Книга Сладкое зло, страница 46 – Венди Хаггинс

Я пнула его локтем, и он усмехнулся, после чего, вновь став серьезным, ответил:

— Я не уверен почему, но никто не выживает.

Я подумала о пении моей матери и о ее любви ко мне, которая всегда жила внутри нее. Она знала о том, что умрет и не сможет меня растить, но все равно продолжала излучать искреннюю радость.

— Мог ли ты ощущать чувства своей матери, когда она вынашивала тебя? — поинтересовалась я.

— Да. Полагаю, это происходит потому, что мы используем один и тот же жизненный ресурс. Я мог ощущать моменты нежности и привязанности, направленные в мою сторону, даже короткие проблески любви, но, по большей части, она испытывала отчаяние. Без сомнения она была одержима чувствами к моему отцу, в то время как он воспринимал ее только в качестве сосуда для собственных нужд. Она была избрана благодаря своей красоте и передаваемым по наследству физическим характеристикам, которые, видимо, полностью устраивали отца.

Будучи маленьким, я как-то спросил его, что случилось с матерью, и он ответил: «Ты убил ее — что ужасно жаль. На нее было приятно смотреть.

Кайден провел рукой по волосам, закрыв тем самым свое лицо, из-за чего я не смогла различить ни одной его эмоции.

В моей голове закружились многочисленные ожесточенные картинки: мне хотелось со всей силы пнуть отца Кайдена во все его хваленые страстно-похотливые места.

Он откашлялся и снова начал:

— У моего отца в каждой жизни рождалось по одному ребенку. Все они были высокообразованны, обладали музыкальными навыками и безупречными манерами.

Кайден говорил об этом без какого-либо интереса.

— Кто-нибудь из них еще жив?

— Нет.

— Возможно, у тебя где-то есть родственники. Может быть, и у меня тоже!

— Нет. Это исключено. Не радуйся слишком сильно. У нас нет никаких потомков.

— Почему нет? — спросила я.

— Детали не важны.

— Они ВАЖНЫ для меня.

— Пожалуйста, Энн, не сейчас. Я расскажу тебе все позже, только не сейчас. Я не в настроении видеть тебя в слезах.

Это был неплохой день.

Я не хотела, чтобы меня защищали через неведение. Я ненавидела саму мысль о том, что он думал, будто я заплачу; и начинала ненавидеть ее еще сильнее от осознания, что он, возможно, был прав.

Кивнув в сторону окна, Кайден указал на знак.

Мы въезжали в Калифорнию. Я сделала глубокий вздох.

Завтра пойду в тюрьму и встречу еще одно порождение ада. Своего собственного отца. Что может случиться со мной в самом худшем случае? Если бы у меня получилось как следует себя подготовить, возможно, мне удалось бы избежать через чур суровых страданий.

Он мог отказаться видеть меня.

Он мог встретиться со мной, но быть ненавистным и грубым. Он мог сказать мне, никогда больше к нему не приходить.

Что бы ни было, я смогу это пережить. Мне не нужен он, говорила я сама себе. Мне нужна была его информация. Именно так. У меня есть Пэтти, чтобы дарить любовь.

— Можно воспользоваться твоим телефоном? — спросила я.

Он протянул мне смартфон, и я развернула листик с номером монастыря. После трех гудков мне ответил женский голос:

— Монастырь Святой Богоматери Марии. С вами говорит Сестра Эмили.

— Здравствуйте, Сестра Эмили, меня зовут Анна Уитт…

— Ах, да. Сестра Рут ждет тебя, сколько бы я не пыталась, она не хочет передавать что-либо через посредников. Она настаивает на личной встрече.

Надежда кипела внутри меня.

— Именно поэтому я звоню. Я сейчас в Калифорнии и хочу встретиться с ней незамедлительно.

— К несчастью, Сестра Рут прибывает в бессознательном состоянии уже более двадцати четырех часов. Но это уже не в первый раз. Она приходила в сознание до этого. Будем надеяться, ей удастся повторить подобное чудо и на этот раз.

— Как вы думаете, могу ли я прийти и просто посидеть рядом с ней?

— Моя дорогая, возле нее сидят круглые сутки напролет. Почему бы тебе просто не дать мне контактный номер, чтобы я смогла связаться с тобой сразу же, как только она придет в сознание. Конечно же, если это только устроит тебя…

— Да, пожалуйста, — согласилась я. — Пожалуйста, позвоните, как только она очнется… даже если это случится посреди ночи.

Я закрыла глаза после того, как закончила разговор. Пожалуйста, пусть она живет…

— Мне не дает покоя один вопрос… — произнес Кайден.

— Да?

— Ты когда-нибудь вообще испытываешь соблазн согрешить в полной мере или ты настолько хорошо собой владеешь? Потому что даже когда я вижу, что ты испытываешь темные эмоции, они быстро проходят.

Я задумалась об этом.

— Конечно, я испытываю соблазн, но мне всегда известно, когда я подвергаюсь его давлению. Другими словами, мне всегда приходится держать руку на пульсе, чтобы избавиться от большинства негативных всплесков и порывов, прежде чем они наберут силу. Правила созданы, чтобы защищать нас. Поэтому я им следую. Многое может показаться прекрасным на какой-то момент, но последствия — ужасающие.

Я сделала паузу.

— Звучит не слишком убедительно, да?

— Просто… это все поразительно. Значит, ты никогда не пускалась во все тяжкие?

— Я ослушалась Пэтти, когда та просила меня держаться от тебя подальше.

— Верно. Это я помню.

— Значит, всего один раз?

— Ну, был еще раз …

Я подумала о двух девчонках в туалетной комнате и запнулась, невольно побледнев.

— Да? Продолжай, — настаивал он.

Он смотрел на дорогу, но в его тоне четко прослеживалось нетерпеливое возбуждение.

Я потерла вспотевшие ладони о подол юбки.

— В ночь, когда мы встретились, я своего рода… скажем так, бессовестно солгала. Целенаправленно.

Мне показалось, он старался не улыбнуться.

— Мне? — уточнил он.

— Нет. О тебе.

Теперь он дал волю своей потрясающей улыбке, его глаза прищурились.

Мое лицо полыхало.

— Продолжай. Пожалуйста.

— Две девчонки сплетничали о тебе, и по какой-то причине, сама не знаю почему, но меня это сильно расстроило, и я сказала им… что ты страдаешь венерическим заболеванием.

Я закрыла от стыда лицо руками, а он взорвался от смеха.

Меня не покидало опасение, что он съедет в кювет.

Что ж, это действительно было смешно, если учесть, что в его организме не выживала ни одна инфекция, даже если он и подхватывал периодически нечто подобное.