Онлайн книга «Охота на Пиранью»
|
Он не взялся бы прикидывать, сколько это продолжалось. Долгие часы, вот и весь сказ. Сверху безостановочно льется вода, внизу чавкает под ногами грязь. Ольга после первого, одного-единственного раза больше уже не пробовала смахивать грязь с одежды – Мазур не всегда успевал ее подхватить, и она понемногу превращалась в чучело. Впрочем, он выглядел немногим лучше – падал пару раз, но умело, на спину, поднимал вверх руки с поклажей и автоматом, не заботясь, во что превратится спина... – А мы не заблудимся? – озабоченно спросила Ольга. – Тут и не видно, где право, где лево... Солнца-то нет. – Ничего, – успокоил Мазур. – И без солнца, знаешь ли, есть масса указателей... Он не врал – и в самом деле смог бы отыскать дорогу на юг. Но петляла колея так, что заслуживала самых матерных слов... Реку они увидели еще издали – серую ленту, за которой влажно зеленели те же высокие сопки. Но молчали, пока не подошли достаточно близко. Остановились над высоким, в рост человека, обрывом. Откос круто уходил к быстрой серой реке, из него торчали корявые, мокрые корни ближних сосен. Река была шириной метров в двести, по ней волокло ветки, коряги, всякий мусор. Определенно, она помаленьку выходила из берегов, вздувалась, напитанная дождями, вернее, множеством стекавших в нее ручьев грязной ливневой водички. – Шантара? – спросила Ольга. – Вряд ли, – задумчиво сказал Мазур, глядя на левый, противоположный берег, как ему и положено по правилу Кориолиса, более высокий. – Узковата что-то для Шантары. Или Баркачуль, или Калтат. – А что лучше? – Да одинаково, наверное, – пожал он плечами. – Если это Калтат – придется еще переправляться через Баркачуль. А если Баркачуль – через Шантару. Ты как, вплавь одолеешь? – Да вообще-то... – без всякого воодушевления сказала Ольга. Мазур хмыкнул, покосился на нее. Вот именно: «Да вообще-то»... На одежде – два пуда грязи, стесняет движения, обязательно раздеваться придется, а вода даже на вид холоднющая. За себя-то он был уверен. Значит, что? Да искать подходящую сухую корягу, такую, чтобы на ней уместились и поклажа, и Ольга, самому раздеться, иголку взять в зубы на случай, если сведет судорогой ногу – он уже не пацан, поистаскался малость, – и двигать... – Погодим с этим, – сказал он решительно. – Меня гораздо больше дорога интересует... Действительно, дорога, по которой они вышли к реке, перпендикулярно упиралась в другую, идущую параллельно берегу, в обе стороны. Куда ни глянь, все раскисло так, что и Мазур уже не определил бы, в какую сторону уполз трактор и уехали машины геологов. Может, направо, а может, налево – колеи словно близнецы. – Давай-ка погодим с переправой, – повторил он. – Попробуем по дороге. Видела, что там у берега болтается? Присмотрись. – Доски. Струганые, парочка... – То-то, – сказал Мазур. – Значит, цивилизация. Вот только не угадать, сверху их принесло или так тут и валялись, а потом подвсплыли, когда вода их прихватила... Вообще-то, в таких случаях полагается идти по течению, чтобы к людям выбраться, да ведь из любых правил исключения бывают. Ну, мать твою! – произнес он в сердцах. – Деревня, может, за поворотом... вот только за которым? – Монету бросить? – бледно усмехнулась Ольга. – Логично, – сказал он. – Но монеты нету... Ни хрена почти нету. Ладно, пойду послушаю... А ты постой тут пока, и если машина покажется, обязательно проголосуй, не забудь. Защемил сверток меж двух близко стоявших деревьев и с автоматом на плече, хватаясь за мокрые корни, спустился к самой воде. По воде звук разносится очень далеко... Присел на корточки над рекой, напряг слух. Чуточку косые струи дождя звонко колотили по серой воде, мир вокруг был серым и угрюмым. Очень долго ему ничего не удавалось расслышать. Но потом показалось, что с верховьев доносится тихое тарахтение мотора. Машина? Лодка? Или галлюцинация, вызванная не поехавшей крышей, а примитивным сенсорным голодом? Но ведь тарахтит же, на пределе слышимости... Или просто верить хочется? И все равно, пора принимать решение, не торчать же здесь до темноты... Снова слабый звук мотора? Газанула машина на ухабе? И вновь – серая тишина... Решившись, он резко выпрямился. Уцепившись за скользкий корень, выпрыгнул наверх. Ольга смотрела с надеждой. – Пошли, – сказал он, легонько щелкнув ее по носу. Забрал сверток. – Вопреки канонам, пойдем против течения. Что-то такое там определенно работало, вроде мотора... – Правда? – и ее лицо озарилось такой радостью, что Мазур, честное слово, задохнулся от нежности. И сказал: – Правда. Чухал там моторчик... Так что – процессия шагает! – А если там... э т и? – Три патрона – это, конечно, несерьезно, – сказал он, оглядев автомат. – Но пуля, как известно, дура... Побачим. И решительно сделал первый шаг по грязи, тут же радостно ухватившей за ноги. Обернулся к Ольге, воодушевленно поспешавшей следом: – Одного боюсь: не начали бы в нас тазиками швырять из-за первого же забора. Видок у нас... – У нас? – она подняла брови совсем уже весело. – Я-то вполне прилично выгляжу, разве что извозилась по уши, ты на себя посмотри – Конан-варвар... От полноты чувств он хотел было испустить звериный клич – но вовремя сдержался. Совсем не оттого, что выглядело бы несолидно. Там и в самом деле мог оказаться черт-те кто. И опасность не обязательно должна исходить от Прохора. Таежный народ давненько испортился – предположим, и при царе-батюшке встречались варнаки и живорезы, но когда семьдесят лет строят коммунизм, а потом еще десять – капитализм, нравы не просто испортятся, а придут в полный раздрай... Сначала он увидел трос – толстенный, черный, чуть косо пересекавший реку. К чему он прикреплен на этом берегу, Мазур из-за деревьев не видел, а вот на левом, на небольшом расстоянии от воды, чернеет определенно металлическое устройство круглой формы. Толстый плоский диск, поставленный на ребро. Вот в чем фокус – трос двойной, верхний протянулся над самой водой, а нижний смутно под поверхностью виднеется... Черт раздери, так это ж паром! Черный диск – кожух огромного шкива, блока или чего-то в этом роде... И установлен он возле упирающейся в реку широкой дороги. Точно, паром, переправа. Значит, цивилизация близка, ему не послышалось... От реки их отделяла редкая цепочка деревьев – и потому сразу увидели ползущий к левому берегу паром. Огромное, солидно сколоченное сооружение, где уместилось бы четыре грузовика. Сейчас, правда, там стоял лишь один – ГАЗ-66 тускло-зеленого цвета, с железной будкой и белой эмблемой на дверце. Было еще слишком далеко, но у Мазура отчего-то возникло подсознательное убеждение, что эмблема из разряда армейских. Теперь уже явственно доносился мерный стукоток дизеля. |