Книга Страсти в старинном поместье. Книга 1, страница 23 – Маргарет Уэй

— Если поговорил, можешь поставить свою жизнь на то, что она отказала. Конечно, я далека от мысли, что она будет смертельно тосковать без мальчика.

— Не то чтобы им с Брандтом не хотелось бы уехать куда-нибудь прочь от жары. Но они оба без ума от Парижа.

— Где твоя мать сможет накупить куда больше одежды, чем ей нужно. Я где-то прочитала, что ее никогда не видели два раза в одном и том же платье. Такое возможно?

— Возможно, если речь идет о матери, — откликнулась Бронте, чувствуя, как у нее сердце уходит в пятки при виде элегантного почерка Миранды.

Тон письма был ледяным. Миранда писала не для того, чтобы послать привет дочери или сообщить, что скучает без нее. Она не осведомлялась о Гилли, не спрашивала, лучше ли Бронте в «Иволге», не говоря уже о том, наслаждается ли Бронте жизнью. Речь в письме шла о менее приятных вещах.

«Как ты смела за моей спиной приглашать Макса в этот кошмарный дом, который кишит змеями!»

Все тот же черный ужас перед джунглями, который владел ею на протяжении пяти лет, ставших решающими для формирования личности Бронте.

Макс не поедет с ними ни в Лондон, ни в Париж — Макс никогда не путешествовал с родителями. Макс поживет у своего доброго школьного приятеля, сына Магнуса Поттера. Что бы это значило? Без сомнения, этот Поттер — миллионер, то есть принадлежит к той единственной категории людей, которые Миранда считает заслуживающими ее внимания. Далее Миранда снова повторяла слова о том, как глубоко Бронте разочаровала ее, а также Карла, который сделал все, что было в его силах, чтобы Бронте могла составить блестящую партию. Говорят, Натан чудовищно страдает. Ходили слухи, что он угрожал самоубийством, но он все-таки мужественно перенес удар.

«Ты, Бронте, разбила его сердце. С таким же успехом ты могла заколоть его кинжалом».

Ни о каких кинжалах Бронте никогда не помышляла. Концовка письма была выдержана в том же духе. Читая, Бронте сглотнула несколько раз. И — развязка: ей нет прощения. Не будет прощения. Максу путь в этот разваливающийся, наводящий ужас дом заказан.

— Судя по твоему лицу, Макс не приедет?

Сочувствие в голосе Гилли было призвано замаскировать ее гнев. Миранда остается такой же, какой была всегда.

Бронте кивнула, не в силах скрыть обиду и разочарование.

— Я бы прочитала вслух, но тебе это не нужно. Она никогда не колебалась усадить в самолет меня, чтобы я тебя навестила.

— Вот за это ей спасибо! Это же потому, что ей удобнее, когда ты ей не мешаешь.

— Она понимает, что за то, чтобы быть женой Карла Брандта, нужно платить. Дети не должны их отвлекать.

— Вот уж, надо думать, он был доволен, когда узнал, что Миранда беременна Максом.

— Наверное, Миранда видела в этом способ удержать его. Короче говоря, Макс страдает и моя мать тоже. Могу поклясться, она очень о многом умалчивает.

Гилли погладила Бронте по руке.

— Ты у меня с детства всем сочувствуешь.

— У меня есть только одна мать — она. И, что самое смешное, она всерьез верит, что в этом доме водятся привидения. И это заставляет ее вытворять черт знает что.

— Погоди, — вырвалось у Гилли. — Здесь не привидения. Это благословенный дом. Дух человеческий нельзя уничтожить. Наши предки крепче многих других связаны с этим домом. А что до твоей матери, то однажды я слышала, как она орала как резаная под лестницей.

— Просто змея заползла в дом, — объяснила Бронте. — Безобидная садовая змейка. Мать мне как-то сказала, что ей страшно здесь спать. Всякий раз, как она просыпается, кто-то склоняется над ней.

