Книга Леди ангел, страница 45 – Сьюзен Джонсон

Она осторожно притронулась к его лбу.

— Я не хотела, чтобы ты останавливался, — призналась Анджела. — Я не потому плачу. Он притих.

— Что же я сделал?

— Ничего, разве что доставил мне такое удовольствие, какого я не испытывала еще ни разу в жизни. Взгляд его зеленых глаз стал озадаченным.

— И поэтому ты плачешь?

Она кивнула, и слезы внезапно ручьем хлынули из ее глаз.

Кит осторожно вытер их краешком простыни.

— Так ты не огорчена?

Анджела покачала головой и заплакала еще сильнее. Взяв ее на руки. Кит рывком поднялся с кровати и, подхватив сползшее на пол покрывало, подошел к пылавшему камину. Опустившись на стул, он заботливо, словно пеленал ребенка, завернул графиню, еще раз отер с ее щек слезы и, крепко прижав к себе, проговорил:

— Скажи мне, отчего тебе грустно, и я сделаю все, чтобы ты больше никогда не плакала.

— Ты… не сможешь, — горестно всхлипнула она. Он внимательно заглянул ей в глаза.

— Я все могу.

— Ты не можешь изменить… мир.

— Но могу изменить в нем очень многое. Еле заметно передернув плечами, Анджела смахнула набежавшую слезу кончиком пальца и сосредоточенно произнесла:

— Мне уже лучше. — Она вздохнула, глубоко и прерывисто. — Мужчинам не нравится, когда женщины плачут. Прости.

«Из нее получилась бы неплохая актриса», — подумалось ему — настолько внезапной была произошедшая в ней перемена. И все же за этим быстрым успокоением скрывалась какая-то неестественная напряженность, как если бы остававшаяся в ней маленькая девочка вдруг вспомнила давние наставления взрослых из полузабытого детства о том, как нехорошо капризничать и что воспитанные дети никогда себя так не ведут.

— Ты плакала и в ту ночь, когда я впервые встретил тебя.

— Должно быть, тебе это было не слишком приятно.

— Только поначалу.

— Вот видишь.

— Но сейчас все совсем по-другому.

— Нет, не совсем. — Как Анджела ни пыталась заставить себя успокоиться, ее губы все равно предательски дрожали.

— Совсем по-другому, поверь, — мягко, но настойчиво повторил Кит, — несмотря на то, что ты так долго избегала меня. Несмотря на все отзвуки былого.

— Не будет больше никаких отзвуков.

— Как же им не быть? Я не каждый день прошу женщин выйти за меня замуж.

— Пожалуйста, Кит, не заставляй меня плакать снова.

— Слава Богу, хоть теперь ты поняла, что это не просто очередная… пылкая связь.

— Конечно, связь. Интрижка, — непреклонно произнесла она. — Как еще назвать то, что происходит между нами?

— Мне наплевать на то, что ты замужем.

— Зато мне не наплевать. — Перед мысленным взором графини предстали выходящие из глубины веков сотни Лоутонов — ее предков во главе с покойной матерью, и все они осуждающе хмурили брови. Ну и, конечно, главная преграда — ее муж, Брук, собственной персоной.

— В таком случае я постараюсь переубедить тебя. Она вздохнула.

— Если бы все было так просто…

— Оставь эту проблему мне, — сказал Кит без лишних рассуждений и лучезарно улыбнулся.

Его улыбка способна была изгнать из мира все силы мрака. Во всяком случае так ей показалось тогда. Еще чуть-чуть, и она поверила бы ему.

— Давай поспорим на эту тему как-нибудь в другой раз, — вымолвила Анджела с осторожной улыбкой, надеюсь, что ей наконец удалось восстановить самообладание.К тому же было самое время сменить предмет беседы. — А поскольку, с какой стороны ни взглянуть, мы все-таки вступили в «пламенную связь», то давай-ка поговорим лучше об этом.

— О чем же именно? — оживленно заинтересовался Кит, явно желая угодить ей, лишь бы она снова не впала в хандру. — Вряд ли, дорогая, ты сейчас вполне готова на чтo-либо пламенное.

— «Вполне» в данном случае — лишь фигура речи, господин Брэддок, — проговорила она с выразительной интонацией учительницы.

— Ага, кажется, понимаю… Значит, вы предлагаете менее болезненную альтернативу?

— Так вы не против? Душа моя изнывает без ваших прикосновений, без вашего тела, без ваших утонченных — и в то же время умелых — манер. Ведь потоки слез не смогли заглушить моих телесных желаний.

— Похоже, мне и в самом деле придется тесно пообщаться с вами, графиня. В прямом смысле этого слова, — лениво протянул он. — Ваша ненасытность делает меня

дьявольски ревнивым.

— Но ведь эта ненасытность касается только вас.

— Прошу покорно извинить меня, — склонил он голову в безупречно учтивом поклоне, — если я в чем-то оскорбил вас своей подозрительностью.

— Неужели вы не верите мне?

— Было бы правильнее сказать, что вы завоевали выдающуюся репутацию, причем не в области рукоделия. — Его улыбка была просто восхитительной.

— Верно, но никто, кроме вас, не имел для меня ни малейшего значения.

— Благодарю вас, — снова покорно кивнул он. Сейчас ему всей душой хотелось верить ей.

Анджеле не пришлось долго ждать удовлетворения своих желаний. Вскоре она лежала на кровати, а Кит Брэддок проявлял чудеса изобретательности, пустив в ход губы, язык и пальцы там, где применение средств, более традиционных, было бы сопряжено с повышенной болезненностью. Даже просто видеть его было для Анджелы величайшим наслаждением. Точнее говоря, вид его гигантского утеса, ни на секунду не поникшего за все это время, а также в высшей степени умелые любовные ласки заставили ее дважды испытать оргазм, после чего она в конце концов остановила его со словами:

— Вы совсем забыли о себе. Разрешите же и мне показать свое умение.

Солнце уже окрасило утреннее небо в пурпурные тона, когда Кит, произведя последний любовный залп в ее уста и обессиленно повалившись на спину, нежно привлек Анджелу к себе и поцеловал во влажные губы.

— Уедем со мной, — предложил он, будто звал ее на прогулку.

— А что, если я соглашусь? — вызывающе откликнулась она, тут же подумав: «Господи, как только эта мысль могла прийти мне в голову?»

— Тогда я сделаю тебя счастливой.

— Было бы прекрасно. Но…

— Давай сегодня утром обойдемся без всяких «но», — благодушно прервал он ее. — Только «да» и полная покорность.

— В таком случае… Да, да, да, да, да! — Безудержная радость потоком света хлынула из ее глаз.

— Я и малютку Мэй сделаю счастливой!

— Только не надо о серьезном. — В таком случае я просто не буду говорить тебе, серьезно я настроен или нет.

Печально улыбнувшись, она тихо проговорила:

— Тогда, быть может, мне и удастся выжить рядом с тобой…