Онлайн книга «Охота за невестой»
– Мне нужно, чтобы ваш отец помог мне прикончить его. – О! Теперь Пруденс поняла. Ее отец должен был подтвердить, что человек, которого он считал другом, втянул его в сомнительную аферу и вынудил вложить средства в несуществующий проект, предназначенный только для одной цели – очистить карманы своего так называемого друга. Если отец будет настаивать на том, что его друг никогда не вводил его в заблуждение, что он всегда понимал все мотивы его действий и добровольно и охотно отдал ему залоговое письмо на свой дом, их дело будет проиграно. Защита ничего не сможет сделать. Действия Беркли не могут быть сочтены обманом, а документы подложными, если тот, кого можно было бы счесть обманутым и пострадавшим, будет утверждать, что на самом деле этого не было. Констанс и Честити молча слушали объяснения сестры. Гидеон обносил их сандвичами с крабами и омарами и стаканами шабли «Премье Крю» и отвечал на вопросы, но успевал внимательно наблюдать за Пруденс и порадовался тому, что она едва прикоснулась к своему вину. Наконец он сказал: – Пруденс, я догадываюсь, что сэр Сэмюел вызовет в качестве следующего свидетеля «Леди Мейфэра». Он не может рискнуть и вызвать вашего отца сразу после провала Беркли. – И мое выступление должно поколебать уверенность отца в правоте его друга и заставить изменить мнение и показания. Он кивнул: Гидеон хотел обнять и поцеловать ее, изгнать панику из ее глаз. Когда-нибудь, возможно, еще наступит время для любовных игр, но, разумеется, не сейчас. – Очень хорошо, – сказала она. Пруденс посмотрела на сестер, потом на Гидеона. – Если не возражаете, мне бы хотелось поговорить с сестрами наедине. – Разумеется. Он поднялся со стула и пошел к двери, потом замешкался. – Дайте мне знать, если решили обсудить что-нибудь, касающееся вашего выступления. Вы не должны преподносить сюрпризов вашему адвокату. – Мы понимаем. Он кивнул и вышел. С минуту сестры сидели молча, потом заговорила Пруденс: – Мы все знаем, что я должна сделать. – Вопрос состоит в том, как это сделать, не демонстрируя всему миру, кто ты, – сказала Констанс. – У меня есть идея, – вступила в разговор Честити. Пруденс казалось, что сейчас в зале суда гораздо жарче, чем было утром. Голоса звучали более оживленно, она постоянно чувствовала на себе любопытные взгляды, и так продолжалось все время, пока не появился судья. Сердце ее учащенно билось, а вуаль казалась еще более удушающей. Она не сомневалась, что щеки ее пылают, а на лбу выступили бисеринки пота. Однако Гидеон казался таким же спокойным и расслабленным, когда сел рядом с ней. Напрасно она пыталась собрать все свое мужество и обрести спокойствие. Беркли был красным как свекла, и Пруденс подумала, что он слишком увлекся возлияниями за ленчем. Он тяжело дышал и перешептывался со своим советником. Ее отец выглядел бледнее обычного и сидел позади Беркли очень прямо, глядя на помост с судейским креслом. – Прошу встать. Все поднялись со своих мест, а судья сел в свое кресло, поправил парик и вопросительно оглядел зал суда. – Сэр Сэмюел? Адвокат поднялся с места и объявил: – Мы вызываем на свидетельское место «Леди Мейфэра», м'лорд. – Вы хотите сказать, что вызываете само издание? – Судья недоверчиво уставился на адвоката. – Мы вызываем представителя этого издания, м'лорд. Эээ... – Он сделал выразительную паузу, которая должна была подчеркнуть его пренебрежительное отношение к газете. – Мы вызываем леди, как мы представляем это, м'лорд, предпочитающую, чтобы ее называли Мадам Мейфэра. – Странно, – заметил судья. – Может ли издание быть приведено к присяге? Гидеон поднялся на ноги. – Представительница издания может принять присягу, м'лорд. Могу привести в пример прецедент – дело Ангус против «Нортхэмптон гералд», год 1777-й. Судья нерешительно кивнул. – У вас есть возражения, сэр Сэмюел? – Нет, м'лорд. Я полагаю, что свидетель – член человеческого общества. Это заявление вызвало шушуканье в зале. Пруденс смотрела прямо перед собой сквозь густую вуаль. На лице Гидеона не дрогнул ни единый мускул. – Очень хорошо. Судья кивнул: – Вызываем эту Мадам Мейфэра. Пруденс поднялась и решительно направилась к свидетельскому месту. Клерк привел ее к присяге, и она села, сложив руки на коленях. Сэр Сэмюел подошел к ней. Он похож на разозленную ворону, решила Пруденс. Это сходство подчеркивала его черная мантия, хлопавшая его по ногам. Взгляд его был глумливым. – Вы несете ответственность за эту публикацию? Он махнул экземпляром газеты, и лицо его выразило брезгливость и отвращение. – Qui, m'sieur... ах да, прошу прощения. Я один из издателей. – Я так понимаю, что вы из Франции? – Да, из... la Franc. О Господи, сможет ли она продержаться достаточно долго? Одно дело – играть эту роль в собственной гостиной в обществе сестер, и совсем другое – здесь. Она впервые бросила взгляд на присяжных. Двенадцать добрых и славных мужчин. Во всяком случае, скучно им не было. – Для вашего издания обычное дело – портить репутацию членов общества, мадам? – Нет, – просто ответила Пруденс. Она заметила, что Гидеон одобрительно кивнул. Его девизом было – держаться как можно проще. Не лезть из кожи вон без крайней необходимости. – А как вы назовете эту статью об одном из самых достойных и уважаемых членов аристократического общества, мадам? – Это правда, месье. – Я назвал бы это злонамеренной попыткой опорочить достойного человека, – сказал сэр Сэмюел спокойно. – Но конечно, для граждан вашей страны не внове порочить аристократию. По залу прокатилась волна смешков. Пруденс посмотрела на Гидеона. Лицо его оставалось бесстрастным. – Мы произвели расследование, сэр, – сказала Пруденс. – Другие делали то же самое. – Другие! – внезапно загремел сэр Сэмюел. – Возможно, вы имеете в виду «Пэлл-Мэлл газетт». Так ведь она известна своей склонностью к сенсациям. Ваши необоснованные обвинения, мадам, дали пищу известным желтым изданиям. – Они не пыли неопосиованными, месье, – заявила Пруденс. – У нас есть свидетели. Женщины, о которых говорится в «Пэлл-Мэлл газетт»... – Женщины! Падшие женщины! Уличные девки! Неужели общество дошло до этого? Неужели слово женщины равноценно слову пэра королевства? |