Онлайн книга «The Телки два года спустя, или Videoты»
|
– Понимаешь, Даша, я не люблю тебя. Я люблю другую женщину. Прости. – Не человек, а сплошное чистосердечное признание... – Что?! Что ты сказал?! – Я люблю другую женщину. – Значит... значит это правда? Ты и эта, – она внезапно теряет голос, – Наташа? – Какая разница? – Эта манерная самовлюбленная сучка? – Довольно сложная характеристика. – Ты и она! – Она смахивает слезу, начинает истерично подхихикивать. – Господи, как же просто все, хаха-ха! Как же просто, а? Пришел на работу – трахнул коллегу, поехал в школу – трахнул учительницу. Ты же играешь с девочками, да? Для тебя это все – времяпрепровождение! – Я бы не стал все так упрощать, но... Но в ответ я получаю пощечину. Брошенное на выходе «тварь!», то ли мне, то ли Наташе. Хлопок дверью и быстро удаляющийся стук каблуков. Реквизиторы могут разбирать сцену. – Вас ожидают? – спрашивают меня в холле «Остерии». – Да, дяденька лет пятидесяти, он еще за собой охранников всюду водит. Не знаете, где он сидит? – Я не уверен, – человек прищуривается, должно быть, мой вид: черная вязаная шапка, темные очки, вываренная фиолетовая футболка, джинсы в чернильных потеках и грязно-белые кеды, сильно его смущает, – кажется, на втором этаже... – Это мой папа, можете быть уверены. Это он! – взбегаю на второй этаж, нахожу столик, плюхаюсь напротив отца. – Привет! – Ты опоздал на двадцать минут. – Папа тушит сигарету, стряхивает крошки с лацканов своего серого костюма. – Пробки, пап. – Как-то ты странно одет, – смотрит на меня недобро. – Дикие пробки, пап. – Я отвлекаюсь на симпатичную хостесс, так что вопроса, собственно, не слышу. – При чем тут пробки? Я говорю, вид у тебя дурацкий. – Что? – оглядываю себя, пожимаю плечами. – Мне кажется, ничего выгляжу. – Что ты будешь есть? – Суп. – Какой? – М-м-м... да все равно. – Я снимаю очки. – Андрей, я хочу серьезно поговорить с тобой, – он смотрит на часы. «Интересно, сколько мне осталось продержаться?» – Как ты полагаешь, о чем я думал, когда забирал тебя из ментовки? – Менты совсем оборзели? Всего лишь марихуана, откуда такой прайс? Моей любовнице уже исполнилось восемнадцать? – Прекрати паясничать! – Па-ап, ну в самом деле, откуда мне знать, о чем ты думал? – Правильно. Ты не знаешь, о чем я думал, потому что у тебя нет детей! – Это достоверная информация? – Когда мне было тридцать, тебе было семь, и я не курил анашу. – Тогда ее негде было достать. – Было где, не волнуйся. Просто мне было не до того: семья, ответственность. Я делал карьеру. Я зарабатывал деньги. Я не мог себе позволить жить так, как ты живешь. – А как я живу? Ты много знаешь о моей жизни? Ты живешь со мной в одной квартире? – Знаю! Я вижу тебя в журналах, я примерно представляю себе круг твоего общения. И... мне не нравится все это. Знаешь, это какая-то бесцельная жизнь. – Послушай, о каких целях ты говоришь? Ты всегда корил меня за то, что я живу не по средствам, на твои деньги. Ты хотел, чтобы я начал хотя бы что-то зарабатывать, я начал. Ты хотел, чтобы я стал журналистом. Я им стал. Даже программу свою получил. – Я смотрю твою программу... иногда. Наверное, сейчас так принято, я, конечно, не критик, но... местами пошловато. – На вкус и цвет, как говорится. Проехали, это сложная тема. Я все-таки не понимаю сути твоих претензий ко мне. Что мне еще сделать? Какой из твоих целей достичь? Вступить в партию? Начать носить строгие темно-синие костюмы? – При чем тут костюмы? Ты... ты живешь так, будто завтрашнего дня для тебя не существует. – Это правда. – Ты как стрекоза у Крылова. У тебя всегда лето красное. – Крылов все своровал у Лафонтена, помним об этом, да? И кстати, я всегда готов к зиме! – показываю пальцем на свою шапку. – Ты совершаешь множество бездумных поступков. Вот скажи, что бы случилось, если бы я не приехал за тобой в воскресенье? – Приехали бы другие. Тебе денег жалко? Я верну. Прости, я не подумал, больше не буду тебе звонить в таких случаях. – Не передергивай! Ты всегда должен звонить отцу. Я – единственный близкий человек, который решит твою проблему. Еще, безусловно, твоя мать. Но... – ...У нее нет завязок в ментовке! – Примерно так. Я не об этом. Я хочу сказать, что... мне жалко тебя, сынок. – У меня опять прыщ на лбу выскочил? Я плохо выгляжу? – Я смотрю, как ты просаживаешь свои дни, год за годом. И мне становится тебя жалко. У тебя же ничего нет, понимаешь? – У меня есть квартира и мопед! – Твоя квартира похожа на дешевый отель с редкими постояльцами! – Не такой уж и дешевый. Впрочем, какая разница, я там только сплю. – Вот именно! Ты ни к чему и ни к кому не привязан! – Так ли уж это плохо в век мобильного интернета? – Плохо, Андрей, очень плохо. Ты живешь так, будто тебе все еще восемнадцать, а тебе уже тридцатка, милый мой! – Все-таки я плохо выгляжу, да? Для профессии телеведущего это смерть, знаешь? Ты убил меня! – Телеведущий – это вообще не профессия! Завтра тебя выгонят, и чем ты будешь заниматься? Опять в гламурный журнал пойдешь работать? Этот твой... хипхоп петь? Пойми, я все это время надеялся, что ты... Предлагал тебе работать у меня, заняться серьезным делом. Бизнесом. Попытаться наконец состояться в этой жизни! – А кто сказал, что в этой жизни обязательно нужно состояться? И потом, что, по-твоему, значит состояться? – Давай без софистики! Ты напоминаешь мне свою маму. – А ей я напоминаю тебя. – Я пытаюсь говорить с тобой о серьезных вещах, Андрей! – Почему все, что тебе кажется серьезным, – это бизнес? У человека не может быть других увлечений в жизни? Пойми, я не хочу заниматься тем, чем занимаешься ты. Меня тошнит от пиджаков, деловых партнеров, балансов, продаж, чиновников, откатов и прочей шняги. В твоем мире, папа, можно купить все, кроме свежего воздуха. Я задыхаюсь в нем, понимаешь? – Да ладно тебе дурака валять! Задыхается он! Откуда весь этот дешевый пафос? Нашли бы тебе отдушину, не переживай. Ты сколько еще так протанцевать по жизни думаешь? Лет пять? Семь? А дальше что? Новости пойдешь читать на радио? – Я полагаю, что молодежные программы всегда будут востребованы.... |