Онлайн книга «Королевские игры»
- Да и Крейтон тоже. Судя по всему, времени зря не тратит. Молодой Уолсингем бросил быстрый взгляд на сестру, которая, казалось, задумалась и не вслушивалась в разговор. Однако на самом деле Розамунда ловила каждое слово. Судя по всему, за те два дня, которые прошли с последней встречи, Уилу удалось-таки поступить на службу к сэру Фрэнсису, и теперь он исправно исполнял новые обязанности. Возможно, этим и объяснялось его долгое отсутствие. Сэр Фрэнсис обратился к кузине: - Вот этот человек, Розамунда… его зовут Энтони Бабингтон. Постарайся при каждой возможности рисовать и его самого и его собеседников. Да, собеседники представляют особый интерес. - Он сложил листы и сунул в карман. - Надеюсь, времени на рисование хватает? - Да, сэр Фрэнсис. Ее величество чрезвычайно добра и разрешает посвящать свободное время любимому делу. Вельможа одобрительно кивнул: - Хорошо. Очень хорошо. - Он тронул аккуратную бородку, словно пытался подобрать слова, и откашлялся. - Супруга чрезвычайно беспокоится о твоем благополучии. Попрошу леди Шроузбури позволить тебе ее навестить. Розамунда расцвела счастливой улыбкой и благодарно поклонилась. - О, была бы чрезвычайно признательна, сэр Фрэнсис! Леди Уолсингем так много для меня сделала! Секретарь снова кивнул, повторил свое обычное «хорошо» и отвернулся. Розамунда поняла, что аудиенция окончена, и повернулась, чтобы уйти. Напоследок посмотрела на брата и увидела, что тот погрузился в беседу, словно забыв о существовании младшей сестры. Оставалось одно: снова отправиться в большую галерею. - Мистрис Уолсингем, а я уже испугался, что вы нас покинули. Едва она появилась, Уил Крейтон подошел об руку с красивым джентльменом, которого, как только что стало известно, звали Энтони Бабингтон. Полная тайного смысла ослепительная улыбка Уила мгновенно стерла остатки обиды с лица Розамунды. Уил представил спутника: - Мой друг мастер Бабингтон просил познакомить его с вами. - Сэр. Розамунда изящно присела в реверансе, пытаясь понять, чем этот импозантный человек мог заинтересовать главного шпиона королевы. - Мистрис Уолсингем, - джентльмен церемонно поклонился, - не имел чести прежде видеть вас при дворе. - Я здесь всего несколько дней, сэр, и пока еще не успела освоиться. Все вокруг кажется новым, непривычным. Боюсь, что тому, кто провел в окружении ее величества определенное время, будет нелегко понять мои чувства. - Я и сам нечасто показываюсь во дворце. Главное мое занятие - изучение юриспруденции в «Линкольнз инн». Бедный студент к вашим услугам. Джентльмен очаровательно улыбнулся. - Возможно, вы и студент, сэр, но ни в коем случае не бедный. Розамунда не стала пояснять, что человеку, чей камзол усыпан драгоценностями, не пристало претендовать на статус бедняка. - Протестую, мистрис Уолсингем, и сообщаю, что являюсь всего лишь сыном сквайра. Ни больше ни меньше. В карих глазах зажглись веселые искры, и Розамунда поняла, что ее приглашают к флирту. Кажется, подобное времяпровождение действительно пользовалось наибольшей популярностью, однако сегодня принимать приглашение не хотелось, ведь рядом стоял Уил. Мастер Крейтон словно почувствовал ее настроение и сухо произнес: - Вчера мы были в театре, мистрис Уолсингем, и после спектакля имели счастье услышать, как мастер Марло читает новые строки своего «Тамерлана Великого». Необыкновенно трогательные стихи. Розамунду неожиданно охватила ревность. Она и сама понимала смехотворность чувства, однако почему-то считала, что Кит и его пьеса принадлежат только ей. И вдруг кто-то осмелился слушать великое произведение без нее! Во избежание неприятностей имело смысл срочно сменить тему. - Вам доводилось бывать за границей, мастер Бабингтон? - Да, в Париже. Провел там несколько месяцев. Чрезвычайно благочестивый город. Слова показались странными, если не сказать, вызывающими. Розамунда нахмурилась. - Благочестивый? Сомневаюсь, что это подходящее слово, сэр. Жестокое убийство гугенотов… разве можно назвать такие действия благочестивыми? Энтони Бабингтон покачал головой. - Пути Господни неисповедимы, мистрис Уолсингем. Вспомнились слова Кита о том, что люди корыстно используют имя Бога ради того, чтобы установить власть над другими людьми. Розамунда понимала, что теория опасна, и все же не могла не согласиться. Поблизости не было никого, кроме Уила, и она осмелилась коротко пересказать Бабингтону взгляды Кристофера Марло. А едва закончив, горько пожалела, что вообще открыла рот. - Это ересь, мистрис Уолсингем, черная ересь, - гневно заклеймил Энтони. К счастью, несмотря на возмущение, говорил он вполголоса. - Подобные атеистические взгляды рано или поздно приведут на виселицу. Мгновенно утратив галантность, он резко повернулся и ушел. - Розамунда, неужели никто не предупредил вас о необходимости держать язык за зубами? - яростно зашептал Уил. - Вы же находитесь во дворце, а здесь повсюду уши. Разве можно произносить столь опасные речи? - Но это всего лишь слова Кита: такова тема его драмы. - В таком случае мастеру Марло место на виселице, - убежденно проговорил Уил. - А вы держитесь подальше от Энтони Бабингтона. Розамунда взглянула с интересом. - Но почему? Может быть, я не знаю об этом человеке чего-то важного? - Что навело вас на подобную мысль? О, всего лишь слова королевского шпиона, подумала Розамунда, однако благоразумно промолчала. Если Уилу угодно поделиться сведениями о новой службе, пусть сделает это по доброй воле. Возможно, он обязан хранить тайну. - Всего лишь предположение. Уил помолчал, а потом пояснил: - Мастер Бабингтон - ярый католик. Дружить с ним неразумно, а спорить о религии крайне опасно. «Потому что этот человек привлек внимание сэра Фрэнсиса?» - мысленно уточнила Розамунда, а вслух беззаботно заметила: - Поверьте, Уил, католики интересуют меня очень мало, а неприятности еще меньше. Но если считаете, что дружить с мастером Бабингтоном неразумно, то почему же сами дружите? Она замолчала, выжидая, услышит ли в ответ правду. - Во-первых, он приятен в общении, а во-вторых, у него толстый кошелек. - Уил рассмеялся, словно пытаясь стряхнуть с души тяжелый груз. - Мой собственный кошелек, к сожалению, тощий, а наш приятель отличается щедростью. Кроме того, мы никогда не обсуждаем вопросы религии. Что ж, ответ прозвучал вполне убедительно, хотя и не соответствовал действительности. Однако если человек поклялся молчать, то давить не имело смысла. |