Онлайн книга «Тьма, выкованная в огне»
|
— Я думал, кавалерия вся на запад ушла. — Он машинально отер рукавом пот со лба. Через мгновение рядовой Ренвар торопливо провел по лицу ладонью, проверяя, не осталось ли на коже разводов краски. Нет, новая ткань линять и не думала. «А может, — подумалось ему, — служить под началом принца не так уж и плохо! По крайней мере, свои плюсы имеются». Йимт снова глядел перед собой. Крылышки на его кивере слегка похлопывали при каждом шаге. — Ну да, гоняются за собственной тенью, точно стая безмозглых голубей! — буркнул он. Элвин кивнул. Впереди на ветру трепетали полотнища. Во главе колонны плыли полковые знамена. Наверное, по сравнению с двумя квадратными тряпками, имевшимися в каждой войсковой части, большую преданность полагалось выказывать лишь королеве. Матерчатые полотнища, вышитые тонкой шерстью, — как говорил сержант-вербовщик, заказывая Элвину очередную кружку пива и подсовывая ему рекрутскую расписку, шелком пусть бабы вышивают то, что они себе напяливают на всякие неудобосказуемые места, — несли на восьмифутовых алебардах двое сержантов-знаменосцев. Им вменялось в обязанность защищать знамя даже ценой собственной жизни. Шестеро довольно крепких на вид солдат — а учитывая, из кого набирали полк, найти их оказалось не так-то просто — шагали рядом. Им, в свою очередь, полагалось защищать знаменосцев. Ну а остальному полку надлежало защищать и тех и других. Потеря знамени считалась даже хуже бегства с поля битвы, а потому, делая ноги, в первую очередь следовало прихватить его с собой. Впереди колыхался штандарт королевы с замысловатым имперским вензелем и гирляндами из листьев на переливающемся зелено-серебряном фоне. Поговаривали, для вышивки использовали настоящую серебряную нить, однако ценность знамени в качестве символа многократно превышала стоимость, обусловленную наличием драгоценного металла. Вторым следовало собственно знамя полка. Черный флаг с национальным гербом Калагрии в верхнем левом углу. Основную часть полотнища занимало изображение горной цепи с серебряными вершинами над темно-зеленым лесом. Над горами выгибалась дугой цепочка букв эльфийского алфавита, исполненная серо-стальной нитью. Надпись гласила «Ээри меках» — «В пламя!». Слова девиза вызывал и у Элвина и гордость, и робость одновременно. — Вот зараза, играть кончили! — проворчал Йимт. Ренвар прислушался. Оркестр действительно умолк, и вместо музыки вокруг раздавались другие, куда менее приятные ушам и сердцу звуки. — Какие же это «Железные эльфы»? Это «Ржавые доходяги»! — Эй ты, коротышка! Ты тоже эльф? А отчего такой маленький и толстый? Упал с дерева и ударился головой? — Ну все, ребята, стальные эльфики с нами, теперь мы всем жару зададим! Элвин покрепче стиснул мушкет и гневно воззрился на зрителей. Йимт хмыкнул и похлопал его по руке. — Не обращай внимания, Элли, это они просто завидуют! Как говорится, брань на вороту не виснет! Мало ли что они там вопят. Собака лает — ветер носит! — Эй, девчонки, славные юбчонки! Йимт пулей вылетел из строя. — Это каэрна, ты, жокей блохастый! — взревел он, потрясая кулаками под взрывы хохота. Музыканты утирали глаза платочками, держась за бока. Рядовой Аркгорн, трясясь и подпрыгивая, перечислял, как он поступит с обидчиками. Часть обещанных им сексуальных связей оказалась бы невыполнима даже при помощи магии. — Сыграйте нам серенаду на прощание! А вот вам и луна! — выпалил под конец Йимт и, развернувшись к ошеломленным кавалеристам тыльной стороной, задрал каэрну и продемонстрировал мясистую гномью задницу. На сей раз ржание прокатилось над рядами «Железных эльфов». Некоторые последовали примеру рядового Аркгорна. Гном же пулей метнулся в строй, заняв свое место рядом с Элвином. — Ошибочка вышла! — выпалил он в перерыве между жизнерадостным гоготом. — Вот теперь уж точно проводы что надо! Эй, ребята! Споемте, что ли? — «Колдунскую жалестную»? — предложил кто-то. — Я эту песню не учил, — признался Элвин. — Не тушуйся, Элли, главное — подпевай! И гном разразился зычным ревом, по-видимому считавшимся пением. Весь полк тут же подхватил следом: Колдун, трухлявый и седой, Связался с ведьмой молодой! Поосторожней, старичок, — Гляди, рассыплешься в песок! Плутовка юная, постой, Скорее дверь свою раскрой! Поосторожней, старичок, — Гляди, рассыплешься в песок! Шары волшебные возьми И посох мой нежней сожми! Поосторожней, старичок, — Гляди, рассыплешься в песок! Сумел ли он войти к ней в дверь. Про то не знаем мы теперь. Поосторожней, старичок, — Гляди, рассыплешься в песок! Но девять месяцев спустя Колдунья родила дитя! Поосторожней, старичок, — Гляди, рассыплешься в песок! Покончив с известными куплетами, бойцы сочиняли на ходу новые, и Йимт усердствовал больше всех. Элвин только качал головой. Если бы эту энергию да в мирных целях, гном давно бы ходил в капитанах. Впрочем, рядовой Аркгорн выглядел вполне довольным жизнью, хотя, как говорится, его магический кристалл был не без трещин. Изнанку армейской жизни он уж точно знал лучше всех, кого Ренвар встречал когда-либо. В целом Йимта следовало иметь в числе друзей — и уж точно не врагов. — Ну вот, сразу на душе веселей стало! — Гном прервал пение, делая глоток из фляги. Элвин бросил нервный взгляд по сторонам. К счастью, никто из сержантов или капралов поблизости не ошивался. — Расслабься, Элли, мы уже в походе! — Йимт смачно утер губы рукавом. — Тут правило одно: быть готовым к бою! Когда стоишь в строю, а на тебя летит орда вопящих дикарей, надраенные пуговицы и налощенные ремни тебе ничем не помогут. Так что такими красивенькими, как сейчас, мы долго не пробудем! Вот, взгляни на наше новое обмундирование! — Он обвел вокруг себя правой рукой, левой придерживая «костолом». — Вишь, какое все? С иголочки, аж блестит! Форма свежая, что клевер по весне, ремни кожаные начищены, кокарды сверкают, на мундире кантик серебряный, пуговки все на месте… покуда. Даже носки эти щегольские и то без единой дырки! Гном на ходу принялся задирать ноги повыше, дабы Элвин мог как следует разглядеть черные шерстяные чулки с вышитой каймой из зеленых листьев чуть ниже колена. — Посмотри хорошенько, Элли, и запомни одно: ничто из всей этой красоты не защитит тебя ни от копья, ни от мушкетной пули. Ты можешь блестеть, как магический кристалл в лунном свете, однако стреле, выпущенной с двухсот ярдов, это совершенно пофигу. Элвин вдруг пожалел о своей старой, поношенной форме. — Так ты что хочешь сказать, что не надо ухаживать за своим обмундированием? Да капрал меня живьем сожрет! |