— Это, наверное, генерал скитается по дому, — успокаивающе сказала Гилли, взяла один из составленных Бронте списков и попыталась читать. — Он всегда выискивает, чем бы ему заняться. Что у тебя в этих перечнях?

— Я же тебе говорила, Гилли. Я составляю каталог всех ценных вещей, распределяю их по разделам — живопись, мебель, ширмы, ковры и так далее. Я даю каждой вещи инвентарный номер. Это означает, что, если что-нибудь пропадет, я сразу замечу.

— Замечательно! Замечательно!

Гилли захохотала.

Бронте рассматривала старческое лицо, такое знакомое и такое дорогое. Любовь Гилли всегда была для нее поддержкой.

— Знаешь, Гилли, ты думаешь, что ты разорилась. Вовсе нет. Ты богата, только у тебя мало наличности. Ты всегда можешь ее добыть, если выставишь на аукцион что-нибудь из этих предметов. Одни морские пейзажи, что в этой комнате, могли бы принести тебе кучу денег.

Гилли довольно равнодушно поинтересовалась:

— А что такое куча денег?

Бронте откинулась на спинку стула, разглядывая холсты на стенах. I

— Бог весть! Не знаю, что хуже: иметь слишком много денег или не иметь необходимого? Насколько я вижу, семьи, в которых денег чересчур много, распадаются. Если наступает нужда, семья борется и делается крепче. Миром движет только любовь. Но почему тогда любовь так трудно найти? А когда ты ее находишь, как ее удержать? Есть люди, которые обожают портить жизнь другим. Взять хотя бы меня и беднягу Макса. Наша мать превратила создание ада для нас в искусство.

— Она же замужем за дьяволом, — заметила Гилли. — Может быть, он-то и ввел ее в свое царство? Знал, наверное, что она там придется ко двору. А что случилось с его другими женами, номер один и номер два?

Сине-фиолетовые глаза Бронте расширились.

— Откуда мне знать? Об этом не болтают. Не такой уж он славный парень. Люди до смерти боятся распространяться о его делах. Насколько я понимаю, в его силах убрать с дороги кого угодно. Но вернемся к картинам. На мой взгляд, самая захудалая из них потянет не меньше чем на тридцать тысяч долларов. И не исключено, что куда больше. Я не эксперт, но бывала на выставках много раз. Ах, если бы ты взглянула на цены! Австралийские пейзажи ценятся чрезвычайно высоко. Да и морские тоже.

— Да с чего бы я захотела их продавать, девочка моя? — ласково возразила Гилли. — Это старые друзья. Я выросла в этом доме бок о бок с ними. Они здесь были всегда. Ну что я буду делать, если в этой комнате не будут плыть корабли? Меня не волнует, сколько они стоят. Они бесценны, потому что родные. И ты моя родная. Они отойдут к тебе.

— Гилли, да я тоже буду их ценить. Но если ты продашь несколько предметов, то проживешь в мире и комфорте всю оставшуюся жизнь.

Гилли топнула ногой.

— Проблема в том, любовь моя, что я хочу поразвлечься. Пока не умерла. Только на прошлой неделе Стивен обещал организовать для меня прогулку на вертолете. Он сказал, что мы могли бы слетать на какой-нибудь из островов. С воздуха острова Кораллового моря [34] и Барьерного рифа смотрятся изумительно. А морская вода там то аквамариновая, то бирюзовая, то кобальтовая. Сколько уж лет я не была на этих желто-зеленых островах! Бронте, я знаю, ты беспокоишься, ты считаешь, что такое путешествие будет чересчур тяжело для меня. Ты хорошая девочка, у тебя доброе сердце, но ведь я этого по-настоящему хочу. Наследство, которое мне досталось, слишком долго прозябало в упадке. Имение, подобно мне самой, приходит в негодность. Нам нужно возвратить ему жизнь.