Онлайн книга «Королевские игры»
Кит с поклоном направился к двери, а Томас обратился к вельможе: - Вы желали видеть мою младшую сестру, сэр Фрэнсис. Она в приемной, ожидает аудиенции. Секретарь нахмурился, словно вспоминая, а потом кивнул: - Ах да, действительно. Веди малышку, Томас. Пожалуй, взгляну. Томас поклонился и вышел из комнаты вслед за Китом. Не успел он произнести ни слова, как Марло повернулся и со всей силы, словно кувалдой, ударил его кулаком в живот. Задыхаясь, Томас со стоном согнулся, закашлялся, а из глаз брызнули слезы. - Негодяй! Ты рассказал ему о моих сомнениях, о моих взглядах… донес, предал! - с ненавистью прошептал Кит. Он побелел от гнева; дрожа, не в силах совладать с собой, снова замахнулся и нанес еще один удар, сильнее первого. Остановился над скрючившимся от боли любовником, выплевывая горькие обвинения: - Ты специально заманил меня в ловушку. Жалкий вонючий пес, мерзкий подонок! Презрительно пнув изменника, Марло выскочил на улицу и с такой яростью хлопнул дверью, что дом задрожал. На грани агонии, Томас прислонился к стене и, как рыба на суше, начал хватать ртом воздух. Он знал о бурном характере Кита, о привычке размахивать кулаками, особенно с похмелья. Однако ему и в голову не приходило, что тот, с кем связывала жаркая страсть, мог наброситься с дикой злобой, даже не дав возможности защититься. Сидя в приемной, Розамунда услышала удары, хрип, стук входной двери. Не выдержав неизвестности, она встала и осторожно выглянула в коридор. - Томас! - Она подбежала к брату, который все еще без сил опирался на стену. - Что случилось? Где мастер Марло? Брат не мог произнести ни слова, и встревоженная Розамунда остановилась рядом, лихорадочно пытаясь придумать, что сделать, чтобы никто не увидел мастера Уолсингема в таком состоянии. К счастью, коридор оставался зловеще пустым. - Ушел, - наконец прохрипел Томас. - Гори он в аду, неблагодарный ублюдок. Знать его больше не хочу. Он позволил сестре поддержать себя и с ее помощью немного выпрямился, но не отошел от стены до тех пор, пока мучительная, тошнотворная боль не отступила, а дыхание не выровнялось. Розамунда растерянно стояла рядом. - Что случилось? На вопрос Томас не ответил, однако спустя пару минут коротко сообщил: - Господин секретарь хочет тебя видеть. - Сейчас? Брат застонал и с трудом отделился от стены. - Пойдем. Розамунда вернулась в приемную, чтобы забрать доску и мел, и пошла за братом. Возле двери кабинета Томас остановился, постучал и вошел, знаком приказав сестре не отставать. Фрэнсис Уолсингем вопросительно поднял глаза. - Что вас задержало? - Пустячное дело, сэр. Томас все еще выглядел совершенно больным, да и голос срывался, однако даже если секретарь королевской канцелярии и заметил неладное, то виду не подал. - Позвольте представить сестру, сэр. К вашим услугам мистрис Розамунда Уолсингем. Томас шагнул в сторону. Розамунда осознала, что все еще держит в руках рисовальные принадлежности и не сможет сделать пристойный реверанс, если не избавится от лишних вещей. Неловко пристроив дощечку на край стола и положив сверху мел, она присела и низко склонила голову. Потом медленно поднялась и встала прямо, сложив руки перед собой и твердо глядя в черные глаза господина секретаря. Сэр Фрэнсис долго рассматривал юную кузину, а потом, не произнося ни слова, придвинул к себе грифельную доску. Увидел рисунок и с удивлением спросил: - Это твоя работа? - Да, сэр. Простите, ради Бога… не знала, куда положить, - сбивчиво ответила Розамунда. Вельможа небрежно отмахнулся и снова посмотрел на набросок. Густые черные брови сошлись у переносицы. - Сходство необыкновенное: тебе удалось точно схватить черты. Однако если мой слуга позволил себе потратить столько времени, чтобы позировать для портрета, придется поставить под сомнение его прилежание. - Вовсе нет, сэр! Ваш дворецкий не потратил ни минуты, - поспешно вступилась Розамунда. - После того как он отвел к вам господ, даже не вернулся. - Неужели рисовала по памяти? - не поверил секретарь. - Да, сэр. - Но ведь ты провела в его обществе не больше трех минут. Этого хватило, чтобы запомнить черты его лица и с такой точностью воспроизвести? В словах послышалось обвинение во лжи. - У Розамунды прекрасная память, сэр Фрэнсис, - пришел на помощь брат. - Она обладает недюжинным художественным даром и часто рисует по памяти. Не отрывая взгляда от доски, лорд Уолсингем задумчиво погладил бороду. - Полезный талант… да, очень полезный. - Он наконец-то удостоил посетительницу пристального внимания и теперь уже рассматривал откровенно и бесцеремонно, заставив покраснеть. - Что ж, ты сможешь оказать немалую помощь. Розамунда нахмурилась и весьма дерзко уточнила: - Каким образом, сэр? - Узнаешь, когда придет время. - Он подвинул доску на край стола и обратился к Томасу: - Обучена ли юная леди придворным манерам? - До определенной степени, полагаю, - осторожно ответил тот. - Не знаю, что именно сумела преподать наша матушка. В последние годы она серьезно болела и была крайне слаба. Розамунда удивилась, что вельможа не задал вопрос ей самой, однако, судя по всему, мужчины вообще забыли о присутствии особы, чью судьбу обсуждали. Дело в том, что она глубоко сомневалась в собственных познаниях. Умела кланяться, понимала, что необходимо проявлять почтение к старшим по возрасту и званию, но о тонкостях этикета понятия не имела. - Думаю, девочке лучше остаться здесь, чтобы леди Уолсингем занялась ее воспитанием. Привези сестру завтра, Томас. На этом разговор закончился. Сэр Фрэнсис придвинул свечу к документу, который изучал до прихода посетителей, и углубился в чтение. Вновь удивившись собственной храбрости, Розамунда слегка откашлялась. - Простите, господин секретарь, но означает ли это, что мне предстоит явиться ко двору? Вершитель судеб раздраженно поднял глаза. - Можешь считать, что да. А сейчас у меня много работы. Томас схватил сестру за руку и потащил к выходу - настолько поспешно, что Розамунда едва успела изобразить прощальный реверанс. Плотно закрыв дверь, негромко произнес: - Учись уходить вовремя и не задавать лишних вопросов. - Я просто хотела выяснить, - попыталась оправдаться Розамунда и радостно улыбнулась. - Представляешь, меня примут во дворце! Будущее казалось ослепительно ярким, сулило новые возможности, развлечения, знакомства. Фрейлину королевы ждали интересные люди, богатые наряды, бесконечное веселье, музыка и танцы, увлекательные беседы, прогулки, охота, пикники. По слухам, ее величество особенно любила пикники и катание на лодках по реке. Ну а самым главным и привлекательным достоинством придворной жизни казалась возможность смотреть пьесы. |