Книга Леди ангел, страница 36 – Сьюзен Джонсон

— Ослепительно прекрасно, — подхватил ее слова Кит, вскинув темные брови. Анджела рассмеялась.

— Все это так странно. Не пора ли мне переходить к обороне?

— Нет, потому что во всяком случае одна вещь для меня очевидна. И странной совсем не кажется.

— Да, — тихо согласилась она, чувствуя, что мир вокруг нее вот-вот рухнет, — столь сильным было ее влечение к этому мужчине.

Кит молнией взлетел по лестнице, неся ей, как пушинку. На самом верху ему пришлось слегка наклониться, чтобы не ушибить голову о притолоку. Едва не касаясь макушкой низкого потолка, он нес графиню к ее спальне.

«До чего же он велик, — подумала Анджела, и по ее коже пробежал сладкий озноб желания, — просто восхитительно велик. И отважен. Кто еще посмел бы появиться у меня в доме вот так, в самый разгар вечеринки, невзирая на полчища гостей?»

— Расскажи мне о рисунках на твоей кровати, — прервал ее размышления Кит, которому каким-то образом удавалось оставаться на удивление учтивым, даже светским, в то время как он нес ее по полутемному коридору.

— Меня изумляет твоя выдержка, — удивленно проговорила Анджела, чувственность которой резко контрастировала с его изысканной вежливостью. — А что, если мне невтерпеж?

Он улыбнулся.

— Мы займемся и этим, но только после того, как ты покажешь мне свою кровать. — Остановившись перед ее спальней, он ногой толкнул дверь.

Из комнаты полился яркий свет, который упал и на ошеломленное лицо Анджелы.

— Я вижу, ты серьезно настроен.

— Мне нравится смотреть на тебя, — сказал он, осторожно опустив ее на пол после того, как перешагнул через порог. — И я никуда не уйду отсюда. — Скрестив руки на груди, Кит спокойно прислонился широкой спиной к дверному косяку. — Жду от тебя лекции по истории.

Нарочитая небрежность его поведения завораживала так же, как и явно читавшееся в них намерение навсегда остаться в ее жизни.

— Похоже на темперу, — заметил он, кивнув в сторону богато расписанной кровати, словно преподаватель, подбадривающий студента, который никак не решится начать ответ.

Она испытующе взглянула на него.

— И долго так будет продолжаться?

— Вовсе не обязательно. Просто я, когда разжег тут огонь, увидел, как богато, — он чуть замялся, задумчиво ухмыльнувшись, — я бы даже сказал, с выдумкой, украшена твоя кровать. И мне пришло на ум, что это неспроста. Рисунки, кстати, великолепны. Мне особенно нравится вот эта сцена в саду.

— Все-таки ты странен.

— Тем, что не бросился с порога заниматься с тобой любовью?

— Нет, потому что заинтересовался какими-то рисунками.

— Они очень необычны. Согласись, рисунки в стиле книжных иллюстраций на кровати — это нечто уникальное. К тому же, — оживленно улыбнулся Кит, — было бы интересно узнать поподробнее об изображенных здесь трудолюбивых монахах, раз уж эта братия собралась подглядывать за нами сегодня ночью.

— Подглядывать? — Столь необычная мысль еще ни разу не приходила ей в голову.

— На их месте я бы не удержался, если бы ты вдруг оказалась обнаженной перед моими глазами. — В его глазах заплясали знакомые смешинки. — Откуда они — из четырнадцатого столетия?

Анджела покачала головой.

— Из двенадцатого. Просто чудо, что эта кровать сохранилась в таком прекрасном состоянии.

— Должно быть, ею очень дорожили из-за изображенной здесь «книги часов».

— То же самое можно сказать и о календаре. Посмотри, каждый месяц сопровожден описанием какого-нибудь из местных обычаев, связанных с определенными временами года, — добавила она. — Эти рисунки и в самом деле, судя по всему, относятся к четырнадцатому веку. Так что тебе не откажешь в проницательности.

— Не спорю. — Взгляд его зеленых глаз заскользил по изгибам ее тела, облепленного тонкой серебристой материей, промокшей под дождем. В таком виде она казалась еще соблазнительнее.

— Если будешь себя хорошо вести, то, может быть, я и разрешу тебе полежать на ней, — кокетливо проговорила прелестная графиня.

— А поскольку я веду себя просто отлично, — заметил Кит с хищной ухмылкой, — то буду рад получить такое разрешение незамедлительно.

— Редкая нескромность.

— Действительно, редкая, и ты сама убедишься в этом, как только я освобожу тебя от мокрого тряпья, — От его улыбки внутри у нее потеплело.

— И скоро наступит этот момент?

— Думаю, что да. Уроки истории настраивают меня на амурный лад.

— Великолепно. В таком случае я буду рассказывать тебе о братьях-доминиканцах, построивших Стоун-хаус, а ты пока расстегни платье. — Повернувшись к нему спиной, Анджела улыбнулась через плечо. — Надеюсь, ты не возражаешь против того, чтобы послужить мне недолго горничной?

— Это не входит в мои правила, но сегодня ночью я сделаю для тебя исключение.

Графиня, резко повернувшись, на месте, встала к нему лицом так быстро, что он так и остался стоять с поднятыми руками.

— А разве тебе никто не прислуживает? — Анджела задала этот вопрос, хотя и знала, что человека с гаремом о подобных вещах спрашивать излишне.

— В каком смысле — «прислуживает»? — осторожно осведомился он, различив в ее голосе нотку неудовольствия.

— В сексуальном, — не стала юлить она. Кит заколебался. На ум приходили тысячи ответов, но ни один из них наверняка не подействовал бы на нее успокаивающе.

— Разве можно однозначно ответить на такой вопрос? — мягко спросил он, будто увещевая ее.

— Нет, ты все-таки ответь, — настаивала она. Ее руки были сжаты в кулаки, а взгляд стал прямым и жестким.

— Я же сказал, что прогоню их всех. — Его глубокий голос был все так же спокоен.

Ее поза стала менее напряженной, улыбка — виноватой, и гнев покинул глаза.

— Прости. Этому не следовало бы придавать столь большое значение, но я ничего не могу с собой поделать.

— Понимаю, — тихо откликнулся он, — потому что сам хочу владеть тобой, причем не возвышенно и благородно, а самым варварским образом.

— Знаю. Я и сама думала о том, как хорошо было бы, если бы ты жил в Истоне и зависел от меня.

На его загорелой щеке появилась насмешливая ямочка.

— Владеть таким субъектом, как я, было бы весьма обременительно.

— Тебе, кажется, неплохо известно, что значит владеть другими. — В ее тоне опять прибавилось едкости.

— Они всего лишь мои друзья, и не надо сердиться снова. — Он осторожно взял ее за кончики пальцев. — К тому же я вскоре пошлю их всех подальше.

Анджела вздохнула.

— Это так для меня необычно. Кажется, я требую от тебя слишком многого.