Книга Невеста Льва [= Заложница страсти ], страница 74 – Конни Мейсон

— Миледи, — обратился к ней сэр Бельтан странным, сдавленным голосом, слезая с лошади и осторожно снимая лорда Лайона. — Простите меня.

Девушка подавила крик отчаяния, увидев залитую кровью рубашку. Кто-то снял с Лайона доспехи и наспех, грубо, неумело наложил повязку.

Она взглянула на рыцаря, опасаясь, что мучившие ее подозрения подтвердятся, и сэр Бельтан словно прочел ее молчаливую просьбу:

— Он жив, миледи, но едва дышит.

— Отнесите его в опочивальню, — дрожащим голосом попросила леди Крэгмир. — Кто-нибудь пошлите за Надией.

Кин торопливо бросился исполнять приказ, а Ариана, пошатываясь, побрела за начальником стражи и одним из норманнов, несшими хозяина замка.

— Осторожнее, — тревожилась девушка, изо всех сил стараясь держать себя в руках, чтобы не разрыдаться перед посторонними людьми.

Леди Крэгмир не видела, что за ней следует лорд Эдрик, до тех пор, пока они не вошли в спальню.

— Я сделал все, что в моих силах, леди Ариана, — виновато бормотал тот, — но я не Бог.

Удивленная донельзя, баронесса спросила:

— Вы перевязали раны Льва?

— Да. Он серьезно ранен, Ариана. Удивительно, что ваш муж до сих пор жив. Мы скакали день и ночь, стараясь как можно быстрее добраться до Крэгмира.

— Чтобы он умер здесь, вы хотели сказать, — горько добавила девушка. Блэкхит не стал спорить:

— Вильгельм приказал отвезти Льва домой. Он спас жизнь короля.

— Я меньшего от него не ожидала. В храбрости ему не откажешь.

Леди Крэгмир быстро осмотрела мужа и поняла, что он близок к смерти. Путешествие от Честера до замка только ухудшило его состояние. Лицо стало пепельно-серым, а грудь едва вздымалась. Мужчина был без сознания. Казалось, что он уже мертв. Ариана больше всего на свете сейчас хотела заплакать и завыть. Развязав рану, она едва не лишилась чувств, настолько та была глубока. Из нее еще сочилась кровь, а края уже начали гноиться. Вражеский меч глубоко вошел под ребро с правой стороны. Другая рана находилась на шее, но не казалась такой серьезной, и Ариана промокнула ее чистой влажной тканью, с нетерпением ожидая Надию.

Колдунья появилась через несколько минут. Она принесла с собой корзину со своими снадобьями, поставила ее на туалетном столике возле кровати и немедленно принялась за работу. Надия потребовала принести горячей воды, и девушка, не желая покидать мужа, попросила Эдрика выполнить ее просьбу. Надия покачала головой.

— Рана очень серьезная, миледи. Но я постараюсь сделать все возможное.

— Он умрет? — охрипшим от волнения голосом спросила леди Крэгмир.

— Не могу сказать.

— Он должен жить! Лайон не может умереть, ведь ему еще ничего не известно о ребенке.

— Я предупреждала вас, миледи, — напомнила ей старуха. — Вам следовало рассказать ему о ребенке перед отъездом. А теперь помогите, я должна обработать его рану.

Ариана через плечо Надии внимательно наблюдала, как та тщательно промыла рану большим количеством воды с целебными травами. Сжав рваные концы, она выдавила гной, что вызвало приступ тошноты у леди Крэгмир. Затем колдунья бросила в открытую рану как можно больше свежих семян укропа и совместила края раны, положила на нее примочку и покрыла чистой повязкой.

Лайон не подавал признаков жизни. Затем Надия обследовала рану на шее, сказала, что она не опасна, и наложила на нее целебный бальзам.

— Я больше не в силах что-либо сделать, — заявила она, отходя от лежащего мужчины.

— Он едва дышит, — со страхом прошептала Ариана. — Ему больно. Почему Лайон не приходит в себя?

