что по этому поводу менты говорят.

— Что они могут сказать: бандитская разборка с зарубежными бизнесменами, по факту похищения заведено уголовное дело, бла-бла-бла, все дела. Что они могут сказать нового? Ты это слышал уже миллион раз.

— Ну, про нас-то новости мы еще не видели.

— И, дай Бог, не увидим! — содрогнулся я.

— Ладно, забей, — Слава отвесил нам по пятьдесят грамм.

Мы не стали пить, потому что к нам скользнул официант, любезно выставил тарелки с восхитительно пахнущим стейком и собрался было пожелать приятного аппетита, как я осведомился:

— Не подскажете, сегодня будут выступать «Mad Wheels»?

— В семь часиков начнут, — услужливо просветил официант, заботясь о щедрых чаевых. Очевидно, мы со Славой выглядели многообещающе. — Уже скоро. Музыканты приехали? — Да, конечно.

— Позовите Рикки, пожалуйста. Скажите, что его Илья приглашает.

— Одну минуточку! — расплылся в улыбке халдей и улизнул в подсобные помещения.

Мы воспользовались его отсутствием, в должной мере воздав почести Бахусу, и закусили.

— Сердце подсказывает мне скорое, близкое, плотное и долговременное общение с природой, — поделился я возникшими чувствами.

— Правильно, Ильюха, слушай сердце, оно не обманет, — кивнул Слава, и тут появился Рикки.

— Привет, решили навестить твою обитель, — я пожал жесткую руку ударника эстрадного труда. — Присаживайся. — Официант верно понял обстановку и принес третью рюмку. — Как поживает старый добрый рок-н-ролл?

— Рок-н-ролл жив! — привычно отреагировал Рикки, и мы выпили.

— Будешь играть? Мы как раз зашли послушать. — Водка меня что-то не вставляла сегодня, наверное, переволновался за день.

— Скоро начнем, — заверил меня Рикки.

— Кстати, ты знаешь, что, будучи рокабилли, являешься зримым проявлением, манифестацией могущественного идола Раут—шестьдесят шесть?

— Как-как?!

Я поведал изумленному Рикки гипотезу о рок-н-ролльном божестве, не забыв упомянуть Маринкино дополнение.

— Нехило! — оценил Рикки. — Я, пожалуй, об этом песню напишу.

— Ты и песни пишешь? — Да, детка, я такой!

— Секунду! — У меня в кармане запиликал телефон. — Алло.

— Встретишь меня? — звонила Маринка. — Я заканчиваю работу.

— Не вопрос. Буду через двадцать минут. — Я убрал мобильник. — Блин, не могла попозже позвонить! Только пить начали.

— Удобная штука! Надо будет себе такой же купить. — Слава с завистью смотрел на телефон.

— Не вопрос, сегодня же и купим. Они на каждом углу продаются, — просветил я засидевшегося корефана. — Марину только заберем с работы, она просила встретить. Ладно, надо ехать, извини, Рикки, дама ждет.

— Тогда двинули. — Слава поискал глазами официанта, который тут же подлетел, алчно облизываясь. — Давай счет.

— Ни фига, я сам заплачу! — придержал я руку корефана и полез в свой карман.

— Не, ни хрена! Давай я.

— Да ну на фиг! Лучше я. Сегодня нам улыбнулась Фортуна, все остались целы, считай, второй день рождения!

— Не дури, Ильюха.

— Ну, если хочешь, давай пополам.

— Мы что, немцы какие-то?

— Правильно, мы не немцы. Не выпендривайся, Слава, сегодня плачу я!

— Лады. Упрямый как баран... — уступил Слава.

— Все, пошли! Рикки, чао!

Оставив музыканта наедине с графином водки, мы вышли из ресторана и поймали машину. Через десять минут мы уже стояли возле офисного здания на Лиговском, от Rocking-hors Pub» было недалеко.

— Надо, наверное, внутрь зайти и в вестибюле ее встретить, — предположил я и потянул на себя длинную медную ручку.

Мы оказались в небольшом, сияющем новенькой отделкой холле. Смазливая уборщица в синем халате мыла пол. Впереди — широкая мраморная лестница, турникет и пост охраны. На посту — секьюрити в черной форме.

— До свидания, Андрей Андреевич! До завтра!

— Вы не можете меня так бросить, Мариночка. Это нехорошо с вашей стороны.

Голоса приближались, я встрепенулся. Показалась Маринка и пожилой толстенький человек в коричневом костюме, пытающийся ухватить ее за локоток. При их приближении охранник разблокировал турникет.

— Извините, Андрей Андреевич, меня ждут!

— Постойте, Мариночка, — не слушал ее начальник. — Вы не должны меня сегодня оставлять...

Маринка заметила нас, когда я уже летел вперед. Не помня себя, я врезал кулаком в дряблое лицо шефа. Попал по скуле и тут же добавил по уху. Старый козел пошатнулся. Я рванул его за пиджак, оттаскивая от Маринки и намереваясь продолжить экзекуцию. Охранник бросился к нам, выдергивая из петли дубинку.

Маринка отшатнулась. Охранник был уже рядом, но и Слава оказался тут как тут. Он опередил и меня, и секьюрити. Удара я не заметил, но голова охранника с громким клацаньем мотнулась назад, а затем вся туша рухнула на пол. Уборщица бросилась наутек. Гулять так гулять!

Я выпустил Маринкиного шефа и со всей дури зарядил ему ногой в пах, а потом добавил кулаком в подбородок. Старый козел упал, и я пробил ему па ру раз ботинком по печени.

Слава стоял над поверженным охранником, контролируя недобитого врага. Секьюрити вяло шевелился и опасности не представлял.