Онлайн книга «Близкие люди»
|
— Точно, — подтвердил прораб смущенно. Он вообще очень легко смущался, отводил глаза и начинал неловко переминаться с ноги на ногу или чесать лысину под вечной бейсболкой. При этом он был ухватистый, ловкий, хорошо и быстро соображающий мужик. Он никогда ничего не крал, ни о чем не забывал, всегда успевал к сроку и почти не пил. Степан работал с ним последних лет пять, поручал ему самые большие работы и радовался, что тогда, пять лет назад, Петровичу пришлось бросить свое инженерство в подыхающей оборонке и переквалифицироваться в прорабы. Где бы он взял другого такого, надежного и верного? — А Чернов где? — Только что здесь был, — сказал прораб и зачем-то нагнул голову, заглядывая под будку, как если бы Чернов мог выскочить оттуда. — Найти? — Сам найдется, — сказал Степан. — Пойдем, Петрович, потолкуем. Менты не наведывались? Прораб сбоку взглянул на Степана. — Я свое дело знаю, Пал Андреич, — сказал он непонятно, — если бы объявились, я бы первым делом тебе позвонил. Нет никого и не было. Даже местные нас не слишком донимают, а я, грешным делом, думал, что после… Володьки нам конец придет, штурмом возьмут… — Здорово, Степ, — проговорил Чернов из-за Степановой спины, — ты чего приехал? — Не сидится мне на Дмитровке, Черный. — Степан на ходу пожал подсунувшуюся жесткую и широкую лапищу Чернова. — Что за всемирный день чистоты ты тут устроил? Что это у тебя все гаврики как один тряпочками стены моют? — Не все, — возразил Чернов, моментально приходя в раздражение, — некоторые вон яму под новый санузел копают. А что? Есть предложения получше? Держась за утлые перильца, Степан активно топал башмаками, стряхивая с них комья грязи. — Нет у меня никаких предложений, Черный. Пусть делают что хотят, только бы водку не жрали с утра до ночи. Один сортир уж почти возвели, пусть с понедельника второй возводят. Чтоб было у нас все как у людей — «мы» и «жо»… Он распахнул дверь в вагончик и увидел Тамару. В узкой комнатке, насквозь проткнутой длинными солнечными пиками, за столом сидела Тамара и преданно смотрела на Степана. В руке у нее была ручка, хотя Степан всегда подозревал, что писать она не умеет. Весть о приезде начальника, как правило, облетала подчиненных со скоростью света, и Тамара приготовилась. — Здрасьте, Павел Андреевич. Какой день сегодня хороший. Может, кофе? Сварить? Или поесть хотите? Все это Тамара выпалила единым духом, не отводя от Степана преданных и как будто умоляющих глаз. Для всех подчиненных дам он был «несчастный» — брошенный женой, пропадающий на работе отец-одиночка. Его жалели, вздыхали, печалились, стремились угодить, и все это походило на глупую рекламу конфет «Рондо» — «наш начальник такой умница…» Степан знал об этом — и бесился. Только Саша Волошина со своей неуемной заботой никогда его не злила. Может, жениться на ней? Не отвечая преданной и как бы до предела вытянувшейся в его сторону Тамаре, Степан прошел в свой «кабинет» — выгороженную часть вагончика, — а миролюбиво настроенный, а может, просто голодный Чернов согласился: — Давай кофе и бутербродов. Или что там у Зины есть? Пироги есть? — Никто не звонил? — не повышая голоса, спросил Степан из-за перегородки. — Капитан Никоненко? Тамара подскочила на стуле и кинулась к двери в «кабинет». — Капитан Никоненко не звонил, Павел Андреевич, — отрапортовала она, вытаращив от усердия глаза. — Звонил Сергей Руднев. Я сказала, что вы в Москве, и попросила перезвонить в тот офис. Еще звонили от главы администрации Сафонова, просили связаться. Я вам звонила, но вы уже уехали… — А этим что нужно? — Степан бегло просматривал факсы, комкал и швырял в корзину. — Ничего, я все решил уже, — сказал Чернов. — Они спрашивали, до какой границы у нас участок нарезан. — Денег им, что ль, опять подавай? — Степан перестал комкать тонкую бумагу и швырять ее в корзину, наполненную уже до половины. — Я все решил, — сказал Чернов с нажимом. — Не нужно никаких денег, хотя, конечно, все дело в этом. Петрович, ты чего там маешься? Заходи! Прораб вошел не сразу. Он долго мялся за тонкой дверцей, пыхтел и скреб ботинками по полу, потом осторожно, как будто боясь, что его выставят, вдвинулся в «кабинет» и быстро опустился на стул около двери. И сдернул с лысой головы бейсболку. Стул скрипнул. — Кофе давай! — приказал Чернов Тамаре и улыбнулся широкой и лихой улыбкой сердцееда и рубахи-парня. Тамара засияла в ответ и кинулась выполнять, а Степан в сотый раз мимоходом опечалился, что он сам никогда не мог так легко и как будто играючи общаться с людьми, особенно с женщинами. — А фонари по периметру опять ни хрена не горят? — спросил Степан, уткнувшись в какой-то факс. Господи, сколько бумаги! Из всей скопившейся за несколько дней горы он выудит в лучшем случае одну бумажку и засунет ее в папку, и вовсе не потому, что она нужна, а так, на всякий случай. Все остальное он методично пошвыряет в корзину, а бумаги из папки «на всякий случай» будущей весной выкинет Саша Волошина при очередной разборке завалов. — Фонари горят, — кашлянув в волосатый, плохо сжимавшийся из-за толщины мозолистых пальцев кулак, сказал прораб. — Все горят, Андреич. Мы теперь по ночам… того… дозором ходим… Посменно. Степан коротко взглянул на прораба. — Помогает? — Вроде помогает, Андреич, — ответил прораб как-то смущенно, — пару раз шуганули, и пока все тихо… — Так шуганули или тихо? — Все в порядке, Степ, — вмешался Чернов, — ничего противозаконного. За территорию никто не выходит, до крови не дерется, стволов и ножей ни у кого нет… — Спасибо и на этом, — пробормотал Степан. — Хорошо хоть стволов нет. — Подъехал кто-то, Андреич. Чужой кто-то. У нас таких машин нет. Прораб славился тем, что мог по звуку определить на любом расстоянии любой двигатель. — Тамар, посмотри, кто приехал, — попросил Степан громко, заставляя себя не поворачиваться в сторону окна, из которого была видна вся строительная площадка, хотя ему очень хотелось. Менее озабоченный вопросами имиджа и собственной значимости Чернов уже вскочил и таращился в окно, вытягивая загорелую шею. — Правоохранительные органы пожаловали, — сообщил он через секунду. — Легки на помине, блин… |