— Возможно, он так никогда и не очнется. Льву слишком поздно обработали рану, и она уже успела загноиться.

Девушка широко открыла глаза и упрямо подняла подбородок. Она никогда не позволит мужу умереть! Нет, как угодно, но она заставит его жить!

— Он не умрет, Надия, ты слышишь меня? Он не умрет! Я останусь возле него и буду бороться за его жизнь. Если в моих силах спасти его, я сделаю это!

Надия старалась не смотреть в глаза госпоже:

— Я приготовлю отвар из корней валерианы и оставлю его вам. Это хорошее успокаивающее средство. Мужчина уснет и не будет чувствовать боли. Вам следует понемногу давать ему отвар и следить, чтобы он не подавился. Если у него начнется лихорадка, я пришлю другие травы. Больше я ничего не в силах сделать. Теперь все зависит от вас, ибо в вашей власти спасти Лайона.

— Нет у меня никакой власти! — в ярости закричала Ариана, не понимая, что от нее требуется.

— Подумайте над моими словами, миледи. Сила, данная вам, одна из самых могущественных, даваемых когда-либо человеку. Я сейчас ухожу, но приду, как только вы будете во мне нуждаться.

Леди Крэгмир встала на колени возле супруга, взяла его за руку и прижала ее к груди, наблюдая, как Надия выскользнула из комнаты.

— О чем это болтала колдунья, миледи? — спросил Эдрик. — Какой властью вы обладаете?

Ариана вздрогнула. Она совсем забыла о присутствии Блэкхита.

— Увы, никакой власти и никакой силы у меня нет. Если бы это было так, я бы вылечила мужа.

— Вы выглядите очень утомленной, Ариана. Почему бы вам не отдохнуть? Пусть кто-нибудь из слуг посидит здесь, а вы отправляйтесь спать.

Леди Крэгмир подняла на Эдрика печальные, красные от слез глаза. Она очень мало спала с того момента, как почувствовала боль и страдания супруга. Девушка ела и спала только ради ребенка. И теперь, когда Лев здесь и находится на грани смерти, супруга его не оставит.

— Нет, я не могу. Я хочу, чтобы, открыв глаза, Лайон увидел меня.

— Если норманн вообще откроет глаза, — заметил Блэкхит. — Я останусь в Крэгмире и буду помогать вам.

— Спасибо, лорд Эдрик, — отрешенно отозвалась Ариана.

Сейчас ей было трудно думать о чем-нибудь еще, кроме спасения мужа и своей беспомощности, которую она ощущала, несмотря на заверения Надии. Почему старуха говорит всегда так туманно?

Эдрик ушел, а ночь не принесла видимых изменений в состоянии мужа. Ариана наложила новую повязку с целебным бальзамом, оставленным Надией, осторожно влила отвар из валерианового корня в его рот и массировала горло до тех пор, пока он не проглотил его. Прислонив ухо к груди, она вслушивалась в слабый стук сердца, радуясь, что оно бьется. Девушка плакала, молилась и непрестанно думала о возможных путях спасения супруга. Она обращалась к Богу и ко всем святым, проклинала и насылала хулу на высший разум за несправедливость. Затем, положив голову мужу на грудь, баронесса провалилась в беспокойный сон.

Лайон слышал, что вокруг него кто-то разговаривает. Голоса звучали глухо и неразборчиво, и мужчина попытался прислушаться. Ему казалось, что это ангелы, и он хотел поднять руки, приветствуя их. Лев попытался открыть глаза, но веки будто склеились. Рыцарь не мог пошевелиться. Ему это показалось странным. Он никогда не думал, что в жизни после смерти не сможет двигаться. Лайон считал, что увидит Бога в сверкающем ореоле, что его приход возвестят ангелы своим пением, а белокурые херувимы вознесут его к вратам рая. На лице норманн почувствовал что-то влажное и удивительно приятное. Улыбнувшись, он вновь провалился в небытие.