Книга Кладоискатель и доспехи нацистов, страница 15 – Юрий Гаврюченков

— Что будем делать, Илья? — подал голос Эрик.

— Что делать, что делать — думать! — огрызнулся я. — Большинство преступлений случается по глупости. В основном по глупости потерпевшего. Пора разорвать этот порочный круг и начать думать, прежде чем что-нибудь сотворить. Самое время научиться шевелить мозгами, чмудаки!

Чмудаки засопели, переживая шквальную критику в свой адрес. Вид у них был настолько понурый, что камень бы треснул от жалости. Но сердце не камень, и я не разжалобился. Пускай мужественно терпят. Расхлебывать кашу все одно не им. Нам со Славой. Я знал, что всегда могу надеяться на его помощь, и был у друга в неоплатном долгу.

Слава оказался дома. По голосу я понял, что ему давно нечем заняться.

— Развлекалова ищешь? — осведомился я, поглядывая на замеревших у телефона подельников.

— А чего?

— Есть.

— Какое?

— Шпану надо разогнать, — я в двух словах обрисовал ситуацию.

— Ну, какие проблемы! — обрадовался корефан. — Ты меня заберешь или мне куда подъехать?

У меня отлегло от сердца.

— Я тебя заберу, ja, ja, — за Славой я был как за каменной стеной. — Сейчас с братвой перетру относительно времени, и поедем.

— Идет.

Опустив трубку, я перевел дух.

— Ну, что? — дыбанул я на Эрика. Эрик потупился. — Звони пацанам на трубку, ком-мер-сант!

Стрелку забили на Ржевке, неподалеку от Института текстильной промышленности. Местом толковища должен был стать пустынный берег реки, куда мы прибыли вчетвером. На переговоры подобного типа влияет, конечно, не число голов, а число стволов. Стволов у нас насчитывалось три — пистолет Стечкина у меня и пара «вальтеров» у Славы. Чмудакам оружия не дали. Их дело сторона: не вмешиваясь наблюдать, как отлетают претензии. Больше, поклялся я себе, таких бесплатных уроков не будет.

Место встречи было пустынное. Даже машины не ездили. Стиснутая замусоренными берегами Охта несла в одном ей известном направлении свои коричневые воды. Угрюмо стояли приземистые корпуса пороховых заводов. Вдалеке простучала электричка.

— Ну чего, — смоля «элэмину», Слава огляделся вокруг, — где эта твоя шпана?

— Вон едут, — обрадовался Боря. Обрадовался, вероятно, тому, что впервые за весь день смог сообщить нечто позитивное. — Точно, их машина.

К нам подкатил и остановился угловатый, похоронной расцветки мерседесовский внедорожник. Из «геленвагена» вышли трое, и я как-то сразу пожалел, что вообще нашел Доспехи.

Этих молодых людей я бы гопниками назвать не взялся. Сразу стало ясно, что ребята серьезные, под стать машине, на которой приехали. Черт знает, какую структуру они представляли — ничего подобного раньше мне видеть не доводилось. Над ними, определенно, поработал стилист, что быкам совершенно не свойственно. Несмотря на вечер, хоть и прохладный, но все же летний, господа были одеты в длинные пальто из черного кашемира, такого же цвета штаны и рубашку фактуры «мокрый шелк», а на ногах имели короткие черные «казаки». Униформа делала их одинаковыми как близнецы. Впечатление усиливалось внешним сходством: короткой стрижкой светлорусых волос и невзрачными, словно выцветшими глазами. Даже цвет лица у них был неестественно бледный. Или так казалось по контрасту с одеждой?

— Эт-то кто такие? — Слава сплюнул под ноги окурок и стал вплотную ко мне, ощупывая идущих навстречу эмиссаров цепким взглядом.

Я дернул плечами:

— А я знаю?

Черная троица приближалась. Они даже ходили одинаково. Компаньоны начали тесниться к нам, сбиваясь в подобие овечьего гурта. Им было боязно стоять в стороне.

— Ну-с, — негромко сказал я, — готовы ль вы?

— Готовы, — сказал Слава.

Я незаметно надул живот, дабы удостовериться, на месте ли волына. Заткнутый за пояс «стечкин» вдавился в пузо. Жесткий рельеф оружия успокаивал.

Троица встала перед нами в ряд. Они были высоки, равны по росту и почти не различались оттенками шевелюры. Из-под лацканов пальто высовывались ремешки портупеи. Во внешности прибывших главенствовало четкое воинское единообразие.

Мы настороженно молчали. Ждали, когда начнут они. Упустить инициативу — большая ошибка на переговорах, но внешность оппонентов изрядно угнетала. Как, вероятно, и было задумано. Выдержав долгую паузу и придя к решению, что нужный эффект достигнут, стоящий посередине открыл рот:

— Что вы решили по поводу Доспехов? Троица уставилась на меня безразличными, как холодные льдинки, глазами. Этот взгляд завораживал.

— Боюсь, что мы не сможем их вам продать, — чувствуя себя дипломатической бездарностью, выдавил я.

— Почему?

— Мне очень жаль, — развел я руками, в глубине души сочувствуя бедному Эрику, которому не посчастливилось пересечься с этими «полубогами». — Планы имеют свойство меняться. У меня есть другие покупатели, с которыми я договорился раньше.

— Но мы ясно выразили свое желание приобрести Доспехи Чистоты, — хрустальным голосом изрек эмиссар. — Был уговор.

— Между мной и вами конкретно уговора не было, — уточнил я.

— Это не разговор. — Средний глядел сквозь меня своими бледно-голубыми глазами, и я понял, что он смотрит на стоящего сзади Эрика. — Уговор был. А уговор дороже денег.

«То есть неустойка будет стоить очень больших денег», — промелькнуло у меня в голове.

— А вы чьи такие будете? — донесся до моих ушей на редкость нахальный, но невыразимо родной бас корефана. Эмиссары одновременно перевели взгляд на него. — Не слышу ответа!

— Мы — светлые братья из «Светлого братства», — послышался ответ.

— Чего?! Это Мария-Дэви Христос которая?

— Нет, мы не из «Юсмалос», — слегка раздраженно пояснил «светлый брат».

— А чьи тогда?

Слава явно был изумлен таким оборотом дела, а я вдруг понял, что парламентеры представляли собой изысканную «светлую» породу людей, и черная одежда лишь положительно подчеркивала их белизну. На свой рост я не жалуюсь, но головы эмиссаров качались где-то высоко надо мной. Они впечатляли и подавляли.

— Наше «Светлое братство» не имеет никакого отношения к «Великому белому братству» госпожи Цвигун, — последовал корректный ответ.

— Да? — буркнул озадаченный Слава. — Впрочем, неважно. Слыхал, чего сказали? С Доспехами вы в пролете, понял?

— Нет, не понял, — обиделся «светлый брат».

— Что, дурак что ли? — искренне удивился Слава. — Я вроде бы ясно сказал: на Доспехи у нас свои покупатели есть. Чего тут такого непонятного. Или ты в уши долбишься?

Троица в черном переглянулась, синхронно крутнув головами. Слава откровенно хамил. Он был сторонником простых и радикальных решений.