Онлайн книга «Единственный мужчина»
— Это правда? — В глазах ее блестели слезы. — Пожалуйста, пусть это будет правдой. — Никогда в жизни я еще не был так серьезен, — торжественно произнес Филип. — Помнишь, в то утро на скале я рассказывал тебе, какие чудеса несет людям вода? «Капля прозрачной чистой воды — и расцветет пустыня», — вспомнила Дори. — Я сам был подобен пустыне, пока ты не вошла в мою жизнь. — Филип улыбнулся. — И даже не понимал этого. Ты пронеслась по пустыне подобно грозе, напоила землю живительной влагой и вернула меня к жизни. — Никогда еще меня не сравнивали с ирригационным проектом. Теперь я верю, что ты относишься ко мне серьезно. — Тебе хотелось бы более живописных сравнений? Мне не слишком приятно сравнивать себя с мрачным богом подземного царства, но ты очень даже похожа на Персефону. Ты принесла мне весну, Дори. Каждый день, каждую минуту ты приносишь мне тепло и свет. — Голос его стал хриплым от волнения. — Пожалуйста, не отбирай у меня весну, Дори. — Ты уж остановись на чем-то одном. То ты пустыня, то бог подземного царства. — Я не бог и не пустыня, Дори. Я просто мужчина, который хочет разделить с тобой свою жизнь. Хочет быть твоим другом, твоим любовником, отцом твоего ребенка. — О, Филип! — Дори упала в его объятия. — Ты ведь знаешь, что ты — не просто мужчина. Ты для меня — весь мир. — Правда? — тихо спросил Филип и нежно погладил ее по волосам. — Так ты останешься со мной? — Останусь, — пробормотала Дори, уткнувшись в его широкую грудь. — Теперь, если захочешь от меня избавиться, тебе придется связать меня и отправить из Седихана в сундуке. — Не думаю, что когда-нибудь воспользуюсь этой идеей. — Филип усмехнулся. — Некоторые представители дипломатических кругов считают меня варваром, но даже для меня существуют границы дозволенного. Кстати, тебе не вредно сидеть, поджав ноги? Это не повредит ребенку? — Ребенок… — Дори отстранилась, чтобы видеть лицо Филипа. — У меня будет ребенок. Разве это не чудесно? — Это просто восхитительно! Но вид у тебя такой, словно ты только сейчас поняла, что станешь матерью. — Я действительно только сейчас осознала все это в полной мере. Господи, а что, если бы я снова упала с Эдипа? Ведь это могло повредить ребенку! — Слава богу, этого не произошло, — нежно произнес Филип. — Но ведь могло произойти. Мне вообще нельзя больше ездить верхом! — Я прикажу доставить сюда гинеколога, и послушаем, что он скажет по этому поводу. Но к Эдипу ты больше не подойдешь. — Хорошо, — покорно произнесла Дори, отводя взгляд. — До рождения ребенка. — Пандора! — Но Эдип любит меня. И тебя тоже. Если бы он не подыграл нам сегодня, потребовалось бы куда больше времени, чтобы во всем разобраться. — Так ты отводишь этому черному дьяволу роль Купидона? — Не совсем. Я очень сержусь на него за то, что он ударил тебя копытом. — Дори нахмурилась. — Пойдем, я обработаю рану. — Сейчас пойдем. Но сначала — почему бы нам не расслабиться немного? — Филип уложил Дори на сено и пристроился рядом. — Мне здесь нравится. Дори тоже нравилось в конюшне. Полумрак создавал интимную обстановку. Сено сладко пахло цветами… Дори устроилась поудобнее у него на плече. — Ну хорошо, останемся здесь ненадолго. — Она улыбнулась. — Интересно, что думают о нас конюхи. После того, как ты внес меня сюда с такой свирепой физиономией, они наверняка ожидали услышать истошные крики и свист кнута. — Причем, скорее всего мои крики, — улыбнулся Филип. — Всем известно, что ты свирепа, как дикая кошка. Удивительно, что никто из охраны еще не ворвался сюда защитить своего повелителя. — Теперь я буду тебя защищать, — прошептала Дори. — Больше тебе никто не понадобится. Их губы встретились. — Я тоже буду заботиться о тебе, — срывающимся голосом произнес Филип. — А теперь давай помолчим и полежим спокойно, хотя бы немного. Видит бог, в будущем мне придется распроститься со спокойствием. -А тебе не хочется? — Ну что ты! Я в восторге. Просто всегда немного не по себе, когда жизнь твоя должна измениться. — Он улыбнулся. — Никогда не знаешь, какие сюрпризы готовит тебе судьба. — О чем ты думаешь? — О тебе. О себе. О нас вместе. О том, что каждый из нас жил, словно в пустыне, пока мы не превратили ее в цветущий сад. Филип смотрел на нее глазами, полными любви и нежности. |