
Онлайн книга «Мешок с костями»
Я повернулся к Мэтти. — Вы все еще волнуетесь из-за Ки? Вам кажется, что ей угрожает опасность? Я видел, что у нее есть желание уйти от ответа (такие уж мы, янки, не любим признаваться в собственных слабостях), но здравый смысл возобладал. Мэтти решила, что в данной ситуации не вправе позволить себе скрытность. — Да. Но это лишь ощущение, ничего больше. Джон хмурился. Видимо, и ему пришла в голову мысль, что Дивоур может добиться желаемого, прибегнув к внесудебным методам. — Приглядывайте за ней. Интуицию я уважаю. Ваши опасения базируются на чем-то конкретном? — Нет, — ответила Мэтти, быстрым взглядом предупреждая меня: держи рот на замке. — Пожалуй, что нет. — Она открыла дверцу «скаута» и бросила на пассажирское сиденье бумажный пакет с «Туинкиз» — все-таки решила взять печенье с собой. Потом повернулась ко мне и Джону, по глазам чувствовалось, что она сердится. — Не уверена, что смогу последовать вашему совету. Я работаю пять дней в неделю, а в августе, когда мы будем переводить на микрофиши новые поступления, придется работать шесть. Днем Ки в Летней библейской школе, потом до вечера — с Арлен Каллум. Я вижу ее только по утрам. Остальное время она с другими людьми. — Я мог бы найти вам няню, — предложил я, подумав, что няня обойдется мне куда дешевле Джона Сторроу. — Нет — ответили они в унисон, переглянулись и рассмеялись. Но даже смеясь Мэтти оставалась печальной и несчастной. — Мы не можем давать такой козырь Дарджину или адвокатам Дивоура, — добавил Джон. — Узнать, кто платит мне, — это одно. А вот установить, кто оплачивает няню, — пара пустяков. — Кроме того, я и так перед вами в долгу, — присоединилась к нему Мэтти. — В большом долгу, из-за которого я не могу спокойно спать. И я не собираюсь влезать в новые долги. Не нужна мне эта головная боль. — Она запрыгнула в «скаут» и захлопнула дверцу. Я оперся рукой о стойку. Теперь мы сравнялись в росте и наши глаза находились на одном уровне. — Мэтти, деньги мне тратить решительно не на что. Честное слово. — Когда речь идет о гонораре Джона, я согласна. Потому что Джон трудится ради Ки. — Она протянула руку, сжала мою. — А ради себя я не возьму и цента. Понимаете? — Да. Но вы должны сказать вашей сиделке и руководству Летней школы, что вам грозит судебный процесс об опеке, и без вашего разрешения они не должны отпускать Киру — ни с кем и никуда. Мэтти улыбнулась: — Уже сказала. По совету Джона. Оставайтесь на связи, Майк. — Она оторвала мою руку от стойки, чмокнула и уехала. — И что вы по этому поводу думаете? — спросил я Джона, провожая взглядом сизый шлейф, протянувшийся за «скаутом», который уже въезжал на новый мост Праути, чтобы потом свернуть на Замковую улицу, ведущую к Шестьдесят восьмому шоссе. — Я думаю, ей повезло, потому что у нее есть щедрый благодетель и ловкий адвокат. — Джон помолчал и добавил: — Но вот что я вам скажу. Почему-то не кажется она мне везунчиком. У меня такое чувство… Ну, не знаю… — Она словно окутана невидимым облаком. — Возможно. Есть что-то такое. — Он провел рукой по волосам. — Просто я чувствую в ней какую-то обреченность. Я знал, что он хотел этим сказать, только мои чувства к ней были сильнее. Мне хотелось лежать с ней в одной постели, невзирая на последствия. Ощущать на себе ее руки. Вдыхать аромат ее тела, волос. И чтобы она прижималась губами к моему уху и шептала: «Делай со мной что хочешь. Все, что хочешь». * * * В «Сару» я вернулся в начале третьего и вошел в коттедж, думая лишь об одном: уединиться в кабинете, включить «Ай-би-эм» и писать, писать, писать. Мне все еще с трудом верилось, что такое возможно. Я собирался поработать (только после четырех лет бездействия я не работал, а наслаждался) до шести, а потом хотел искупаться и заглянуть в «Деревенское кафе» — отведать столь богатое холестерином фирменное блюдо Бадди. Но едва я переступил порог, зазвонил колокольчик Бантера. Я замер в прихожей, еще держась за ручку двери. В доме царили жара и солнечный свет, но у меня по коже побежали мурашки. — Кто здесь? — спросил я. Колокольчик умолк. На мгновение повисла тишина, а потом тишину разорвал женский крик. Он накатывал на меня со всех сторон, вышибая из меня пот. Полный ярости, злобы, горя… и, думаю, более всего, ужаса. Закричал и я — ничего не мог с собой поделать. Я испугался, стоя в темном подвале и слушая постукивания по стене, но тут мой страх возрос многократно. Он не прекратился, этот крик. Растаял вдали, как и плач ребенка. Словно кричащую женщину быстро увели прочь по длинному коридору Наконец я перестал его слышать. Я привалился к книжным стеллажам, прижав ладонь к футболке, под которой неистово колотилось сердце. Я жадно ловил ртом воздух, мышцы буквально свело от напряжения, и теперь они медленно восстанавливали нормальный тонус. Прошла минута. Сердцебиение заметно успокоилось, успокоилось и дыхание. Оторвавшись от стеллажей, я осторожно шагнул вперед. Ноги меня держали, поэтому за первым шагом последовал второй, третий. Уже стоя у кухни, я через открытую дверь бросил взгляд в гостиную. С каминной доски стеклянными глазами на меня смотрел Бантер. Колокольчик недвижимо висел на его шее. Солнечный луч освещал мышиную голову сбоку. В доме слышалось лишь тиканье глупого Феликса. Тогда я подумал, что кричала Джо, что в «Сару-Хохотушку» вселился призрак моей жены, и ей больно. Умерла она или нет, но кричала она от боли. — Джо? — тихонько позвал я. — Джо, тебе… Вновь послышались рыдания… насмерть перепутанного ребенка. И одновременно мои рот и нос наполнились вкусом озерной воды. Задыхаясь, я схватился рукой за горло, наклонился над раковиной, выплюнул. Как и раньше, изо рта вырвался не водопад, а маленький ошметок слюны. Ощущение, что рот заполнен водой, исчезло. Я постоял, склонившись над раковиной, ухватившись за столик, наверное, похожий на пьяного, который вернулся с вечеринки, где слишком много съел и еще больше выпил, а теперь «хвалится харчишками». В смятении чувств я не очень-то понимал, что происходит вокруг. Наконец я выпрямился, взял полотенце, вытер лицо. В холодильнике стоял чай, а сейчас мне более всего хотелось выпить из высокого, запотевшего стакана ледяного чая. Я повернулся к холодильнику, протянул руку и обмер. Фрукты и овощи опять образовали окружность. С одной строкой посередине: help im drown [93] |