Книга Без тебя жизни нет, страница 21 – Дорин Оуэнс Малек

— Я же сказал, он может встречаться с адвокатом, но не с тобой, — отрезал Боб.

— Послушай, ты же шериф! Это в твоей компетенции, разреши мне с ним поговорить. Он под замком. Бежать ему некуда. Неужели мне нельзя поговорить с ним несколько минут в комнате для свиданий?

Двое полицейских, стоявших рядом, прислушивались к их разговору, и, возможно, это сыграло решающую роль.

— Хорошо, — смилостивился Боб. — Десять минут. Алиса обыщет тебя, а у дверей будет стоять охранник.

— Хорошо, — согласилась Лара.

Женщина-полицейский ощупала ее с головы до ног и отобрала сумочку. Боб провел Лару по узкому коридору с традиционными для таких учреждений зелеными стенами и серым кафельным полом и ввел в маленькую комнатушку с колченогим деревянным столом и пластиковыми табуретками. Дверь с матовым стеклом и смотровым отверстием посередине еще не успела захлопнуться за ними, как рядом с ней вырос человек в униформе.

— Десять минут! — Для вящей убедительности Боб поднял пальцы обеих рук. Он вышел из комнаты через другую дверь, а чуть погодя в сопровождении полицейского показался Кэл, по-прежнему в наручниках.

— Садись сюда, Черчилль, — приказал конвоир, — и помни, я слежу за тобой. Чуть двинешься с места, и я тут как тут. — И он затворил за собой вторую дверь.

— Норман Оуклэнд должен вот-вот подъехать, — произнесла Лара, кладя ладонь на его руку. — Все образуется, вот увидишь.

Кэл отдернул руку.

— Кэл, не гони меня! Мы будем бороться вместе и победим! Обещаю. Я уверена, ты не сделал ничего плохого. Намеренно ты и мухи не обидишь. Я возьму кредит под залог ранчо, оно так или иначе чего-нибудь да стоит, — мы наймем лучшего адвоката… — Лара понимала, что несет чушь, но не могла остановиться, пока он не поднял руку.

— Все кончено, Лара, — сказал он тихо. — Это были лучшие минуты моей жизни, но я не допущу, чтобы моя тень омрачала твою жизнь. Вспомни, я предупреждал тебя. И сюда я пришел лишь для того, чтобы в последний раз увидеться с тобой и попрощаться.

— Попрощаться? — прошептала Лара, не спуская с него глаз.

— Да, попрощаться. Тебе следует забыть обо всем, что было, и прежде всего обо мне. Я не могу допустить, чтобы из-за меня ты влезала в долги и питала надежду на то, что никогда не сбудется, чтобы ты в конце концов меня возненавидела. Пойми, Лара, все кончено.

— Ты меня больше не любишь?

Тут впервые его холодный как сталь взгляд смягчился.

— Это не имеет значения, — сказал он, глядя в сторону.

— Неправда, это единственное, что имеет значение! — вскричала Лара.

Кэл закрыл глаза.

— Я хотел отказаться от свидания с тобой, потому что знал: ты поведешь себя именно таким образом. Знал, что ты не захочешь… — Он прервал себя на полуслове и сжал закованные руки.

— Что не захочу? — спросила Лара.

— Не откажешься от меня, — тихо произнес он.

— Конечно, не откажусь! Грош была бы мне цена, если бы я бросила тебя сейчас, при первой же беде.

— Это не первая беда, неудачи преследуют меня все время. Я конченый человек, деваться мне уже некуда. Вместо того чтобы предстать перед судом по обвинению, которое я не мог опровергнуть, я сбежал. А наша правовая система не любит тех, кто бежит от нее. И я не хочу губить твою жизнь.

— Ах, Кэл, но ведь помочь тебе можно. Расскажи мне лучше, как все было, намекни, каким образом я могу тебе помочь.

— Никаким, — вымолвил он сурово, сжимая губы.

— Как же, по-твоему, мне жить дальше?

— Найди себе другого.

— Понимаю. Какого-нибудь достойного человека вроде Боба Траска, да? Как-то раз ты сказал мне, что мысль о том, что он прикасается ко мне, тебе невыносима. Сейчас ты, видимо, с этим примирился? Можешь себе представить другого мужчину, который заставит меня стонать, трепетать, вскрикивать от наслаждения? Можешь?

— Прекрати! — Кэл скрипнул зубами.

— Скажи мне вот что: ты знал, что Боб тебя ревнует? Не приходила тебе в голову мысль, что он может тебя выследить?

— Я считал это возможным…

— Тем не менее ты остался.

— Я не мог уйти от тебя, — сказал он просто. — Еще несколько дней с тобой стоили риска быть схваченным.

— И после этих слов ты требуешь, чтобы я тебя бросила? — Лара заплакала. — Почему ты мне не рассказал всю правду? Я бы убежала вместе с тобой… Мы бы уехали куда-нибудь далеко.

— Бежать, прятаться, скрываться, все время оглядываться через плечо — такая жизнь не для женщины. Я не мог превратить тебя в беглянку.

— А сейчас получилось лучше?

— Да, лучше, — уверенно сказал он. — Ты ни в чем не виновата. Тебя нельзя обвинить в том, что ты укрывала у себя преступника — ведь ты о нем ничего не знала. Тебе лишь было известно, что у меня в прошлом остались какие-то проблемы, но у кого их нет? Ты свободна и вольна в своих действиях. Позабудь обо мне, живи своей жизнью, а я сам буду искать выход из создавшегося положения.

— Я не уйду… — начала Лара, но тут дверь отворилась и стоявший на страже полицейский всунул голову в комнату.

— Ваше время истекло!

— Я готов. — Кэл поднялся.

— Пойдемте, мисс! — предложил стражник.

В канцелярии женщина-полицейский вернула Ларе сумочку. Тут же сидел Норман Оуклэнд.

— О, мистер Оуклэнд, я так рада вас видеть! Вы сообщили мистеру Траску, что желаете встретиться с моим другом?

— Он отказался говорить с Норманом, Лара, — сказал Боб.

— Тогда, может, пригласить другого адвоката? — пробормотала Лара в отчаянии.

— Он говорит, что адвокат ему не нужен, — покачал головой Боб. — Лучше тебе отправиться домой.

Лара в отчаянии опустилась на скамейку в конце коридора. «Домой?..» Роуз скончалась. Кэла нет на ранчо. Где же теперь ее дом?

В последующие три дня Лара пыталась добиться свидания с Кэлом, но он неизменно отказывался ее видеть. Не желал он видеть и Нормана Оуклэнда. На четвертый день Кэла переправили в Хартфорд, штат Коннектикут.

Лара сняла ранчо с торгов, а затем с помощью Нормана Оуклэнда получила заем под залог земли. Дом заперла, все дела поручила Джиму Стэмпли и отправилась в городок близ Чикаго, где ей предстояла нелегкая задача: за несколько дней до начала учебного года уговорить начальство предоставить ей отпуск на неопределенный срок. Выручила безукоризненная профессиональная репутация Лары и горячее желание бывшей студентки-практикантки заменить ее.

Хартфорд мало чем отличался от других городов северо-востока Америки, где довелось бывать Ларе. Оживленные, забитые машинами деловой и торговый центры, улицы, изнемогающие от зноя в эти дни начала сентября… Лара вошла в серое каменное здание, и ей бросился в глаза указатель, вывешенный рядом с лифтом. Кабинет Кэрол Новак, сокурсницы сына Нормана Оуклэнда, находился на третьем этаже. Поднимаясь, Лара в сотый раз спрашивала себя, что нового сможет сказать ей адвокат.