Онлайн книга «Крючок для Пираньи»
|
— Да все карманы набиты, — заверил Кацуба. — Слушай, парень, мы здешние… — Стоять, — заявил сержант тоном, не допускающим пререканий, для вящего убеждения перевесил автомат на грудь. Вытащил свисток и дал две пронзительных трели. Подождал, засвистел снова. Звонко распахнулась железная дверь ходовой рубки, на палубу, пригибаясь, выбрался высоченный офицер. — Что такое? — Двое хотят пройти, тарищ капитан! — доложил часовой. — Говорят, с корабля… Капитан журавлиными шагами спустился по трапу — привычно спустился, ловко, отметил Мазур, — протянул руку: — Документы. — Вскинул глаза на одного, на второго, сличая оригиналы с фотографиями. Вернул. — С какой целью идете на судно? — У нас, знаете ли, плановый выход в море, — заявил Кацуба, гордо вздернув бороденку, всем своим видом показывая, насколько он возмущен произволом. — Для очередного погружения. Начальство ваше должно быть прекрасно осведомлено… а собственно, что это за налет? — Проверка, — поправил долговязый. Сделал движение, словно собрался козырнуть, но почти сразу передумал. — Капитан Величко. Имею указания произвести проверку судна. — Ну как же, как же! — воинственно насел на него Кацуба. — А тот героин, что в спасательных кругах, уже нашли? Или только нелегальных китайцев из трюма вытащили? Капитан посмотрел на него с усталой брезгливостью, махнул часовому: — Пропусти. — И придержал Мазура. — Можно с вами немного поговорить? — Да пожалуйста, — пожал плечами Мазур, проводил взглядом Кацубу, поднял воротник — с моря тянуло сырым ветром. — Насколько я знаю, это вы нашли труп аквалангиста? — Мы. — С вашим напарником я уже говорил. Нервничает ваш напарник, весь дерганый… — Ну, не каждый день на такое натыкаешься… — сказал Мазур. — Понервничал парень, бывает. — А вы спокойны? — Меня это тоже неприятно поразило, — сказал Мазур. — Только напарник впервые с таким сталкивается, а мне уже случалось… Профессия такая. Насмотрелся всякого. — И как это вам удалось? При первом погружении, на дне… — Я осматривал дно по секторам, — сказал Мазур, свято придерживаясь сочиненной Кацубой легенды. — Знаете, как это делается? Нет? На дно опускается груз, к которому прикреплен длинный трос с отметками, отвечающими определенному метражу. Берешь его в руку и плаваешь по кругу. Потом переходишь к следующей отметке, продолжаешь… — Я примерно представляю. — В таком случае… Что вы, собственно, от меня хотите? — Давно работаете под водой? — Двенадцать лет, — сказал Мазур, назвав ту цифру, что и стояла в его документах. — Как вы лично относитесь к указанной в акте причине смерти? — Я же все уже написал, — сказал Мазур. — Поранился обо что-то, не заметил кровотечения, запаниковал… — Да, я помню. Вы так и считаете? — Но я же написал… Мазур никак не мог понять, чего собеседник добивается. И откровенно замкнулся. — Написали, — кивнул капитан. — Вот только получается нестыковочка, знаете ли. В указанной вами точке — твердое, каменистое дно с выходами скального грунта… — Ну, — сказал Мазур, решив быть предельно неконтактным. — Между тем при тщательном исследовании обнаружились весьма любопытные вещи. И в легких, и в ране, и на гидрокостюме присутствуют совершенно нетипичные для скального дна частицы. Древесная пыль, причем дерево очень старое, эксперт утверждает, что его возраст — несколько десятков лет, так что это, собственно, труха. Микроскопические частицы ржавчины… — Что-то я вас не очень понимаю. — Вы уверены, что обнаружили труп именно там, где… В точке с теми координатами, что указаны в акте? — Я под водой не пью, — сухо сказал Мазур. — Трудненько хлебать спиртное, будучи в акваланге, можете мне поверить на слово. А поскольку был трезвый, перепутать не мог. «Однако, — подумал он. — Исследования микрочастиц — крепенько же они подсуетились. Конечно же, все это попало в легкие и на костюм в каютах «Веры», тут и гадать нечего. Как говаривал то ли Ришелье, то ли д’Артаньян, интрига завязывается…» — Совершенно не представляю, чем могу быть вам полезен, — сказал он, глядя в глаза долговязому. — Все было так, как написано в акте. Я вас, честно говоря, не понимаю… Они какое-то время мерились взглядами, причем Мазур чувствовал себя премерзко — свой человек, практически моряк… — Ладно, идите, — сказал капитан, не скрывая неприязни. — Не смею задерживать… Кашин, пропусти. В рубке сидели Кацуба со Степаном Ильичом, как ни в чем не бывало посасывавшим трубочку. — Они и вас пытали, Володя? — участливо спросил старпом. — Нагрянули неожиданно, перевернули все вверх дном… ну, это я несколько фигурально выразился, признаться. Ведут себя довольно корректно, но обшаривают все, куда только могут добраться… Последние слова определенно несли двойной смысл — судя по тому, как понимающе осклабился Кацуба. — А что ищут? — спросил Мазур, присаживаясь. — Не соизволили объяснить, — развел руками Степан Ильич. — Известное дело, господа — власть предержащая… Капитан их до сих пор сопровождает в разысканиях. Не приказать ли чайку? — Пожалуй, — кивнул Кацуба. — О! Нашу очаровательную сыскаршу тормознули. Или сыскариху? Никак не придумаю, как произвести женский род для этой профессии… Мазур посмотрел в иллюминатор. Действительно, у трапа что-то энергично доказывала часовому Даша, а рядом топтался Гоша Котельников — его «уазик» стоял неподалеку. Она показала свое удостоверение — часовой не пустил. Вновь засвистал, как Соловей-разбойник. И вновь по трапу спустился долговязый капитан Величко. На сей раз обошлось без тягомотных бесед — не прошло и минуты, как Даша появилась в рубке, сняла вязаную шапочку, встряхнула головой, расправив великолепные волосы: — Что за веселье, господа хорошие? — Скучно им тут, — сказал Кацуба. — На нас тренируются. А может, какой-то гад насплетничал, что у нас контрабанда в трюме… Она не ответила на улыбку. Протянула: — Что-то редеют ваши ряды с ненормальной быстротой… — Перебедуем, — мгновенно подобравшись и согнав улыбку с лица, ответил Кацуба. — А вы слышали, что в гостинице объявился еще один труп? — Представления не имею, — изумился Кацуба. — Кто? — Некий Осетров Илья Михайлович, из четыреста пятнадцатого номера. В анкете приезжающего обозначен туманно — юрисконсульт. Прописка московская. |