Книга Поцелуй вдовы, страница 51 – Джейн Фэйзер

Джиневра услышала, что Хью шумно вдохнул воздух, но не повернулась.

– Могу я взглянуть на него? – Кромвель протянул руку. На его толстых пальцах сверкнули кольца.

Джиневра отдала ему документ. Он осторожно развернул его и разгладил. Его движения казались суетливыми, как у женщины, опасающейся обжечься об утюг.

Кромвель читал бумагу в полном молчании. Джиневра остро ощущала присутствие Хью за спиной – его неподвижность была красноречивее любых слов.

Наконец Кромвель поднял голову:

– Лорд Хью, вы знали об этой оговорке в добрачном договоре?

– Нет, – бесстрастно ответил Хью. – Если бы знал, я бы не стал предъявлять права. Я впервые слышу о ней. Почему-то леди Джиневра предпочла не упоминать о ней.

– Вряд ли что-нибудь изменилось, если бы я рассказала о ней раньше, сэр, – повернувшись к нему вполоборота, тихо проговорила Джиневра. Хью был бледен, его глаза пылали гневом.

– И все же я был бы признателен вам, мадам. Если, конечно, этот документ имеет силу перед судом, – добавил он.

– Имеет, сэр, – уверенно заявила Джиневра, глядя ему в глаза. – Как я понимаю, лорд Кромвель, – обратилась она к хранителю печати, – мои права на эту землю бесспорны. Надеюсь, вы также убедитесь в том, что я имею законное право на все земли, которыми владею в настоящий момент.

– Мы обязательно изучим все ваши права, леди Джиневра. Я бы хотел порасспросить вас о ваших мужьях, об их завещаниях и скоропостижных кончинах.

Томас Кромвель устремил взгляд на портьеру, украшавшую одну из стен комнаты. Хью проследил за его взглядом и понял, что он значит.

За гобеленом, в узком коридорчике, стоял крупный мужчина, одетый в пурпурное и черное. Скрытый за портьерой, он в дырку, умело спрятанную в складках, наблюдал за тем, что происходило в комнате.

– Тело Господне! – пробормотал Генрих, обращаясь к сопровождавшему его мужчине. – Да она красивее, чем на миниатюре! Не знал, что такое возможно!

– Красивее и хитрее, ваше величество, – прошептал лорд Дэлглиш, личный капельдинер короля. Он тоже находился на содержании у хранителя печати и обязан был во всех подробностях пересказывать тому все слова короля и докладывать обо всех событиях.

– Возможно… возможно, – проговорил король. – У нее ум настоящего юриста, это уж точно. Трудно поверить, что за такой красотой может скрываться колдунья.

– Но ведь именно в этом и заключается колдовство, ваше величество, – напомнил лорд Дэлглиш.

Генрих кивнул и опять припал к отверстию.

А Джиневра тем временем продолжала отвечать на вопросы. Она соблюдала предельную осторожность и старалась раньше времени не приводить аргументы в свою защиту – это было бы ошибкой. Ведь хранитель печати еще ни в чем не обвинил ее, хотя подспудный смысл его вопросов был ясен. Он скептически отнесся к тому, что Джиневра сама составляла свои брачные договоры, и заподозрил ее в неискренности.

На это Джиневра только повторила то, что уже сказала.

– Как же это может быть? – возмущенно осведомился епископ. – В первый раз слышу, чтобы женщина обладала такими познаниями.

– Насколько мне известно, леди Мария тоже обладает глубокими познаниями, – сказала Джиневра. Услышав, как тихо охнул позади нее Хью, она догадалась, что сделала первую ошибку.

– Верно, но что вам известно о леди Марии, мадам? – раздался Низкий бас из-за портьеры. В следующее мгновение портьера отлетела в сторону, и в комнату вошел король Генрих. – Что вы знаете о неблагодарности незаконнорожденной дочери?

Джиневра упала на колени. По ее мнению, именно так должно приветствовать монарха, сверкающего золотом и драгоценностями. Его рыжие вьющиеся волосы были коротко подстрижены и скрыты под беретом.

Хью сорвал с себя берет и низко поклонился. Епископ тоже поклонился, хранитель печати встал. Джиневра продолжала стоять на коленях.

– Ну, мадам? – обратился к ней король, не считая нужным предложить ей подняться с колен. – Вы упомянули имя самого неблагодарного бастарда христианского мира, не так ли?

– Простите меня, ваше величество, – промолвила Джиневра, не понимая, чем она вызвала такую бурную реакцию.

Король помолчал, а потом вдруг запрокинул голову и громко расхохотался – такие резкие смены настроения были в его характере.

– Ну, может, и прощу. А вы, девица, красавица, вот что я скажу. – Он взял ее за руку и помог подняться.

– Я не девица, ваше величество, – возразила Джиневра, пытаясь унять дрожь в коленях.

Генрих опять расхохотался.

– Умная женщина, – заявил он. – Естественно, будь вы девицей, вам не пришлось бы отвечать на наши обвинения, верно? – Неожиданно в его глазах появился зловещий блеск.

– Мне еще не выдвигали никаких обвинений, ваше величество, – заявила Джиневра.

Генрих хмыкнул.

– Вы их скоро услышите, мадам. И будете отвечать перед нашим судом в Звездной палате.

– Как прикажет ваше величество, – тихо сказала Джиневра.

– А до этого вы будете жить у лорда Хью, – объявил король. – Всю ответственность за вас я возлагаю на него. – Он коротко кивнул Хью.

Еще перед выездом Хью предложил Джиневре обсудить вопрос ее местожительства с королем, и она решила, что сейчас наступил самый подходящий момент. Подняв голову, она тихо проговорила:

– Ваше величество, я бы не хотела жить у лорда Хью. Не сомневаюсь, это для него накладно. Я бы нашла себе другое пристанище. У меня есть деньги, чтобы платить за себя.

Джиневра уже поняла, что сделала очередную ошибку. В комнате словно подуло холодным ветром. Хью позади нее опять издал какой-то возглас. Король смотрел на нее как на помешанную.

– Платить за себя? – вскричал он. – Да разве это пристало женщине? Тело Господне! Она отказывается от нашей милости! Господь всемогущий, мадам, да вы слишком горячи, – заявил он. – Да, несдержанная девчонка. Как вы посмели оспаривать мой приказ? Вы думаете, ваше решение лучше моего?

Джиневра попыталась исправить положение, но было поздно.

– Я не хотела оскорбить вас, ваше величество. Однако волна праведного гнева несла Генриха вперед.

– Итак, вы бы предпочли не жить у лорда Хью? Тогда, мадам, живите в Тауэре.

Хью снова с шумом вдохнул. Джиневра лихорадочно искала доводы, способные убедить короля передумать, смягчить жесткое выражение его лица, прогнать ярость из его глаз. Но прежде чем она успела что-то сказать, король тяжелым шагом пошел к потайной двери. Джиневра посмотрела на хранителя печати и поняла, что у него сочувствия ей не найти.

– Итак, мадам, вы выбрали себе жилье, – провозгласил хранитель печати. – Кажется, лорд Хью, ваша гостья проявляет неблагодарность. Вдобавок к скрытности, – злобно добавил он. – Что вы скажете, Хью?