Онлайн книга «Джентльменское соглашение»
— В таком случае я предлагаю Юлия Львовича, — сказал Миксон. — Он самый рассудительный из нас, самый динамичный. И самый перспективный. Думаю, что Каплинский будет идеальной кандидатурой. А вы как считаете, Парыгин? — Не знаю. Пусть скажет сам Каплинский, — предложил Николай Николаевич. — Спасибо за ваше предложение, — кивнул Каплинский, — но я думаю, что представлять нас должен Саид Мальсагов. Он самый молодой из нас, у него больше свободного времени. Есть квартира в Лондоне. И он сам играл в футбол, даже имел какой-то разряд. Мальсагов улыбнулся. Парыгин недовольно взглянул на Каплинского и покачал головой. Он сел рядом с Мальсаговым, но немного отодвинул стул. — Это не совсем верный выбор, Юлик. Мне кажется, будет правильным, если представлять наши интересы будешь ты сам. — И я так считаю, — быстро поддержал Парыгина Марк Семенович. — Вот так всегда, — усмехнулся Саид. — Один раз в жизни мне выпадает такой шанс, и сразу все против. — Вы должны все сами понимать, Мальсагов, — возразил Миксон. — Есть несколько фактов, которые будут против вас. Я еще вчера, когда мы собрались в казино, более всего боялся, что нам придется доверить представительство наших интересов именно вам. И вы должны нас понимать. Вы прежде всего хороший бизнесмен, вне национальностей и различных мнений. Но эти мнения важны для окружающих. Будем откровенны. Вы чеченец. И на это в Москве посмотрят не очень хорошо. И в Лондоне тоже. И во всем остальном мире. Одно дело, когда вы просто один из акционеров нашей компании, решивший внести часть денег. Тогда нет никаких вопросов. И совсем другое дело, если вы нас представляете в этом футбольном клубе. Вы меня понимаете? — И тем не менее я голосую за него, — упрямо сказал Каплинский. — И я тоже за себя, — улыбнулся Мальсагов. — Я против, — сказал Миксон. — Либо Каплинский, либо Парыгин. Я готов отказаться от своей кандидатуры. — Два — два, — весело заметил Саид. — Что будем делать? Снова тайное голосование? — Хватит, — строго оборвал его Миксон, — будьте серьезны. Что будем делать? — спросил он, обращаясь к Парыгину. — Юлик, что нам делать? — в свою очередь спросил Парыгин у своего друга. — Ты понимаешь, в какую патовую ситуацию ты всех нас поставил? — Мы поедем завтра вдвоем, — решил Каплинский. — Он и я. Так будет лучше. Раз так получилось, то будет лучше, если мы поедем вдвоем. Давайте не будем с самого начала ссориться и обижать друг друга. Объявим, что двое — основные акционеры. Такое тоже возможно. Миксон посмотрел на Парыгина. Тот пожал плечами. — Видимо, да, — согласился Марк Семенович. — Пусть будут двое. Я уже понял, что у меня не будет времени и сил. А вам это тоже не нужно. Вы слишком заметная фигура, Николай Николаевич. После смерти Палийчука все сильно изменилось. Вчера нас мог представлять любой из игроков, даже этот шантажист. А сегодня совсем другая ситуация. Может, так будет правильно. Пусть будут они двое. Может, действительно так лучше. Они вдвоем быстрее найдут общий язык друг с другом, чем с нами. — Хорошо, — согласился Парыгин, — только пусть Жанна мне объяснит, что она имела в виду, когда говорила о Жене Тарутиной и моем начальнике охраны. — Ничего, — сказала Жанна, поднимаясь со стула. Она подошла к Мальсагову и поцеловала его в щеку. — Поздравляю, — сказала она, — ты самый достойный. — Меня могли бы тоже поцеловать, — заметил Каплинский. — С удовольствием, — она подошла и поцеловала его, показывая язык Парыгину. — Все, — подвел итог Миксон. И, обращаясь к Дронго, сказал: — Спасибо вам за помощь. Как видите, мы все-таки можем договариваться и не убивать друг друга. Я до сих пор уверен, что происшедшая трагедия в казино не имеет к нам никакого отношения. Но, к сожалению, она имеет отношение к нашим инвестициям в Лондоне. До свидания. Дронго пожал ему руку еще раз. Кивнул на прощание всем остальным. И медленно вышел из гостиной. За ним захлопнулась дверь, и он еще услышал, как Парыгин громко сказал: — Довольно неприятный тип. Телохранители в коридоре молча смотрели, как Дронго уходит к кабине лифта. Он спустился вниз и увидел в холле знакомую фигуру. Это была Евгения. В своем черном берете, бесформенном плаще и в черных очках. Дронго подошел к ней, стараясь не смотреть в сторону двоих телохранителей, сидевших в глубине холла за столиком. — Зачем вы сюда приехали? — строго спросил он. — Вам мало неприятностей, которые уже произошли? — Я боюсь, — призналась она, снимая очки. — Я боюсь, что Костя придет прямо сюда. Он недавно мне перезвонил и сказал, чтобы я никому больше ничего не рассказывала. И ничего не боялась. Он сказал, что найдет мерзавца и убьет его. Я поняла, что он говорит о Николае Николаевиче. А у того есть еще трое телохранителей. И они все вооружены. И все ищут Костю. Вы понимаете, что может случиться. Здесь наверняка есть еще и другие. Как только Костя придет сюда убить Парыгина, то его сразу пристрелят. Я уверена, что они его ждут. — А почему он считает Парыгина мерзавцем? — Наверно, из-за меня. Он все время переживал, что нас познакомил. Ему казалось, что я заслуживаю лучшей участи, что я должна выйти замуж, иметь детей, законного мужа. Он меня оберегает от чужих взглядов даже больше, чем Парыгин. И все время пытается мне помочь, даже иногда обманывая своего босса. — Это я знаю, — кивнул Дронго, усаживаясь рядом с ней на небольшой диванчик. Он вспомнил, как Спиридов заплатил деньги Мнацаканову, чтобы тот не «заметил» совместной поездки актрисы и бизнесмена в Лондон. Тогда он думал, что телохранитель пытается огородить от любопытных взглядов своего хозяина. Теперь он понимал, что подобное рвение было вызвано желанием защитить свою родственницу от нескромных статей. — Как вы думаете, он сюда придет? — спросила она чуть не плача. — Не знаю. Я вообще стараюсь не гадать. Но он сейчас в таком состоянии, что может решиться на отчаянный шаг. Ему кажется, что его подставили. К сожалению, он не захотел ничего мне рассказать. Если бы я мог ему помочь… — Он такой гордый, — вздохнула она, — и я знаю, как он переживал из-за меня. Дронго еще раз оглянулся. Их пара могла привлечь внимание посторонних. — Откуда вы узнали, что будет встреча в «Дорчестере»? — уточнил он. — Мне рассказала Жанна. Я так боюсь за Костю. — А ему вы сказали, где будете? — Нет. — Но тогда он не знает, где находится его босс. Вы ведь остановились не здесь? |