Онлайн книга «Шепот страсти»
Двумя неделями позже «Ох уж эта бумажная работа», – вздохнул про себя Квинн, заканчивая третью страницу отчета. Проклятие для каждого служителя закона. Особенно когда рапорт требуется не один, а два – для местного управления полиции и для Бюро. – Что такой мрачный? – поинтересовался, остановившись у его стола, Слиндак. – Не стесняйся, распиши свои подвиги. Ты же теперь восходящая звезда. В Бюро тебя наверняка ждет повышение. – Отвали. – Как Ева Дункан? – спросил после небольшой паузы Слиндак. – В порядке. – Видел ее сегодня? – Вчера вечером. – Она упоминала Фрейзера? Джо поднял голову. – Каждый день. Хочет с ним поговорить. Пока отказываю под разными предлогами. – Думаю, она видит тебя насквозь. Мне только что позвонили из тюрьмы. Ева Дункан разговаривает с Фрейзером. – Что? – Джо резко выпрямился и оттолкнул бумаги. – Как она туда попала? – Пошла к своему адвокату, а уже он все и устроил. Джо от души выругался и поднялся. – Чтоб ему. Ты понимаешь, что с ней теперь будет? – Могу себе представить. Я просто подумал, что тебе надо знать. Ей больше не нужны… Последние слова Джо не услышал, потому что выскочил в коридор. Через пятнадцать минут он уже мчался вверх по лестнице, на второй этаж, куда для встречи с Фрейзером пригласили Еву. Она как раз выходила из комнаты – бледная как полотно, медленной, шаркающей походкой, словно старуха. – Ева, что вы… Она посмотрела на него так, будто видела в первый раз. – Джо? – Зачем? Зачем вам это понадобилось? – Он поддержал ее за локоть, помогая спуститься. – Я так и знал, что этот мерзавец не преминет ударить вас побольнее. – Знали? – Ева споткнулась и едва не упала. Шла она неуклюже, волоча ноги, словно они были чужими. – Я, наверное, тоже знала, но должна была спросить. Насчет Бонни. Он сказал… сказал… – Ш-ш-ш. Не сейчас. Сначала я отвезу вас домой. – Если вы так хотите… – Да, хочу. Они вышли из здания. Джо подвел ее к машине, которую оставил у входа, и усадил на переднее сиденье. Все двадцать минут, что ушли на дорогу до дома, Ева смотрела прямо перед собой, но, похоже, ничего не видела и не замечала. Джо лишь слышал ее частое, неглубокое дыхание. Он остановил машину возле самого крыльца, торопливо выскочил, помог Еве и, поддерживая, повел в дом. – Еще немного. Держитесь. Она посмотрела туда, где еще недавно висела цветочная корзина. – Это зверь, – прошептала Ева. – Как только бог допустил такого в мир? – Бог здесь, может, и ни при чем. Этот ублюдок – порождение сатаны. – Джо открыл дверь, помог Еве переступить порог. – Сатана его к себе и заберет. – Нет. Рано. Пусть сначала скажет, где найти мою Бонни. – Ева остановилась посреди комнаты и как будто оцепенела. – Он это сделал, Джо. Он ее убил. Я боялась этого, но до конца не верила. Не понимала, как кто-то мог убить мою девочку. Но он смог. Он смотрел мне в глаза и улыбался. А потом начал рассказывать, что с ней сделал. Я сидела, и мне хотелось кричать, но не получалось. Хотела закрыть уши, но не смогла шевельнуть рукой. Окаменела. И слушала… слушала… – Не надо. – Это было невыносимо. Ее слова рвали душу. – Помолчи… – Джо подхватил ее на руки и понес наверх, в спальню. Опустил на кровать. Сам лег рядом. Обнял. Кожа ее была холодной, когда он прикоснулся к ней. – Я не хотел, чтобы ты виделась с ним. Не хотел, чтобы разговаривала с ним. – Знаю. Ты не хотел помогать. Мне пришлось делать все самой. – Надо было сказать. Я бы постарался что-нибудь придумать. Не оставил бы тебя одну. – Теперь я одна. И всегда буду одна. Он убил ее. Джо отвернулся. Слезы щипали глаза. – Ему нельзя верить. Он солгал бы в любом случае. Ты уверена, что… – Он знал детали. Знал, какое мороженое она купила в парке. Ее любимое. Знал, какие мягкие у нее волосы… какие нежные на ощупь… – Голос ее сорвался. – Они были такие мягкие, Джо. В последний вечер, перед тем как он забрал ее, она сидела у меня на коленях. Я пела песенку, а она прижималась к моей щеке… Джо чувствовал боль в каждом слове, и эта боль отдавалась в нем. Он отчаянно хотел забрать у нее боль, но это было невозможно. Все, что он мог, это дать ей свое тепло. – Хочешь поговорить о ней? – Не сейчас. Сейчас все мои мысли только о нем, о Фрейзере. И о том, что он говорил о ней. Мне так больно, Джо. Не могу даже сказать, как больно. Эта боль… она шевелится во мне… ворочается… Он не мог ее утешить. Не мог сказать, что со временем боль ослабнет, а потом уйдет. Потеря ребенка – это боль навсегда. – Я разделю ее с тобой. Я всегда буду рядом. Всегда. – Нет. Ты ничего мне не должен. Уходи, Джо. Тебе не нужна моя боль. Этим нельзя делиться… несправедливо… – Справедливо, если я так говорю. – Он гладил ее по волосам. – А для чего еще друг? – Друг. Любовник. Защитник. Я буду для тебя всем. Случилось невероятное. Ты вошла в мою жизнь, и все изменилось. – А теперь успокойся и позволь мне помогать тебе. – Я не выдержу… не смогу… С самого начала Джо знал, с чем ей придется столкнуться, и именно этого боялся больше всего. – Выдержишь. Ты же сильная. Время сглаживает все. Мерзавец получит по заслугам, а потом… – Его нельзя убивать. Мне нужно узнать, где он спрятал Бонни. Я не дам им убить его, пока не узнаю… – Так он не сказал? – Сказал, чтобы я пришла еще, и тогда, может быть, скажет. – Хочет, чтобы ты пришла? Хочет снова тебя мучить? Нет. Ни в коем случае. – Я выдержу. Должна выдержать. – Я сказал, что ты сильная. Но я не сказал, что ты непобедимая. – Ничего другого мне не остается. Я должна заставить его сказать. – Ева… – У тебя не было ребенка, Джо. Ты не понимаешь, как мне важно вернуть ее домой. Я не могу оставить ее где-то там, одну. Каждый вечер я укладывала ее в постель, поправляла одеяло, пела песенку, целовала на прощание. Она была дома, в безопасности, окруженная любовью. Теперь я должна в последний раз уложить ее в постель. Окружить любовью. Я должна… должна вернуть ее домой. Господи. Ну что он мог сказать? Что мог сделать? – Нам нечем надавить на Фрейзера. У нас нет никакого рычага. Он знает, что будет осужден за одно из совершенных убийств и рассчитывать ему не на что. Прокуратуре штата нужно лишь решить, по какому делу предъявить обвинение. Но у него есть оружие против тебя, и он не преминет им воспользоваться, чтобы причинить тебе боль, заставить тебя страдать. |