Книга Бунтарка, страница 23 – Мэй Макголдрик

– Вы не знаете, кто входит в круг моих знакомых. – Взглянув на Джейн, Николас улыбнулся и только сейчас заметил рваную шаль у нее на плечах. – Вижу, вы нашли шарф взамен утерянной шляпки.

Она провела рукой по грубой шерсти на плече. Их лошади поравнялись.

– Вы наблюдательны. Это подарок женщины, для которой, насколько мне известно, эта вещь была весьма дорога.

Джейн с трепетом прикоснулась к шали. Простой жест выявил еще одну черту характера женщины, которую Николас находил совершенно очаровательной.

Некоторое время они скакали молча. Первым нарушил молчание Николас:

– Если не считать маленькой неприятности на мосту, день выдался замечательный. Приношу вам свою искреннюю благодарность за то, что настояли, чтобы я сопровождал вас.

Поймав ее взгляд, Николас поразился той остроте, с какой ощущал ее присутствие.

Некоторое время Джейн смотрела на него в недоумении, потом прыснула. Николас тоже рассмеялся.

– Настояла, чтобы вы сопровождали меня? – Она покачала головой. – Сэр Николае, неужели вы ничего не слышали из нашего разговора с сестрой?

– Ничего. Но вы, вероятно, согласились, иначе вряд ли я ехал бы сейчас рядом с вами.

Она покачала головой:

– Сэр, вы же знаете, что у меня не было выбора. Но раз уж вы затронули эту тему, я нисколько не сомневаюсь, что здесь не обошлось без вашего участия.

– Режьте меня на куски, мисс Пьюрфой, только не обвиняйте незаслуженно, – сказал Николас и добавил: – Но скажите, разве это не приятнее нашей вчерашней размолвки в лесу?

Их объединяла общая тайна. Николас не мог не заметить нежного румянца, окрасившего ее щеки.

– Мы опаздываем, – обронила Джейн, пришпорив лошадь. Стараясь не отставать, он взглянул на свой хронометр.

– У нас полно времени. Солнце еще не достигло зенита, мы не опоздаем на встречу с преподобным Адамсом. У вас есть причина торопиться?

– Сэр, вы сегодня выехали на прогулку, чтобы провести время с моей сестрой. Я нарушила ваши планы, и мой долг вернуть вас ей как можно быстрее.

– Вы ошибаетесь. – Он внимательно посмотрел на Джейн, чтобы оценить ее реакцию. – Я выехал сегодня, чтобы провести время в вашем обществе и поговорить с вами.

Джейн посерьезнела.

– Мы встретились при весьма неблагоприятных обстоятельствах. – Она плавно натянула поводья, пустив лошадь шагом. – Смею вас заверить, Клара не имеет никакого отношения к моей деятельности. Она образцово воспитанная дочь и подданная Короны.

– Я не хочу говорить о Кларе.

– Вы не должны менять ваши матримониальные планы из-за вчерашнего случая, – поспешила добавить Джейн. – И не должны винить ее в том, что делаю я, или считать мою семью в ответе за мои поступки. Если бы родители узнали о моей деятельности, немедленно сдали бы меня магистрату или его помощнику.

В ее голосе прозвучала грусть, и Николасу захотелось опровергнуть ее слова. Но то впечатление, которое на него произвели сэр Томас и его супруга, не давало ему оснований усомниться в словах Джейн.

– И теперь вдруг я обнаруживаю, что нахожусь во власти постороннего человека, – добавила она немного погодя.

Необходимо заверить женщину, думал Николас, что он никому не выдал ее секрета и не собирается делать этого в будущем. Деятельность, которой она посвятила свою жизнь, далеко не безопасная, касается ее одной. Возможность скандала нисколько не заботила Николаса. И несмотря на вчерашние безжалостные обвинения епископа Рассела, Николас собственными глазами видел, как она перерезала веревки на руках священника. Но пока Николас не был готов к тому, чтобы сказать ей что-то, что успокоило бы ее душу. Не был готов к тому, чтобы она забыла о его существовании.

– Пока могу заверить вас лишь в том, что все мои ответы на задаваемые мне вчера вопросы были… – он запнулся в поисках подходящего слова, – неточными.

– С чего это вдруг?

Она сверлила его взглядом в ожидании ответа.

– Потому что я видел, как мы, англичане, обращаемся с теми, кого завоевываем и колонизируем. – Его пальцы, державшие узду, сжались в кулаки. – Я принял за правило никого не осуждать, не имея достаточной информации, а также не вмешиваться в дела других, не имея на то веской причины.

– Я освободила вчера этого епископа, хоть он того и не заслуживал. Что же вас заставило стащить меня с лошади?

– Мне отчаянно хотелось познакомиться. Прошу прощения. Впредь постараюсь знакомиться более приличным способом.

На этот раз Джейн громко рассмеялась, и ее смех прозвучал для Николаса как прекрасная музыка. Разглядывая ее, Николас спрашивал себя, знает ли она о власти своих чар.

– Думаю, вы ничего не сказали магистрату о нашей первой встрече.

– У вас есть все основания так думать.

– А как насчет наших будущих встреч?

– Вы очень дотошны, – заметил Николас. – У нас с сэром Робертом развилась стойкая неприязнь друг к другу. Если ничего не изменится, сомневаюсь, что в ближайшее время нам придется обсуждать данную тему.

С лукавыми искорками в глазах она продолжила:

– Но эти ваши смутные заверения останутся в силе лишь до тех пор, пока я снова не порежу вам руку.

– У вас не скоро появится такая возможность, мисс Джейн. – Он многозначительно посмотрел на нее. – Сомневаюсь, что в другой раз я позволю вам быстро подняться на ноги.

Румянец на ее щеках стал ярче. По тому, как ее руки крепко сжали поводья, Николас понял, что Джейн начинает злиться, и быстро сменил тему:

– В любом случае смею заметить, что не выбрал бы Масгрейва в доверенные лица. Если возникнет какой-либо вопрос или недоразумение, предпочту обратиться к вам.

Она остановила на нем пристальный взгляд.

– Вы человек широкого мышления, к тому же искренний. Очевидно, неправильно судить о человеке по занимаемому им в жизни положению.

– Вы чересчур строги к себе.

– Думаю, нет. Хотя не могу назвать никого из знакомых мне англичан, кто не счел бы своим долгом выдать меня если не магистрату, то уж точно моему отцу.

– Вижу, вы невысокого мнения о моих собратьях.

– Так оно и есть. – Джейн улыбнулась. – Но безусловно, имеются исключения. Для преподобного Адамса благопристойность и сострадание превыше жадности, классового и колониального превосходства.

Одно лишь упоминание имени священника вызвало у Николаса раздражение. Ему нравилась непринужденность, которую он чувствовал в общении с ней, и мысль о возможном сопернике причинила ему боль.

– А вы не собираетесь сочетаться браком с преподобным Адамсом?