Онлайн книга «Последний бросок»
– Да я бы рад убраться, – ответил Виктор. – Только нас все равно положат, не вы, так они. Поэтому остается только класть вас. В ответ в пролет полетела граната, но она ударилась о перила и, отскочив на ничейный этаж, взорвалась там. – Мой лейтенант, вы меня слышите? – Что у тебя, капрал? – Мне нужна связь с нашим подразделением, засевшим на пятом и шестом этажах. – Боюсь, это невозможно, капрал. Есть связь только с теми, что на десятом и выше. – Вас понял. – Ну, что там? – спросил Фловер. – Как всегда – глухо. Придется по старинке, зажать их не получится… – Тогда начинай, а я зайду с другой стороны. – Пошли. Виктор снова пошел в атаку. Собственно, он только привлекал к себе внимание, стягивая на себя все свободные силы весдоков. Макклай в свою очередь со своим взводом заходил с противоположной стороны здания, имевшего множество входов. Вскоре Крамер услышал звуки разгоревшегося боя, завязанного Фловером. Виктор чуть ослабил напор и, убедившись, что часть противника поспешила в сторону Макклая для отражения его атаки, ринулся наверх. Противник ждал, но это ему не помогло. Потеряв в быстром бою еще троих человек, Виктор смог завоевать небольшой плацдарм, теперь его нужно было удержать, что было не так-то просто. В любой момент могли напасть сверху, так как третий этаж был также вражеским. Весдоки перегородили коридоры баррикадами из строительного мусора, мебели и панелей теплоизоляции. Крамер выглянул за угол, и тут же рядом с ним в стену врезалось несколько зеленоватых шаров из разрядников. Виктор слепо стрельнул в ответ. Начиналась нудная перестрелка, в которой, как правило, выигрывал тот, у кого больше боеприпасов и крепче нервы. «Ну, с нервами, смею надеяться, у меня порядок, – подумал Крамер. – А вот с боеприпасами не очень». Все боеприпасы пришлось потратить во время контратаки, результатом которой и стал захват первых этажей этого стратегического здания. Гранаты уже вышли, да и батареи разрядников приходилось экономить. – Мой лейтенант, – вышел на связь Виктор, – нам нужны боеприпасы. Штурмовые гранаты. Но в ответ была тишина. – Ничего не понимаю, – недоуменно сказал Крамер и потрогал наушник рации. – Фловер! – Чего? – Странно… рация работает. – Ты чего бубнишь? – Лейтенанта вызвать не могу. Думал, рация сломалась, но нет, все в порядке. – У меня та же картина, – после короткого молчания сказал Макклай. – Не отвечает, сволочь. Может, его грохнули? – Ты сам понял, что сказал? Он там чуть ли не в бункере сидит… Но лейтенант Ленцге вышел на связь сам: – Солдаты, у меня неприятная новость… нам нужно отступать. – О чем вы говорите, мой лейтенант? Нам нужна только пара десятков гранат, и мы возьмем эту точку целиком. – Все не так просто, капрал. Мы полностью эвакуируемся с планеты. А теперь уходите, времени очень мало… Лейтенант отключился, и как его ни пытались вызвать, на связь он больше не выходил. – Вот так дела-а… – протянул Фловер Макклай. – Ты чего-нибудь понял? – Абсолютно ничего, дурдом какой-то, – сказал Виктор и, спустившись вниз, выглянул в ближайшее окно. Никаких армад вражеских армий, заполонивших город, он не увидел, да и не стало бы это причиной бегства со всей планеты. Из города – может быть, но не с планеты. Вместо этого он увидел поспешно отходящие войска, тоненькими ручейками вытекающие из уже захваченных зданий, и странное дело – по ним не стреляли мстительные весдоки. Как, впрочем, не стреляли и по ним. Вместо этого сепаратисты высовывались из окон и что-то радостно кричали, победно размахивая оружием и стреляя в воздух от избытка переполнивших их чувств. – Да что случилось-то?! Виктор снова вернулся на недавно отвоеванную площадку на втором этаже. – Эй вы, там! – крикнул Виктор в коридор, вызывая тех, с кем недавно воевал. – Чего тебе?! – Что случилось? – Мы вас победили! Ты слышал, козявка, мы победили! – Ну и хрен с вами, пусть так. Раз уж вы победили, может, тогда выпустите тех, кто этажом выше вас и остальных? Мы эвакуируемся… – Да нет проблем, идите… Весдоки не обманули и выпустили попавших в ловушку солдат. Собравшись в кучу, солдаты вышли наружу и, опасливо ощетинясь стволами разрядников, стали отходить назад и вскоре влились в общий поток бегущих войск. Сержанты пытались как-то упорядочить процесс отступления, но хаоманы, поддавшись стадному чувству страха, плевали на их приказы, стремясь как можно быстрее выбраться из города, в черте которого уже не было ни одного офицера-тамалана. Но давки пока не было. Друзья, увлекаемые толпой в несколько десятков тысяч, выбрались за черту города и остановивились на холме, с которого было все прекрасно видно. Но дальше друзья не могли идти, ибо все пространство от города до подножия гор было полностью занято живым морем солдат, которое колыхалось, образуя своеобразные волны, и ревело миллионами глоток. – Твою мать! – выругался Виктор, глядя на все это безобразие. – Что же произошло? Но ответа дать ему никто не мог. Вместо этого приходилось наблюдать за сотнями курсирующих в воздухе десантных шаттлов, которые постоянно приземлялись и взлетали с какой-то плохо скрываемой нервозностью. Удивительно, как еще не произошли трагические случайности вроде столкновений в небе. Виктор отдавал должное мастерству пилотов, уж больно много было шаттлов в весьма ограниченном пространстве. Приземляясь, челноки даже не глушили двигатели. Они открывали створы, выдвигали трапы, по которым под рев сопел быстро вбегали солдаты, занимая все свободные места в трюме челнока. Забив солдатами все пространство, так, что даже зернышку не было места, где упасть, челноки тяжело отрывались от земли и уходили в космос. А на их место тут же приземлялись другие. Так продолжалось довольно долго, и Виктор почему-то начал бояться, что их забрать не успеют, хотя с чего он это взял, Крамер не понимал. Само собой в голову пришла мысль, что такая спешка означает ограниченность времени эвакуации. Поначалу толпа никак не хотела редеть, но сотни вместительных шаттлов делали свое дело, и Виктор даже не заметил, как оказался почти у самой площадки, где приземлялись челноки. Впереди было всего двести метров пространства, плотно забитого солдатами, которым не терпелось попасть внутрь железной птицы, уносящей их в небо. В небе сильно поредело, и не было уже такого гула. Приземлился последний челнок, который едва успел загрузиться и взлететь. |