Книга Чистое искушение, страница 2 – Конни Мейсон

— Джек, старый ты пес! Я думал, ты давно уже дома. Что привело тебя сюда в эту мерзкую погоду? Хочешь снова попытать счастья? Поищем местечка за одним из игорных столов?

— Поскольку счастье мне изменило, не стоит рисковать, — недовольным тоном отвечав Джек, вспомнив настойчивость леди Амелии. — Я отчаянно нуждаюсь в выпивке, Спенс, старина, — продолжал он, обнимая друга за плечи.

По пути Джека окружили жеманные дамы, все до одной жаждущие его внимания. Высокий, мускулистый и гибкий, как тигр на охоте, Черный Джек был воплощенным искушением для дам любого возраста. Волнистые черные волосы обрамляли мужественное лицо, полные, зовущие губы свидетельствовали о чувственной натуре, но больше всего завораживали женщин его серые озорные глаза. Стоило ему устремить на какую-нибудь из них многозначительный взгляд — и она теряла разум. Однако вся беда была в том, что Джек не видел смысла задерживать взгляд своих столь привлекательных глаз ни на одной.

— Выпьем, Джек, — предложил Спенс, едва они взяли в руки по бокалу.

Джек не нуждался в уговорах, он и сам торопился утопить воспоминание о леди Амелии в доброй порции бренди. Надо совсем спятить, окончательно повредиться в уме, чтобы увидеть семейный призрак, о котором он давным-давно и думать забыл.

Через несколько часов оба они, Спенс и Джек, были порядком пьяны, и их, сказать по правде, пошатывало па ходу. У Спенса хватило здравого смысла высказать предположение, что они запомнят эту ночку, и Джек с ним согласился. Ничего хорошего не может произойти в такую ночь, решил Джек» все еще рассерженный на леди Амелию за то, что она вытащила его из дома в такую пакостную погоду. Что она задумала учинить? Если какую-нибудь беду, мрачно подумал он, то бед у него и без леди Амелии хватает. Он оказался невероятно способным по части того, чтобы творить самому себе зло.

— Как это мудро, что ты приехал в карете, — с трудом выбравшись из клуба и наткнувшись на карету Джека, заплетающимся языком выговорил Спенс. — Я, к несчастью, пришел пешком. Как насчет того, чтобы подвезти меня? Чертовски сырая ночка для пешей прогулки.

Сам не слишком твердо державшийся на ногах, Джек неопределенно-размашистым жестом указал на карету:

— Поднимайся на борт, старина! Я счастлив подвезти тебя.

— Будь я проклят, кажется, мне лучше пройтись, — забормотал Спенс, обратив внимание на неуверенную поступь приятеля.

— Пьяный или трезвый, я в состоянии управиться с каретой и лошадьми не хуже, а может, и лучше, чем любой другой, — разбирая вожжи, заявил Джек.

Спенс едва успел примоститься на козлах рядом с другом, как Джек с размаху хлестнул лошадей, и карета резко рванула с места, основательно встряхнув Спенса.

— Черт побери, Джек, ты что, решил убить нас?

Джек расхохотался во все горло, однако обрушившийся на него заряд холодных как лед дождевых капель отчасти отрезвил его, и он сообразил, что легкомысленно подвергает опасности не только себя, но и друга. Он попытался справиться с ошалевшими лошадьми и почти в этом преуспел, как вдруг ощутил новый толчок.

— Господи, что это? Стой, Джек, мы наткнулись на что-то!

Перепуганный Спенс вглядывался в темную улицу, пока Джек боролся с взвившимися на дыбы серыми. Ценой невероятного усилия ему удалось добиться, чтобы карета со скрежетом застыла на месте.

Затуманенный спиртным взгляд Джека зафиксировал небольшой бугорок, но он ни о чем не подумал, пока не услышал предостерегающий крик Спенса. Они натолкнулись на что-то? Или на кого-то? Боже упаси! Соскочив с козел, он почувствовал себя абсолютно трезвым и стал лихорадочно осматривать мокрую мостовую в поисках… тела? Он надеялся, что это не так.

Ночь была такая темная, а фонари кареты такие тусклые, что Джек споткнулся о женщину, прежде чем увидел ее.

— О ч-черт!

— Что там такое? — возопил Спенс, оставшийся сидеть на козлах. — Ты что-нибудь обнаружил?

— Не что, а кого, — уточнил Джек, опускаясь на колени, чтобы ощупать тело. Он судорожно искал признаки жизни, когда руки коснулись двух нежно округленных холмиков. Джек резко втянул в себя воздух и убрал руки, словно обожженный. — Помилуй Боже, это женщина!

Спенс возник возле его локтя, в ужасе глядя на лежащее в луже тело.

— Она мертва?

Руки Джека снова коснулись женской груди. Слабое, но ровное биение сердца убедило его, что женщина не умерла.

— Она жива, слава Богу!

— Что она, по-твоему, делала на улице в такую ночь? — задумчиво сказал Спенс.

— Занималась своим ремеслом, — уверенно заявил Джек. — Только шлюха может бродить по улицам так поздно. Как же нам, черт побери, с ней поступить?

— Оставим ее лежать здесь, — в смятении предложил Спенс.

— Ни за что! — отрезал Джек, с чисто мужской решительностью принимая на себя ответственность за несчастный случай.

— Что же ты предлагаешь?

— Ты мог бы отвезти ее в Фенвик-Холл и позаботиться о том, чтобы ее лечили.

— Ты не в своем уме! Мои родители снимут с меня скальп, если я привезу в дом шлюху. Ведь я законный наследник титула!

— Слава Богу, что я не столь важная персона, — процедил Джек с деланным безразличием.

Спенс покраснел, радуясь, что темнота скрыла бросившуюся ему в лицо краску.

— Я вовсе не это имел в виду, старина. Но ведь ты и вправду не наследник. У тебя нет родителей, которые руководят твоими поступками. Тебе наплевать на репутацию. Ты свободная личность. Пресловутый Черный Джек. Если ты привезешь к себе в дом шлюху, никто не вздернет брови в изумлении, а если скандал и возникнет, то весьма умеренный.

— Совершенно справедливо, — отозвался Джек с еле заметным раздражением. Его репутация уже безнадежно испорчена — что значит для него еще одно пятно? — Чтоб вам пусто было, леди Амелия, — пробурчал он себе под нос. — Если это ваша манера шутить, то я такого юмора не понимаю.

Спенс посмотрел на него с любопытством:

— Кто такая леди Амелия?

— Что? Прости, я не собирался говорить вслух. Леди Амелия — это фамильное привидение. Мне кажется, я упоминал тебе о ней.

— Какое отношение она имеет к происходящему? — поинтересовался Спенс.

В эту секунду жертва их неосторожности застонала и начала неудержимо дрожать, вновь обратив на себя внимание приятелей.

— Нам лучше бы забрать ее с этой промозглой улицы, — заметил Джек, к которому вернулось свойственное ему рыцарство. Он в жизни не обидел ни одной женщины, кем бы она ни была. — Помоги мне уложить ее в карету. Осторожнее! — Джек выругался про себя, заметив, что Спенс отпрянул. — Ладно, не беспокойся. Я справлюсь сам.

Он отстранил Спенса, осторожно поднял женщину и удивился, как мало она весит. У него на руках, на фоне его широкой мускулистой груди, она казалась не более чем хрупким ребенком.