Онлайн книга «Американская мечта»
– Заходи, – сказал он. На лице его, освещенном светом из комнаты, не было и намека на то, что он видел меня на парапете, может, он и в самом деле не видел, может, он вышел на балкон мгновение спустя или в первый момент не разглядел меня в темноте, и все же он ухмылялся, уверенной и радостной ухмылкой человека, разгадавшего загадку. Когда мы входили в комнату, я ощутил исходящую от него силу, четкую, точно приказ. Он приказывал остальным уйти. Приказ, вольный, точно полет безумия, свет в комнате на секунду потускнел, а потом вспыхнул вновь. – Да, – сказал Гануччи, – уже поздновато. Не угодно ли прокатиться на лифте? – спросил он у Бесс. Лицо ее было похоже на маску, теряющую пудру и румяна, сквозь них проступала кость. Это длилось всего мгновение – некое видение того, какою она видела самое себя, – но война, похоже, была безнадежной. – Да, пойдемте, – сказала она Гануччи. Келли направился к двери, чтобы проводить их до лифта. Оставшись наедине со мной, Рута занервничала. Должно быть, ей многое нужно было мне сказать, а времени не было. Я же вздохнул с облегчением. Три шага по парапету лишили меня сил, но усталость была приятной, словно я очнулся от глубокого сна. Конечно, несмотря на мои подвиги на парапете, меня не оставляло чувство неудовлетворенности от того, что я знал: дело не доведено до конца. Но, по крайней мере, сейчас я в комнате, Келли еще минуту-другую не будет, это была передышка, и Рута показалась мне чуть ли не старым другом. Впрочем, ее взгляд, резкий, как запах нашатырного спирта, разом вывел меня из спячки. – Твоя двойная жизнь, судя по всему, закончилась, Рута. – Очень жаль. Я люблю двойную жизнь. – А тебе не было противно шпионить за Деборой? – Вашу жену милой женщиной не назовешь. Все богатые девушки – свиньи. Но ведь я была не просто служанкой, вы знаете. – Не знал, а следовало бы знать. – Разумеется, у меня не было никакого официального поручения. Мне нужно было просто заниматься своей работой. Так хотел Барней, так я и делала. И присматривала за всем. – За чем, например? – Ну, за некоторыми занятиями вашей жены. – Ты давно знакома с Келли? – Несколько лет. Мы познакомились в Западном Берлине на премилой вечеринке. Не ревнуйте, пожалуйста. – А теперь ты… – Я хотел было сказать: «стала премилой маленькой шпионкой». – А теперь я никто. Просто помогаю мистеру Келли. – Но Дебора водилась со шпионами. Она и вправду была шпионкой? – Абсолютной дилетанткой. – Ты ведь не думаешь, что я тебе поверил? – У нее не было настоящего умения, – гордо заявила Рута. – И тем не менее она стала причиной каких-то крупных неприятностей? – Чудовищных неприятностей. Прошлой ночью, должно быть, никто не ложился спать в министерстве по всему миру. Жгли свет всю ночь. – Она говорила с наэлектризованным сладострастием в голосе. – Они-то и велели, чтобы вас оставили в покое. Ведь никто не мог бы сказать, много вы знаете или нет, расследование могло завести черт знает куда. – Она не смогла сдержать улыбки. – Но der Teufel – это вы сами, и вы знаете, чего хотите. – Рута, но ты еще не рассказала мне главного. – А если я расскажу, вы мне поможете кое в чем? – Я попытаюсь ответить на твои вопросы в той же мере, в какой ты ответишь на мои. – Это было бы неплохо. – Чего добивалась Дебора? – Этого не знает никто. – То есть? – Никто ничего не знает наверняка. Это ведь всегда бывает так. Мистер Роджек, чем больше вы узнаете, тем лучше поймете, что это всего лишь новые вопросы, а вовсе не ответы. – И все же я хотел бы узнать, скажем, парочку фактов. – Фактов? – Она пожала плечами. – Они вам и так известны. – Мне известно лишь то, что у Деборы было трое любовников. – А кто они, вы не знаете? – Нет. – Ну, ладно, я расскажу вам. Один из них американец, довольно значительная шишка. – В правительстве? – Давайте считать, что я не слышала вашего вопроса. – А другой? – А другой – атташе из советского посольства. Третий – англичанин, представитель одной шотландской фирмы, во время войны работал в британской разведке. – И разумеется, работает до сих пор. – Разумеется. – И это все? – Еще у нее были какие-то дела с человеком по имени Тони, он навещал ее раз-другой. – Ей нравился Тони? – Пожалуй, не слишком. – Но чего же она все-таки добивалась? – Если хотите знать мое мнение… – Хочу. – Она стремилась ошарашить собственного папашу. Она хотела, чтобы он сам пришел к ней и на коленях умолял прекратить этот любительский шпионаж, пока все влиятельные люди в мире не решили, что Барней Келли затеял что-то дурное или что он не в состоянии контролировать поведение собственной дочери. – А что интересовало Дебору? – Много чего. Очень много. Все и ничего в отдельности, можете мне поверить. Она собирала слухи и претендовала на важную роль. Если хотите услышать мое личное мнение, мне кажется, что это доставляло ей чисто сексуальное наслаждение. Одним женщинам нравятся жокеи, другим – лыжники, третьим – грубияны-поляки, а у Деборы была petite faiblesse [7] к лучшим агентам мира. Впрочем, что бы это ни было, для ее отца все складывалось скверно. Он очень переживал. – Ладно, Рута, спасибо, – сказал я. Несмотря на приступы ревности, вызванные каждым из трех ее любовников, в сердцевине боли таилось легкое опьянение тем, что я наконец-то что-то узнал. – Но я еще не задала своих вопросов, – заметила Рута. – Что ж, задавай. – Мистер Роджек, как вы думаете, почему я работаю на мистера Келли? На что я рассчитываю? – Выйти за него замуж? – А что, это бросается в глаза? – Нет. Но я верю миссис Трилаун. – Но все же мои намерения как-то просматриваются? – В некоторой степени. Но, разумеется, ты очень умна. – Очевидно, недостаточно умна, чтобы скрыть их. Вернее, умна и достаточно, но у меня нет достаточных козырей. Поэтому мне нужна поддержка. – Поддержка помощника? – Скажем, партнера, который руководил бы мною. – Но, дорогая моя, Бесс права. Он не женится на тебе. |