Книга Запретный плод, страница 66 – Сьюзен Джонсон

— Обещаю, — прошептал герцог, как всегда не в силах отказать ей ни в чем. — Вытри мордочку, — сказал он, протянув ей платок. — Анри вернется с лимонадом и будет гадать, что я тебе такое сказал, что заставил плакать.

— Он знает, что я буду ужасно скучать по тебе, папа.

— Ты счастлива с ним? — спокойно спросил герцог.

— Да, очень! Он любит меня, даже больше, чем свое поло. А ты знаешь, что это означает. — Это улыбнулась уже не девочка, а женщина. — А ты правда любишь Дейзи? — вдруг спросила она.

— Да, и гораздо больше, чем поло, — мягко отшутился он.

— Я думаю, что Бурже добьется твоей свободы, — оптимистически добавила она.

— Я тоже уверен. — Было не время говорить, что перенос дела в Кольсек блокировано и слушание уже в третий раз откладывалось.

Анри появился с холодным лимонадом, и беседа перешла в русло бизнеса и последних светских сплетен.

Когда герцог наконец собрался уходить, он решил в последний раз обнять Гектора.

— Хочешь поехать со мной, дедушка? — спросил Гектор, глядя на Этьена зелеными материнскими глазами. Его личико было очень серьезно. — Дедушка, хочу чтобы ты поехал, — уговаривал он.

Герцог едва сдерживал непрошеные слезы, представляя, как трудно ему будет в течение всех этих долгих месяцев не видеть Гектора ежедневно.

— Я не могу поехать сейчас, но я скоро приеду.

— Нет, поехали сейчас, сейчас! Мама, скажи ему, — Гектор с надеждой посмотрел на мать. Взяв его на руки, Жюли сказала:

— Дедушка не может ехать сейчас, но скоро приедет, любимый.

Маленький человечек разразился слезами, когда увидел, что Этьен уходит.

— Нет! Дедушка, поехали с нами! Дедушка, не уходи!

Его слезы были для герцога настоящей пыткой. Он не мог на них смотреть. Быстро обняв внука и улыбнувшись на прощание дочери и Анри, он буквально выскочил из каюты. Прошло некоторое время, прежде чем в тихом коридоре герцог немного пришел в себя и смог покинуть отсек первого класса. Он облокотился на полированную деревянную панель и глубоко вздохнул. В течение одной недели ему пришлось расстаться со всеми, кого он так любил, и это было невыносимо больно.

Ничего, уговаривал он себя, это расставание ненадолго. Он навестит семью Жюли, как только сможет. Жюстен вернется из Египта через месяц. Но Дейзи…

Он вспомнил свою встречу с Бурже после полученного отказа.

— Узнайте, сколько Изабель заплатила судье, — коротко сказал Этьен, — и предложите этому подонку в десять раз больше. Этого для него будет достаточно, чтобы обеспечить себя на всю жизнь.

Он несколько раз писал Дейзи, предлагая ей встретиться где угодно и когда угодно, в любой части Америки. Вряд ли она согласится, думал он. Она говорила ему, что любит, но тем не менее уехала.

Герцог оттолкнулся от полированной стены и задумчиво пошел к трапу, чтобы покинуть пароход. Через десять минут он сидел в прибрежном баре с бокалом коньяка в руке. Дождался отплытия парохода и отправился на железнодорожную станцию, чтобы через три часа быть в Париже.

Хэзэрд встречал Дейзи на вокзале в Чикаго, у него были дела в этом городе.

— Как тебе удается выглядеть удивительно свежей в такую жару? — спросил ее отец по пути к экипажу.

— Это все мое воображение, папа, — улыбнулась она. — Я все время думала о наших прохладных горах.

— Завидую твоему воображению. Наши горы в трех днях пути на скором поезде.

— У тебе еще есть дела здесь?

— Немного, — ответил он. — Ты торопишься вернуться домой?

Она кивнула. Ее лицо было скрыто полями шляпы.

— Я могу уехать в любой момент, — незамедлительно решил он. — Ты решай.

Глядя на романтический наряд Дейзи из розового шифона, который раньше был для нее не характерен, Хэзэрд подумал, уж не герцог ли де Век выбирал ей это платье? И не он ли виновник слез на глазах дочери?

Вообщето он знал ответ на эти два вопроса. Хэзэрд был в курсе любовной истории Дейзи, у него были друзья в Париже, он был также в курсе писем, которые писала Аделаида Импресс. Он ничего не имел против, чтобы Дейзи любила кого ей захочется, но был категорически против того, чтобы его дочь была несчастна. А видимо, именно так и случилось. Вот тогда Хэзэрд решил, что герцог де Век заплатит ему за это.

— Мы уедем немедленно, — объявил он. Дейзи взглянула на него глазами, полными слез, и постаралась проглотить застрявший в горле комок. Откуда он узнал, что ей ужасно хочется домой, поближе к горам?

— Забери меня домой, папа, — прошептала она, уткнувшись отцу в грудь.

Нет, этот де Век ответит за то, что причинил боль его ребенку.

— Мы уедем сейчас же, любым поездом, идущим на запад, — сказал Хэзэрд и добавил: — Я хочу пристрелить его. Не плачь. Он не достоин тебя.

— Он не виноват, — прошептала Дейзи.

— Раз ты плачешь, значит виноват, — отрезал он, следуя отцовской логике.

— Я сама решила уехать.

Но он не попытался тебя остановить, мысленно добавил Хэзэрд. И за это он тоже заплатит.

— Я вижу, ты не очень рада своему решению, — мягко сказал он, пытаясь понять ее.

— Расставаться всегда нелегко.

— С тем, кого любишь? — погладил он ее руку. Дейзи кивнула.

— Он нужен тебе? — просто спросил Хэзэрд. — Значит, получишь.

Типичное решение настоящего вождя абсароки. Привыкнув решать глобальные задачи войны и мира, он не видел серьезной проблемы в том, чтобы привезти герцога де Век в горы.

Дейзи пристально посмотрела отцу в глаза.

— Нет… Это невозможно… для меня. Есть тысяча причин… А самая главная — его жена не хочет с ним разводиться. Не хочет, отец, и делает все возможное и невозможное. Этьен верит, что добьется своего. Он не видит истинного положения вещей, — Дейзи глубоко вздохнула. — Я вернулась домой, так как не было смысла оставаться. И, пожалуйста, не вмешивайся. — Она смотрела на него темными, мрачными глазами. — Папа, обещай мне, — впервые в жизни она назвала его так вместо привычного — отец. — Обещаешь, папа? — голос Дейзи был внешне спокоен.

Она была его единственной дочерью, и ему всегда хотелось для нее полного счастья, счастливой судьбы.

— А я должен обещать? — медленно спросил он.

— Да, — настаивала она, зная импульсивный характер отца.

— Тогда обещаю, — сказал Хэзэрд. — Но, помоему, твой герцог просто дурак.

Через двадцать минут они уже были в отдельном купе поезда на СентЛуис. Они рассовали по полкам багаж Дейзи, и она сидела на диване, с холодным лимонадом в руках, скинув туфли.

Хэзэрд, глядя на нее через столик, поднял свой стакан с бурбоном: