Онлайн книга «Рождение империи»
— Ну давай… А мы пока попробуем связаться с ними по рации. — Свои! — закричал Каин. — Не стреляйте, я один и без оружия! С этими словами Иннокент, демонстративно отбросив от себя оружие и подняв руки вверх, встал и, убедившись, что, по крайней мере, прямо сейчас его валить не собираются, ровным шагом направился к Президентскому дому. — Стой! Кто такой?! — остановили его в десяти метрах от стены. — Камрад-полковник Каин Иннокент, позывной Ригель. Я свой. — Знаем мы «своих»… — Доложи вашему главному. Таковой вскоре появился сам. — В чем дело? Каин с трудом узнал в закопченном сажей, с потеками крови на лбу человеке Артура, а он, соответственно, Каина, выглядевшего немногим лучше, потому с некоторым облегчением произнес: — А, это ты… С чем пожаловал? — С докладом. Поскольку связь работает так себе, то хочу сказать, что мы, то есть сторонники камрад-президента Виктора Баренцева, победили. А также то, что Кентавр бежал и сейчас, скорее всего, направляется к кораблям Флота. — Ч-черт… Но вот вопрос… правда ли ты за Оникса, если даже… — Понимаю, — кивнул Иннокент. — Если уж брат камрад-президента и, собственный дядя оказался предателем, то как можно доверять совсем постороннему человеку? — Ты знаешь?! — удивился Артур. — Да, твой отец сам мне это сказал. Что касается моей верности, то со стопроцентной вероятностью ее можно выявить сывороткой правды вкупе с полиграфом, но время дорого, и оно уходит. Все точки над «i» может расставить только сам Оникс своим словом. — Он ранен… тяжело. — Без сознания? — Да. — Я все понимаю, камрад-майор, — специально сделал Каин ударение на воинском звании Артура, — но нужно действовать дальше. Нужны приказы, и именно от Оникса. Ничьи более не имеют решающего значения. Нам нужно показать, что он жив и владеет ситуацией, только так мы сможем удержать многих командиров кораблей от ошибочных действий, предательства. Если не сделать этого, мы проиграем, и все рухнет. — Хорошо, идем за мной… — решился Артур. Доверие отца этому человеку, которому Оникс даже рассказал о родственных связях, убедило его. — Но не делай резких движений. — Хорошо. Как оказалось, под резиденцией вместо подвала Оникс устроил себе настоящий бункер, где и пережил основной штурм, поэтому до него не смогли добраться мятежники. Тут же имелись огромные запасы вооружения, провизии, средств защиты, и оставшиеся в живых десять человек охраны могли очень долго сдерживать противника, почти неограниченное его количество. — М-мать… — ругнулся Иннокент, увидев Виктора Баренцева. Оникс действительно был ранен, тяжело, очень тяжело и валялся без сознания на пропитанном кровью матрасе. Ему выстрелом крупнокалиберной пули из штурмовой винтовки напрочь оторвало правую руку выше локтя. Клочья кровавого мяса свисали с обрубка, вызывая тошнотворное ощущение. Кто-то из охраны оказал ему первую медпомощь, наложив жгут, остановив кровотечение и не дав умереть от кровопотери, хотя она все же была велика, о чем свидетельствовала мертвенная бледность раненого, на его коже даже проступали синие ветви сосудов. — Что, совсем ничего нельзя поделать? — упавшим голосом спросил Каин. Артур пожал плечами. — Тут вообще доктор есть? Такового не нашлось. — Нужно срочно найти доктора. — Сейчас все сделаем… Артур скорым шагом удалился в соседнюю комнату, где пробыл с минуту, после чего вновь появился в зале и сказал: — Я отключил глушилку и по общей связи вызвал врачей. Скоро будут. Через полчаса в бункере стало уже не протолкнуться. Даже вентиляция стала барахлить, в бункере становилось душно, хотя количество людей увеличилось всего на три человека. — Тяжелый случай… — сказал самый представительный из врачей с вполне естественным прозвищем Хирург. — Поставьте его на ноги хотя бы на минуту, — сказал Иннокент, обрывая докторский скулеж. — О тяжести случая и так всем ясно. — Это может привести к осложнениям. Я бы рекомендовал… — Это жизненно важно. Камрад-президент пошел бы на это. Доктора посмотрели друг на друга. — Но предупреждаю, — добавил Каин с угрозой в голосе, — если Оникс в результате ваших действий умрет, вы пожалеете, что вообще появились на свет. За работу. Доктора пожали плечами и взялись за дело, раскрыв свои чемоданчики и воспользовавшись аптечками, что хранились в бункере. Пока они возились с Ониксом, что-то вкалывая ему из пневмошприцев в мышцы и вены, ставя капельницы, а также давая подышать через кислородную маску, Каин нашел видеокамеру и подготовил ее к работе. Через пять минут после того, как доктора закончили свои манипуляции, сказав, что теперь нужно только ждать результата, веки Оникса задрожали, участилось дыхание и, с хрипом вздохнув, он открыл глаза. — Отец… — раскрылся Артур, подскочив к Виктору Баренцеву. — Мы победили?.. — Да! Но Кентавр бежал… — Плохо… — Камрад-президент, — вмешался Каин Иннокент, — у нас… у вас мало времени. Нам нужен приказ и ваше сообщение. — Понимаю… С минуту помолчав, собираясь с силами и мыслями, Оникс сделал сообщение, в котором прощал всех оступившихся, вольно или невольно вставших на сторону мятежника, а также призвал всех сохранять выдержку и не поддаваться на провокации. Но, с другой стороны, сказал, что не будет щадить никого, кто останется верен Кентавру даже после обещанной амнистии. — Не думаю, что это остановит многих, — сказал он, когда запись прекратилась. — Но хоть кого-то. — Ригель… — Слушаю. — Я назначаю тебя своим заместителем… Немедленно отправляйся во Флот как мое доверенное лицо… — Э-э… — Хочешь спросить, кому можно доверять? — слабо усмехнулся Оникс. — Да. — Да… это проблема… Но думаю, на камрад-адмирала Наушника можно положиться. Так что на Второй Флот Ассалта мы можем рассчитывать точно. Первый останется за Кентавром… Вопрос в том, к кому присоединится Третий… Сизый, что им командует, скорее политическая фигура, отвечающая ожиданиям значительной части нашего сообщества… и тут ничего с уверенностью сказать нельзя. — Чем скорее поставим запись, тем больше вероятность, что он присоединится к нам, — сказал Артур. — Давайте диск, Ригель, я запущу ролик. Передатчик, как ни странно, не пострадал. Хотя чего тут странного, на крыше бани стоит… Артур, получив запись, снова скрылся в комнатке, чтобы сообщить всем сторонникам, врагам и сомневающимся, что камрад-президент жив и жить будет. |